– Оставьте его, дорогая миссис Хенс, у спортсменов те еще тараканы в голове, – Кэролин закинула ногу на ногу и, как ни в чем не бывало, продолжила свой монолог, который, по всей видимости, казался ей важным. – Помню, год назад мне приглянулся один из «львов». Загорелый, высокий, накаченный брюнет, его звали… да неважно. И что вы думаете? Оказалось, что этот брутальный мальчик подставляет свою загорелую задницу для других высоких и накаченных мальчиков. Сначала я не поверила, а потом типа охренела, и в итоге…
– Кэролин, тебе напомнить о самом первом правиле, которое должны соблюдать все присутствующие? – миссис Хенс теряла контроль: она резко, насколько это возможно в ее возрасте и весе, встала со своего стула и начала расхаживать, испепеляя не только рыжеволосую, но и всех нас злобным взглядом. Ее грудь опускалась и поднималась ежесекундно, будто ей было трудно дышать.
– Тебе напомнить, Кэролин, что твои выходки здесь могут обернуться клиникой? – надзирательница повысила голос, отчего он был похож на нервный визг свиньи, но забавным это никому не показалось. Эта женщина для нас кукловод, в ее власти испортить наши жизни, и она это понимает. Это понимают и Мэтью, и Бетти, а больше всех понимает Кэролин, которая прямо сейчас сидит с открытым ртом и ошарашенным взглядом. Ей грозит наркологическая клиника, и явно она не горит желанием сидеть там, есть спортивную еду и общаться с такими же, как она. Поэтому, если она обладает хоть малой долей разума, она должна сделать выводы.
– Извините, миссис Хенс, я просто хотела оживить беседу, больше не повториться, – улыбка была натянутой, а слова неискренними, но женщину это устроило.
Из-за Кэролин миссис Хенс упустила одну деталь, которую заметила я. Последний вопрос надзирательницы задел Мэтью за живое. Он выпрямился, прикусил нижнюю губу, одно плечо дернулось, а взгляд на секунду стал осознанным – таким, как у всех «нормальных» людей. Мне показалось, в них заиграл какой-то азарт, но это всего лишь мои предположения. Мгновение спустя парень вновь принял свое привычное положение. Мне же была любопытна его реакция. Видимо, команда и спорт когда-то значили для Мэтью многое.
– …и поймите, дети, что такие сложные жизненные ситуации, как у вас, требуют незамедлительного решения, иначе в будущем это может обернуться настоящей катастрофой, – в мой слух стремительно врезалась лишь последняя часть монолога миссис Хенс, а судя по ее раскрасневшемуся лицу и активным жестикуляциям, говорила она долго. – Но ни я, ни другой специалист в этой области не сможет помочь вам, если вы не пойдете навстречу. Вы еще молоды, у вас впереди то, что сейчас вы строите сами. Я прожила хорошую жизнь в нашем городке и поняла главную истину: нельзя все всегда держать в себе. Вы не справитесь со своими проблемами самостоятельно, для этого и нужна наша группа, и я в том числе. Доверие – залог успеха в таких делах, поэтому я настоятельно рекомендую вам поменять свое отношение к нашим встречам.
Доверие… Сложно научиться доверять, когда весь город думает, что ты сумасшедшая. Или когда собственный отец напивается, тем самым уходя от своих проблем. А может мне довериться мисс Одли, которая только и мечтает отправить меня в психбольницу? Кесси рассказывала мне многое, но ни мне, ни кому-либо еще не говорила о том, что по-настоящему у нее на душе. Нам оставалось лишь догадываться, и в этом плане я всегда была первой. Но, как и сестра, я не могла поделиться самым сокровенным. Например, тем, что пару месяцев назад мне понравился парень из выпускного класса, который не обращал на меня никакого внимания. Но вскоре все переменилось: он начал ходить в библиотеку и садиться рядом с тем местом, где постоянно находилась я. В итоге он позвал меня на свидание, но так и не пришел. Оказалось, что кто-то из его друзей узнал о моих чувствах, и они просто решили разыграть меня. Или еще тот случай, когда команда черлидеров пригласила меня к ним, в итоге после первой тренировки эти противные девчонки загнобили меня, начиная от роста и заканчивая весом. Они делают это специально, чтобы поглумиться над девчонками и показать, что в команду попадают только избранные. Доверие – хорошая вещь, но вряд ли хотя бы половина Стогвурда может похвастаться им. И я, как и те, кто сидят рядом со мной в кругу, явно не соотносятся с этим словом. Даже миссис Хенс, при всей ее открытости, наверняка за весь свой профессиональный опыт накопила секретов больше, чем мы вчетвером вместе взятые.
На улице наверняка уже стемнело. Последней на сегодня предстояло говорить Бетти. Кажется, именно на нее возлагала свои последние надежды измученная надзирательница. Ее задание поначалу показалось мне смешным – изъявить желание быть одним из организаторов бала в Восточной школе. Такие мероприятия, включающие в себя громкую музыку, танцы и веселье по традиции проводятся в школах Стогвурда каждую осень, зиму и весну. Я никогда не была организатором таких торжеств, но знаю, что на такое обычно подписываются либо заядлые отличники, либо те, кто так и не нашел пару на бал, либо заядлые отличники без пары. За пару недель до начала этой бесполезной суматохи они раздают бесполезные листовки с датой и местом проведения, затем помогают в оформлении спортзала, а во время самого бала следят, чтобы никто из старшеклассников не принес алкоголь. Естественно, что многие все же это удается. После всей этой мути организаторы освобождаются от своих прямых обязанностей и могут либо покинуть место проведения или же остаться с остальными счастливчиками и наслаждаться музыкой и атмосферой. Лично у меня эти традиционные балы никогда не вызывали особого уважения и тем более рвения, и появлялась я на них только из-за Кесси и Тиффани, которые готовились к одному вечеру за пару недель, а иногда и за месяц. Сестра говорила, что подобные танцы во многом определяют человека, а значит всегда есть возможность показать настоящую себя. Конечно, этим она явно и бесстыдно намекала на меня, из-за чего мне приходилось постоянно выбирать себе платье и туфли, на которых я еле стою. Тогда это казалось сущим адом, но, вспоминая об этом теперь, я невольно призналась самой себе, что мне не хватает этой атмосферы.
Бетти явно не являлась фанатом танцев. Я довольно долго соображала, почему ей досталось именно такое задание от миссис Хенс, ведь с другими все было очевидно: для Кэролин было необходимо, чтобы она поняла, в кого может превратиться спустя пару лет; Мэтью, как бывший игрок, должен был вновь почувствовать атмосферу и тоску по команде и футболу; Бетти должна стать организатором, потому что… И тут меня осенило. Все было проще, чем я думала. Конечно, организаторы не только готовят школу к такому «важному» событию, но и постоянно контактируют с учениками: листовки, опросы, напоминание, списки и многое другое. А миссис Хенс довольно умна. Блокноты, а теперь эти задания – она явно не из тех людей, кто прозаично относится к своей работе.
– Я не смогла… извините, – эти четыре слова Бетти выдавила из себя еле слышно, не поднимая головы и чуть сжимая свои маленькие бледные кулачки.
Повисло напряжённое молчание. Миссис Хенс, ожидая совершенно другого ответа, открывала и закрывала рот, пытаясь сформулировать более точную мысль. Мэтью продолжал испепелять взглядом потолок, будто не моргая, и даже Кэролин, от которой, казалось бы, должен начаться весь пожар, тихо сидела на стуле, скрестив руки на груди и тяжело вздыхая. Наши взгляды вновь встретились, в этот раз в ее глаза отразилась открытая злоба и презрение, и я догадываюсь, почему.
Мне стало жаль Бетти. Длинная одежда, опущенный взгляд, тихий голос и абсолютная замкнутость – увы, эти качества ведут к самым неприятным последствиям. Я бы не пожелала никому, включая того водителя, из-за которого произошла авария на 39-ом шоссе, стать жертвой школьных издевательств. В Западной школе Стогвурда, где я официально числюсь примерной ученицей, было много так называемых изгоев общества. И каждому из них доставалось немало. Парня с фиолетовыми волосами, которого все считали геем, окунали в унитаз больше раз, чем я посетила курсов фотографии. Новенькой, пришедшей в бывший класс Тиффани, досталась бомбочка с краской, после которой она, плача, три урока безуспешно пыталась смыть остатки зеленой жидкости с лица. А Гвен Эдрисон одним прекрасным осенним деньком обнаружила на двери своего и соседних шкафчиков огромный плакат, разделенный на две части: справа – ее фотография в розовом платье, слева – фотография свиньи в розовой балетной пачке. Я хорошо помню ее имя и все произошедшее потому, что однажды дома я наткнулась на смеющихся Кесси и Ти, печатающих те самые фотографии. Она была толстухой, и этого было достаточно, чтобы начать издеваться. После того случая я не разговаривала с Кесси около недели, но вскоре она заставила меня простить себя, отмазываясь невинной шуткой. Она всегда умела это делать, на нее невозможно было долго злиться. Это часто играло со мной злую шутку.
