— Все это замечательно, — легко сказала Осень, — но почему они идут и что мне делать?

— Они услышали зов, — прошептала Никсел.

— Какой зов? — спросили Осень и Кирэлл в один голос.

— Это еще одна легенда Других, сбежавших в горы после того, как Высшие погибли или ушли.

— Ушли? — спросила Осень. — О чем вы? Разве Разет не был последним Высшим? Не был единственным, кто остался?

— Он был единственным, кто оставил после себя могущественное владение. Остальные просто исчезали, один за другим, но они обещали Другим, что пошлют им зов, когда вернутся.

— Значит, есть и другие Высшие, — Осень даже не пыталась скрыть свое потрясение.

— Все возможно, но после стольких лет… сомнительно, — с сожалением сказал Киран.

— Почему? — Осень тоже засомневалась.

— Потому что Драгуну нужно сокровище, чтобы выжить, но Драгуны могут наделять силой сокровища только на Монду, — объяснила Киран.

— Разет наделил силой сокровище на Земле, — сказала им Осень.

— Как? — три пары потрясенных глаз уставились на нее.

— Осень, ты никогда мне этого не говорила, — сказал Кирэлл.

— Я не знала, что это так важно.

— Откуда ты знаешь? — спросила Киран.

— Жаклин мне сказала.

— Жаклин? — спросила Никсел.

— Пара Разета, — сообщила Осень.

— И когда же ты встретилась с ней? — требовательно спросил Киран.

— Папа, Осень познакомилась с Разетом и Жаклин, когда была в мире между мирами.

— Мир между мирами… о, Осень… — Осень вдруг оказалась в объятьях Никсел, и в голосе женщины слышалось искреннее отчаяние. — Мы чуть не потеряли тебя еще до того, как познакомились.

— Я в порядке, леди Никсел, — едва вымолвила Осень, чувствуя, как сжалось горло. — Кирэлл помог мне.

— Как и положено настоящей паре, — сказала Никсел, отстраняясь, и ее взгляд скользнул по Осени, словно проверяя, зажили ли ее раны. — И пожалуйста, зови меня Никсел. Ты — пара моего сына, и хотя я знаю, что мы не совсем правильно начали знакомство, я надеюсь, что однажды мы сможем стать друзьями.

— Мне бы очень этого хотелось, Никсел.

— Ты сказал, что чуть не потерял ее, — Киран не отрывал взгляда от женщин, пока говорил с сыном.

— Да, куратор с Земли отравил ее.

— Но яды не действуют на нас, — сказал Киран.

— Ну, на меня действуют, — сказала Осень.

— Неужели? — Киран нахмурился. — Интересно, почему?

— Может быть, он подействовал на ее человеческую часть? — спросила Никсел.

— Я не пострадала, — сказала Осень. — Пострадал мой дракон.

— Это было до или после твоей первой трансформации? — спросил Киран.

— Все вместе, — сказала Осень.

— Но, Осень, ты тогда еще не приняла своего дракона, — напомнил ей Кирэлл. — Может быть, поэтому все так и случилось.

— Возможно, но давайте о важном. Почему Другие приближаются к Крубе и что с этим делать?

— Во-первых, — сказал Киран, — они идут сюда, потому что в них еще сильна кровь Драгунов. Она зовет их домой.

— Но я их совсем не знаю. Они меня совсем не знают.

— Это не имеет значения. Они захотят служить своему Драгуну. Они снова хотят жить под защитой.

Кирэлл повернул ее лицом к себе.

— Почему это тебя так беспокоит, Осень?

— Потому что если Другие в прошлом были готовы предать Хранителей, которых знали, то что помешает сделать это с нами? Я знаю, что мы только что прибыли сюда, и это эгоистично с моей стороны, но впервые с тех пор, как моя семья умерла, я чувствую себя в безопасности, и я не хочу, чтобы это закончилось.

— Это не закончится.

— Но Другие…

— Это не имеет значения. Ты и твои интересы — вот, что на самом деле важно.

— Если ты хочешь, — тихо сказала Никсел, — мы можем сказать им, чтобы они вернулись в низины, когда будем улетать.

— Улетать? Что вы имеете в виду? Зачем вам улетать? — Осень сыпала вопросами. — Вы только что прилетели.

— О, моя дорогая, ты даже не представляешь, что значит для меня то, что ты хочешь, чтобы мы остались после того, как я тебя встретила. Но вы только что стали парой и только начали исследовать свое владение. Вам нужно побыть наедине.

