Тут уж как раз пригодилась труба, которую Волш достал в оружейном магазине. Её вертикально разметили в земле и накрыли свободным брезентом. Осталось только найти колышки, чтобы закрепить края. Ими послужили бутылки. Спальные мешки расстелили как раз внутри образовавшейся палатки. Выглядела конструкция не очень красиво, но зато вполне надежно – создавалось впечатление некой защищённости.

Жиз Прид проверял, хорошо ли засела в землю длинная труба:

– А она точно не упадёт ночью? – Поинтересовался он.

Волш быстро нашёл, что ответить:

– А ты обними её и спи! Тогда точно не упадёт.

– Ну нет, не буду я её обнимать. Пусть лучше падает.

Волш расхохотался и вышел из укрытия. Долонтер как раз собирался тушить костёр и упаковывал оставшиеся вещи, чтобы завтра с утра можно было сразу двинуться в путь и долго не собираться.

Волш уселся на траву.

Дежурить посреди поля было намного легче. Тут не надо было шугаться странных звуков и от каждого дуновения ветра становиться более бдительным, чтобы удостовериться, что это действительно скрипнула ветка, а не приближался кто-то незнакомый. Местность просматривалась отлично, а шелестела только трава, и та не пугала. Установленная палатка немного возвышалась над землей, напоминая маленький кустик.

Волш лёг рядом, насаждаясь ночью и считая звезды. Руки он сложил за голову, одну ногу сложил в колене, а в зубы взял травинку. Отлично.

Долонтер прошёл мимо, намереваясь забраться под брезент, но бросил взгляд на Волша. Отличный момент, чтобы сказать что-нибудь противное.

– Ты что ли связь с космосом налаживаешь, ха-ха! – Волш никак не отреагировал. – Что видно?

Волш ответил просто:

– Треугольник.

– Какой ещё треугольник? – Спросил Долонтер.

– Такой.

Долонтер хмыкнул и уже поднял полы брезента, как Волш произнёс:

– Звёздный треугольник.

Долонтер не собирался переспрашивать, он хотел спать. Но почему-то любопытство взяло вверх. Он прикинул в голове и не припомнил на небе никаких треугольников. Долонтер почувствовал острую необходимость сесть на траву, задрать голову и проверить. Так он и сделал.

– Вот, видишь, эти три звезды. – Волш поднял руку вверх и чертил пальцем по воздуху. – Одна из созвездия Орла, другая из созвездия Лиры, третья из созвездия Лебедя. Видишь, образуют треугольник.

С точки обзора Долонтера, Волш указывал совсем на другое направление, поэтому Долонтеру тоже пришлось лечь.

Рядом что-то закопошилось и из-под края брезента высунулась голова Чайки:

– Вы тут звёзды что ли рассматриваете? Хорошо, что Жиз Прид уже заснул, иначе бы он точно тут собрание устроил. От него не ускользнёт ничего интересного.

Долонтер улыбнулся. Чайка высунулся чуть больше таким образом, что теперь был накрыт брезентом, как одеялом. Чайка деловито заметил:

– Никогда я в звёздах не разбирался. Волш, расскажи ещё что-нибудь.

Долонтер удивился, что Волш не съязвил и не воспротивился, он начал спокойно показывать на другие блестящие точки. Чайка слушал, Долонтер переводил взгляд то на него, то на рассказчика, а то на небо, ведь он до сих пор не нашёл злосчастный треугольник. В конце концов, понял, что лежал и улыбался. Да, это было чертовски нормально лежать вот так с друзьями и смотреть на звёздное небо. Сколько раз он так делал в городе? Да у него друзей-то не было. А сколько раз выдавалось поговорить с кем-нибудь просто ни о чём или о звёздах. Такие настоящие моменты, вроде сегодняшней ночи или тех посиделок на берегу реки, понравились Долонтеру. И они были бы ещё лучше, если бы не эта всепоглощающая насторожённость. Возможно, если бы они действительно разгадывали загадки на турнире, то сейчас им было бы по-настоящему легко. Но нет. Волш рассказывал, потому что так он снимал стресс, Чайка вылез, потому что он хотел чувствовать себя частью оставшейся команды, а Долонтер слушал потому, что ему больше хотелось слушать о звёздах, чем о предателе-К.В.Е.С.Т.е. Да, если бы они правда разгадывали загадки, то эта ночь могла бы стать лучшей, из всех. Но все они сейчас были на низком старте. В любой момент готовые сорваться. Так было вчера и так будет завтра. Все эти спокойствие и безмятежность были призрачными и норовили вот-вот испариться.

