Часть 1. На ветру.

Девочка лет пяти спускалась по лестнице с третьего этажа « хрущёвки». Белое платье в цветочек, банты в косичках, гольфы, – последнюю ступеньку нужно перепрыгнуть, и, вот она на улице. Субботнее утро, конец мая. Солнце вставало за домом, и тень от пятиэтажки заканчивалась впереди, на поле. Туда, поёжившись, и побежала девочка. Когда-то здесь была детская площадка, о которой напоминала куча песка в центре, да несколько кирпичей вокруг. Теперь тут гоняли мяч мальчишки. Девочка присела на песке на край тени, словно на край крыши и руки расставила по бокам, будто держась за неё. Обернулась,– солнце ударило в глаза, зажмурилась, улыбнулась. Так она сидела какое-то время, ладони на холодном песке, пальцы – на тёплом. Солнечный свет постепенно охватывал её, спускаясь по спине, согревал. Из того же подъезда вышел мужчина средних лет. Слегка сутулый, коренастый, он уверенно направился к песочнице.

– Ну что, ты готова?– улыбнувшись, спросил мужчина.

–Да, – улыбаясь в ответ, ответила девочка, и, ухватившись за указательный палец его руки, встала рядом.

– Пойдём?

– Пойдём!

***

Настя открыла глаза. Тусклый свет осеннего утра пробивался сквозь шторы, капли дождя стучали по жестяному подоконнику. Часы показывали без четверти восемь. На кухне гремела посудой мама. Нехотя Настя выползла из-под одеяла. Умывшись, позавтракала на маленькой кухне. Здесь же, перед зеркалом, стоявшим на подоконнике, заплела две косички. Школьная форма, куртка, сапоги, портфель, она готова. Настя открыла дверь.

–Пока – сказала дочь.

–Счастливо, – ответила мать.

Это были единственные слова, которыми они обменялись за утро.

На улице моросило, тучи висели низко. Натянув на голову капюшон куртки, она побрела туда, куда идти совсем не хотелось. Школа располагалась недалеко от дома, однако, прямой путь преграждала детская поликлиника с территорией вокруг, огороженной забором так широко, что приходилось обходить её. Если слева, то по чистой, асфальтированной дороге, вдоль которой стояли фонари. Но там было людно. Настя предпочитала путь справа, мимо столовки, где асфальт заканчивался, и нужно было перешагивать через маленький заборчик, после которого начиналась тропинка, ведущая прямиком к учебному заведению. Настя шла, разглядывая свои сапоги и лужи вокруг. Повернув за угол, к общепиту, она вдруг упёрлась в грузовик. Грязный бензовоз стоял возле самого забора, преградив ей дорогу. «Места ему другого не нашлось что ли?»– раздражённо подумала девочка. Вокруг действительно было пусто. Из столовой тянуло тухлыми овощами и выпечкой. Настя ускорила шаг. Тропинку за заборчиком размыло дождём, на сапоги налипла глина, наскоро обтерев их о траву, она, наконец, добралась до места.

– Домашку списать дашь?– Настя обратилась к симпатичному, с чёрными, как смоль, кучерявыми волосами, мальчику, самому сообразительному из класса.

– Блин, я хотел у тебя списать, – ответил тот, округлив глаза от удивления.

« Первый раз за всю мою школьную жизнь я не сделала домашнее задание, а мне, черт подери, и списать не у кого?»– подумала она, а вслух громко спросила: – Задачу по физике кто-нибудь решил?

А в ответ тишина. «До начала урока десять минут, должна успеть» – Настя открыла учебник и тетрадь.

«Так, что тут у нас. Второй закон Ньютона. Да … электровоз развил скорость… найдите силу, сообщающую ускорение… . Найти сначала ускорение? Так, а где взять расстояние? Ага! А там дальше по формуле». Она писала и зачёркивала, переписывала снова. Через пять минут с задачей было покончено. «Элементарно, Ватсон»!– Настя с удовольствием оглянулась вокруг. Несколько голов склонилось над её тетрадью.

–А ты чего дома то её не решила? – по-прежнему удивлённо вопрошал кучерявый, он же Тимка.

– А я что, обязана? Кому или кем? – неожиданно для себя, зло ответила Настя.

Прозвенел звонок. Учитель собрал тетради.