Осень посмотрела на Кирэлла. Да, ей хотелось побыть с ним наедине, но она еще многого не знала. Да, Кер помогал ей, как и Круба, но все же существовали вещи, которые могла подсказать ей только другая женщина.

Кирэлл пристально посмотрел в глаза своей пары и увидел так много. Она хотела остаться с ним наедине, хотела, чтобы весь остальной мир исчез, хотя бы на время. Но она хотела провести время с его родителями. Осень хотела, чтобы они помогли ей, научили ее всему, что нужно знать. Самому Кирэллу бы очень хотелось остаться с Осенью наедине. Тогда он смог бы раздеть свою пару догола и заняться с ней любовью в каждой комнате их владения. Но он только что сказал, что ее интересы всегда будут превыше всего. А сейчас ей нужны его родители.

— Мама. Отец. Пожалуйста, останьтесь, — попросил он. — Вы нам нужны, и вы даже не попробовали вина. Вообще-то, мы тоже его не пробовали, но я не верю, что Круба предложила бы что-то, что нам бы не понравилось.

Никсел взглянула на Кирана, который взял кубок и протянул ей.

— Это зависит от тебя, любовь моя, но, похоже, мы здесь нужны, а я знаю, как ты любишь быть нужной.

— Да, — сказала она, вставая и направляясь к своей паре. — А как же Другие?

— Позволь мне кое-что попробовать, — сказал Кирэлл и, закрыв глаза, отдал людям приказ вернуться по домам.

Он не знал, сработает ли это. Он не знал, почему решил, что сможет это сделать, но был полон решимости попытаться, и удивился, когда почувствовал, что Другие направились прочь. Открыв глаза, он улыбнулся.

— Они возвращаются в свои дома.

— Удивительно, — Никсел взяла из рук Кирана кубок, но тут же вскрикнула, когда он притянул ее к себе на колени.

— Не так удивительно, как я, — проворчал Киран.

— Теперь ты понимаешь, почему я хотел как можно скорее найти свое собственное владение? — прошептал Кирэлл, качая головой, когда его отец приник к губам его матери в поцелуе. Наклонившись, он взял со стола два кубка.

Осень ухмыльнулась, видя дискомфорт Кирэлла. И, кажется, он был поражен тем, что его мать не пролила ни капли своего вина.

— По-моему, это очень мило. И успокаивает.

— Успокаивает? — спросил он, протягивая ей кубок, прежде чем откинуться назад, обнять ее за плечи и притянуть к себе.

— Да, — Осень уютно устроилась в его объятиях, не удивившись тому, что ей понравилось вино. — Потому что в один прекрасный день это будем мы, и наши дети будут чувствовать себя неуютно.

Сердце Кирэлла заколотилось, горло обожгло. Да, он видел это будущее и хотел его так же сильно, как его хотели его Монстр и дракон.

— Да! — зарычал он, накрывал губы Осени в обжигающем поцелуе.

— Дети?!

— Что? — Осень едва сумела заставиться себя оторваться от губ Кирэлла, услышав пронзительное восклицание Никсел.

— Так ты беременна? — спросила мать Кирэлла, ее глаза были полны надежды.

— Нет! То есть, нет, я не могу быть беременна, — она посмотрела на Кирэлла, и в ее глазах появилась неуверенность. — Или могу? Я имею в виду, я бы знала, да?

— Мама? — Кирэлл бросил на нее отчаянный взгляд.

Увидев отчаяние Кирэлла и неуверенность Осени, Никсел все поняла.

— О, Осень, я снова приношу извинения. Я должна был догадаться, что ты ничего не знаешь.

— Не знаю чего? — ее свободная рука опустилась на плоский живот.

— Дракон скажет тебе, когда ты будешь беременна. Она почти сразу же почувствует беременность и обернется вокруг ребенка, чтобы защитить.

— О… она пока ничего не сказала, — Осень не смогла скрыть своего разочарования.

— Не волнуйся, дорогая, это случится. Я всего лишь нетерпеливая свекровь, которой хочется заполучить внуков, чтобы их избаловать. Вы только что стали парой, так что наслаждайтесь временем, когда вы только вдвоем, потому что однажды Кер благословит вас потомством… — Никсел покачала головой. — Ну, потом вы не сможете просто так снова… уединиться.