Пока Долонтер думал, Чайка заснул. Вот так, наполовину выбравшись из-под брезента. Долонтер переместил одну из бутылок так, чтобы Чайка оказался в защите лагеря. Так было спокойнее. Волш продолжал, будто бы его действительно кто-то слушал.

– Вон, смотри, какая яркая, видишь? – Волш указал на звезду, почти прямо над их головами. – Это Вега из созвездия Лиры. Очень скоро она будет указывать нам на Север.

– Скоро? – Удивился Долонтер. Он уже отошёл от Чайки и сел на прежнее место.

– Через несколько тысяч лет. – Ответил Волш, и Долонтер уже не знал, смеяться ему или удивляться. – По ней легче найти треугольник.

Долонтер с легкостью нашёл самую яркую звезду на небе. От неё – влево и вправо тоже находились яркие, но чуть меньше. Вот он, треугольник. Долонтер улыбнулся сам себе – нашёл. Он спросил:

– Откуда ты всё это знаешь?

Волш опустил голову и как-то грустно ответил:

– Был один человек, который рассказывал мне это всё.

– Твой отец? – Догадался Долонтер.

Волш вспыхнул и кинул короткий взгляд на собеседника:

– Да иди ты! С чего ты взял, что именно он?

На этот раз Долонтер точно был уверен, что всё же стоит посмеяться:

– Такие вещи детям обычно рассказывают именно родители. – Волш как-то погрустнел, и Долонтер понял, что зря допытывался об этом. Нужно было исправляться. – Знаешь, он тебе хоть что-то рассказал. Мой вот вообще ничего не успел мне передать, я его просто не видел никогда.

– Никому в этой жизни не может достаться абсолютно всё. Чего-то обязательно будешь лишен.

Волш снова взглянул на небо, всем видом показывая, что не хочет продолжать данную тему. Они посидели так ещё немного. От легкости не осталось и следа. Рядом с Волшем так было всегда – просто не хотелось радоваться, такая у него была аура.

– Волш. – Позвал Долонтер. – Ты ненамного старше меня, но так рассуждаешь, будто бы уже много чего повидал в этой жизни и знаешь.

Волш съязвил, чтобы разрядить обстановку:

– Да рядом с тобой, кто угодно будет казаться много чего повидавшим и знающим.

Он покатился со смеху, пока Долонтер пытался достать его своим кулаком.

– Всё-таки, ты придурок! – Заключил Долонтер и решил, что пора бы ему последовать примеру Чайки и тоже поспать.

Долонтер побежал на Волша с поднятым кулаком и грозным воем, но противник изловчился, перехватил кулак, вывернул Долонтеру руку за спину и таким образом обездвижил его. Долонтер, грозно пыхтел и затылком чуял, как ехидно сейчас улыбался Волш.

– Всё ещё недостаточно сильно. – Заметил он и слегка подтолкнул Долонтера вперёд. Этого толчка было достаточно, чтобы Долонтер полетел вперёд.

Он не удержал равновесие и повалился на землю, опираясь на колени и ладони.

– Чёрт тебя дери, Волш, какой же ты сильный. – Долонтер перевернулся, усаживаясь поудобнее на скрещенные ноги. – А по тебе так и не скажешь.

– Хватит болтать. Сзади!

Долонтер и не заметил, как Волш очутился сзади, сграбастал Долонтера и снова завязал потасовку.

Долонтер, однако, застигнутый врасплох, почти ничего не сумел сделать, так что очень скоро оказался подмятым.

Волш подытожил:

– Теперь ты должен мне ещё одну пачку.

– Да иди ты! – Обиженный Долонтер скинул с себя противника и снова сел. – Как тебе это удается. Вон какой худющий…

Волш перебил:

– Не в этом дело. – Он встал и пошёл в разбитому лагерю. – Здесь играет роль не только сильное или ловкое тело. Ты должен хотеть одержать безоговорочную победу над противником в бою.

Долонтер так и остался сидеть с открытым ртом, провожая взглядом спину Волша. Чуть погодя он прошептал сам себе: