– Не ври! – Никита догнал Дея, вынул из его уха наушник и сунул в свое. – Таких слов в этой песне нет.

– Привет Никиталлиэр, – почему-то Дэю нравилось коверкать его имя на «эльфийский» манер.

Никита на это не обижался. Пусть хоть горшоколавар, только б в печермутур не сажал.

– Вот ты умный, – продолжал друг, – в институте учишься…

– Ты тоже, – напомнил Никиталлиэр.

– А раз ты такой умный, – Дэй словно не заметил слов Миротворца, – объясни мне такой парадокс. Вчера думаешь, что выпиваешь, а с утра оказывается, что нажрался. И получается, что в голове бо-бо, в роте кака, а деньги Бухай увел.

– Меньше пей с Бухаем, – пожал плечами Никита, продолжая вместе с другом шагать в направлении станции метро.

– Поймаю тех траблов, что мне в роте нагадили – убью, – насупился Дэй.

– Ну, жизнь не так плоха. Кроме траблов есть еще и смайлы.

Никита вернул другу наушник и какое-то время они просто шли молча рядом, думая каждый о своем.

– Нужна компания, – неожиданно произнес Дэй, вырвав Никиту из размышлений.

– Если нефтяная, то тут я тебе не помощник.

– Да нет, – худосочный ролевик махнул рукой. – Думаю вечером в клуб заглянуть, а никто из моих не хочет. Пойдешь со мной?

– Прости, уже ангажирован на этот вечер.

– А потом? – все еще не оставлял надежд Дэй.

– А потом дела домашние и работа. Нужно дописать повесть.

– Вот так и жизнь пройдет. Сначала учеба – дом – учеба, потом работа – дом – работа, – надулся Дэй.

Никита скосил на него взгляд, силясь понять, обиделся друг на самом деле или только манипулирует чувствами.

– Иногда надо и развлекаться, творить разные глупости, чтоб за них потом было стыдно.

– Каждый строит свою жизнь, как умеет, – философски пожал плечами Никита. – Все хотят иметь свой личный квадратный метр, что-нибудь в кастрюльке и оклад, сопоставимый с прожиточным минимумом.

– Точно все забываю, что ты умный, – задумчиво взглянул на свинцовое небо Дэй. Ему нравилось созерцать это серое северное небо. – Вот раз ты такой умный, объясни мне, что такое выборы?

– Выборы – это такая лотерея. Если ты поставишь галочку в нужной клеточке, то будешь жить в счастливом будущем.

На такое Дэй не нашел, что ответить. Он лишь с нескрываемым уважением посмотрел на Миротворца и… врезался в столб.

– Извините, – сказал он столбу, приняв его за прохожего, и весь оставшийся путь до станции метро, молчал.

Никита его не беспокоил. У входа в подземку они расстались. Одному нужно было на троллейбус, другому в метро.

Никите всегда нравился общественный транспорт. Ведь там люди. Разные, много. Столько типажей и образов, только ходи и зарисовывай в уме, пополняй коллекцию характеров. А когда нужно выбирай из увиденного. Люди просто не понимают всей романтики общественного транспорта.

Но больше всего ему нравились пятиминутные влюбленности в вагоне метро. Из таких вещей потом можно целый роман придумать и написать. Вот как раз одна такая вошла на следующей станции в прекрасном клетчатом пальто берете и лакированных сапожках на каблуке.

А вот если она…

Додумать Никите не дали. Именно в этот момент телефон чирикнул, сообщая, что кто-то решил отправить хозяину весточку. Это снова была Селин. Прочитав сообщение, Никита улыбнулся сам себе и выбил ответ. На какое-то мгновение свет в метро погас и только телефоны в руках людей светились в темноте, яркими пятнами, напоминая звезды в непролазной бездне космоса. Все эти звезды были обитаемы. У каждой из них был свой человек.

Когда свет снова вспыхнул, Никита поднял взгляд, но клетчатого пальто в берете уже не было. Ну вот. Еще одна маленькая трагедия. Влюбленность закончилась трагическим расставанием.

* * *

Отрицание, гнев, торг, смирение… прошли довольно быстро, Женя не стала надолго задерживаться на них и перешла к последней стадии пробуждения – кофе. Он единственный, кто может помочь, потому, что утром хорошо просыпается только сахарный песок мимо чашки.

– С добрым утром, – ворвалась в сознание Жени мама, колдующая у плиты. – Пижаму следует переодевать у себя в комнате.