– Тема сегодняшнего урока – Третий закон Ньютона, – бодро сообщил Вадим Петрович, – надеюсь, с первыми двумя мы разобрались. Настя слушала рассеянно, она смотрела в окно. Маленькие капельки дождя, попадая на стекло, медленно стекали вниз, встречаясь с другими каплями, становились больше, больше, и вот уже ручейком стремительно исчезали навсегда где-то за оконной рамой.

– Силы, с которыми два тела действуют друг на друга… – вещал физик. А ручейки всё бежали и бежали. – Силу, приложенную к опоре…, силы являются силами упругости.

«Хватит ли упругости, чтобы преодолеть силу»?– какая-то несуразица возникла в её голове.

Несколько оживила процесс небольшая лабораторная с тележками, во время которой учитель успел проверить домашнее задание.

«Четыре с большущим минусом, хотя задача решена правильно, вот зануда!»– констатировала Настя. Дальше следовало пояснение: «Грязно!» Она наклонилась к соседней парте, у Тимки стояла пятёрка, как, вероятно и у остальных. Настя пожала плечами: «А, всё равно».

Отсидев четыре урока, Настя решила, что на пятый и шестой сил совсем не осталось. «Кажется, у меня болит голова, да, так и есть». Решение было принято, и она отправилась к классной.

– Виктория Ивановна, я неважно себя чувствую, что-то голова разболелась, – опустив плечи и слегка наклонив голову, скорбным голосом произнесла Настя. Большие, и от того казавшиеся всегда немного печальными (Настя знала это), глаза, которые при случае можно сделать ещё больше, довершали картинку.

– Конечно, Настенька, иди, иди, – сочувственно разрешила Виктория Ивановна.

«Только не выйди из роли хотя бы до раздевалки» – напутствовала себя девочка, стараясь не ускорять шаг. Сердце колотилось в горле.

Дождь кончился, но рваные облака по-прежнему бежали куда-то. Сырой воздух был свеж, Настя с наслаждением упивалась им, желая чтобы затхлый запах пыли, пота и тушёной капусты, царивший в школе, покинул её, наконец. «Домой, забраться в кресло с ногами и…», – она улыбнулась, первый раз за сегодняшний день.

Была ещё одна проблема – мама дома, но она имела весьма смутное представление об учебном процессе, а точнее, вообще никакого. На родительские собрания не ходила, в дневник не заглядывала – за восемь школьных лет она привыкла к хорошим отметкам дочери и к её самостоятельности в школьных делах.

– Ты что- то рано, – взглянув на часы, спросила мать.

– Географичка отправилась на какую-то конференцию, нас отпустили пораньше.

На секунду замерев, Настя ждала, но, как и предполагалось, вопросов больше не последовало.

***

Девочка, держась за указательный палец мужчины, весело шагала рядом с ним. Двое входили в городской парк. Солнце, поднимаясь выше, ещё не палило. Оно летело рядом, слева от девочки, временами прячась в молодой листве тополей. Зацветала сирень, и ветер приносил её аромат, как десерт на блюде, и уносил дальше, кому-то ещё. В кустах деловито жужжали шмели. Мужчина и девочка вышли к озеру, искусственному водохранилищу овальной формы, с насыпным, заросшим травой и кустарником, островом посередине. На нём гнездились речные чайки. Мужчина и девочка спустились вниз по берегу. Какая-то женщина наставляла мальчугана: «К воде не ходи!»

– Можно? – девочка, подняв голову, посмотрела на мужчину.

– Давай! – ответил тот.

Осторожно ступая, она подошла к нежно плескавшейся на жёлтом песке волне, и увидела, что лучики солнца, как золотые ниточки, извиваясь, тонули где-то на дне. Стараясь ухватить их, девочка опустила руку в воду. Тотчас чудо исчезло. Тогда она стала водить рукой по водной глади, и вот уже новые ниточки побежали за её пальцами. Девочка засмеялась и побежала к мужчине.

– У-у, холодная! – она протянула ему озябшие ладошки. Он взял их в свои, большие и тёплые.

***

– Дрянь! Ну какая же ты всё таки дрянь! – мать кричала на Настю, размахивая руками. – Нет, детей рожать не надо, никакой от них благодарности! Ну что ты смотришь-то, что смотришь, зенки свои вылупит и смотрит она!

Ссора началась внезапно, впрочем, как обычно. Настя сидела, читала, а когда закончила и пошла куда-то, теперь и не вспомнить куда, забыла поправить накидку на кресле. Сейчас она разглаживала ткань на спинке и подлокотниках, и слёзы тихо закапали из глаз.