– Я сплю и сню себе чудесный сон, – вспомнила цитату из Аригадала Женя в ответ на мамины претензии.

Дочкиной эрудиции мама не оценила и не очень-то ласково напомнила ей, чтобы после учебы та сразу шла домой.

– Это еще зачем? – удивилась доча, уплетая завтрак.

– Как это зачем? – наигранно всплеснула руками мать. – Доченька, пора тебе знать страшную правду. Мы же только для того тебя и завели, чтобы ты мыла посуду, пылесосила и стирала.

– Извини, мамочка, – Женя вскочила и сгрузила грязную посуду в мойку. – Мне после учебы нужно сразу на работу. Я же говорила, что устроилась нянькой. Родители уехали командировку. С детьми осталась только бабушка. Но она старенькая, одна не справится. Меня наняли помочь ей.

В ответ мать проворчала что-то о шляющейся нынче неизвестно где молодежи, и что в ее время все было не так.

– Мамуль, я не пойму, чем ты не довольна? – отозвалась уже из ванной Женя. – У тебя ребятенок уже сам зарабатывает. Радоваться надо.

– Так! Нечего мать тролить!

– А кто первый начал?

Посчитав, что атмосфера, в доме накалилась, трабл только вознамерился устроить какую-нибудь пакость, как весь взмыленный, из соседней комнаты прибежал его приятель. Схватил за лапку и поволок прятаться под ванную. Воровато озираясь по сторонам и трусливо трясясь от страха, он объяснил приятелю, что зря он вообще сунулся в этот дом. Местный хранитель самая отпетая зверюга на весь квартал. Это с виду его не видно, а на самом деле он притаился и выслеживает.

Договорить вреднюга не успел. Здоровая когтистая лапа вдруг вторглась в убежище под ванной и попыталась сцапать сразу обоих траблов. С визгом и воем парочка рванула из укрытия. Женькин кот и в самом деле оказался жуткой зверюгой. Огромный, старый, с широкими сильными лапами и свирепыми глазами. Клыки уже давно не те, но потертые временем зубы с лихвой компенсировались опытом и сноровкой.

Спасло траблов только то, что они разделились, и кот не сразу определился, кого первого хватать. Но все же вреднюг, сначала по кухне, а потом по гостиной он погонял в полное свое удовольствие. В пылу охоты один цветок был затоптан, а второй погрызен, когда кот пытался выцепить, прятавшегося за ним вреднюжку. Это мелкого и спасло. На шум явилась мать и наподдала любимому питомцу тапочкой, за порчу зеленых насаждений.

Пока кот фыркал и урчал на хозяйку, оба трабла, еле дыша от страха, смогли удрать из этого жуткого места через вентиляцию и только там, оказавшись на безопасном расстоянии, отдышаться.

Разрешила ситуацию Женя. Уже полностью одетая и собранная на учебу, она забрала кота у матери и отнесла в свою комнату. Хранитель дома еще немного пофыркал для имиджа, покрутился на месте, помахал хвостом влево-вправо и свернулся клубком на хозяйкиной подушке. На сегодня он уже хорошо поработал. Имел право на заслуженный отдых.

В прихожей Женя решала сложную дилемму. Брать с собой зонтик или не сахарная. Проблема в том, что зонтик был явно Джеймсом Бондом подаренный. Вместо того чтобы нормально раскрываться, он выстреливал в произвольном направлении, оставляя в руках только ручку. В итоге, решила не брать непредсказуемое оружие.

На лестничной площадке Женю встретила веселая рожа. Кто-то упустил воздушный шарик, он зацепился за ветку и теперь заглядывал в окно лестничного пролета, приветствуя спешащих по делам жильцов. Женя подмигнула роже в ответ и понеслась вниз, прыгая через две ступеньки.

На улице она обогнала одну расфуфыренную фифочку, которой явно было холодно в юбке и капроновых колготках. Но фасон заставлял терпеть и торопливо семенить на тех-дюймовых каблуках. А Жене было хорошо. У нее в кроссовках притаились бабушкины, вязанные разнопестрые носки.

Обогнав фифочку, он раньше нее запрыгнула в трамвай. Огляделась по сторонам. Не смотря на час пик, свободных мест хватало, но, Женя села рядом с симпатичным парнем, чтобы поднять ему самооценку. А то он сидел такой грустный. Даже в телефоне не лазил, и наушников у него не было. Как-то совсем не по этикету.