Хотя, что тут удивительного: мамы на одном производстве трудятся, вместе в профкоме путёвки выбивали. Каким тут боком Маринка прилепилась, понятно. Подслушала, наверное, потом тётю Наташу втянула.
Но почему промолчала мама? И здесь без Маринкиных происков не обошлось. Интриганка. Всё продумала, просчитала. В последний момент села в поезд – отрезала путь к отступлению. Недооценили они с Виталькой Маринкиных способностей, потеряли бдительность. Теперь ясно, почему она в последнее время вся такая загадочная, сияющая ходила!
Один-ноль в пользу Ломакиной. Ничего. Игра только начинается. Но как понимать тот странный жест Ломакина-старшего, его последние слова: «Если…»???
Крым встретил отдыхающих ярким солнцем, влажным бризом и южным гостеприимством. Начало многообещающее.
Вообще-то здесь, в лагере, ничего, весело. Но самое главное – не скучно. Библиотека, кинозал, плавательный бассейн, свой пляж. Столько кружков и секций – глаза разбегаются. Омрачало отдых только одно обстоятельство – Ломакина! Где бы друзья не находились, чем бы ни занимались – дурацкая шляпа с этим нелепым цветком постоянно мозолила им глаза.
– Слушай, Сём, – Наконец не выдержал Виталик – а давай как-нибудь незаметно поможем Ломакиной сменить имидж. Тебя не раздражает её вид?
– Ещё как! – кивнул Семён. – Особенно шляпа!
– Вот и я о том же. – Оживился Ремизов. Затем задумался. – Как бы нам избавить Маринку от этой отвратительной шляпенции…
– Не думаю, что Ломакиной твоя идея понравится. – Выразил сомнение приятель.
Виталька ухмыльнулся:
– А мы провернём это дело деликатно, ненавязчиво. Была шляпа – нет шляпы. Ну не к лицу она Маринке! Потом нам «спасибо» скажет,… наверное.
– Это точно. Не к лицу…– Подтвердил Семён. Немного помолчав, выразил сомнение. – А вот насчёт благодарности не уверен
Удобный случай представился на следующий день. Третий отряд в полном составе нежился на пляже. Бескрайнее море. Тёплая, нагретая солнцем, галька. Скользящие вдали белоснежные парусники. Крики чаек. Одним словом – красота! Друзья развлекались игрой в камешки: подбрасываешь на раскрытой ладони камешек, пока он летит обратно, должен той же рукой подобрать с земли как можно больше голышей. Да ещё надо изловчиться, поймать подброшенный. Непростая задачка. Тут всё дело в тренировке и быстрой реакции.
Маринка, как всегда, в радиусе полуметра, под их неусыпным надзором и приглядом (согласно родительскому наказу). Повернулась к ним спиной, приняла мечтательную позу. Сидит, камешки в воду кидает. Достойное занятие, ничего не скажешь! Вытянутые ноги подставила набегающей волне, улыбается. Приятели переглянулись.
– Марин, чего ты? Скажи, вместе посмеёмся – Поинтересовался Семён.
– Ничего. Не отвлекайтесь. Играйте-играйте… – Не удержалась, всё-таки подковырнула, язва. Величественным жестом (наверное, дома перед зеркалом целую неделю тренировалась) сняла шляпу, небрежно бросила рядом. Копна русых, отливающих на солнце золотом, волос лавиной обрушилась на плечи.
Странно, как Семён, раньше не замечал? Шикарные у Ломакиной волосы! Захотелось прикоснуться, потрогать это золотистое чудо. Наверное, морем пахнут, как у русалки…
Толчок в бок прервал Сёмкины грёзы. Виталька кивнул на шляпу. Волна подхватила её и с тихим шуршанием увлекла за собой. Ломакина, отбросив позади себя руки, откинула голову. Кончики волос коснулись гальки. Не удержавшись, Семён наклонился вперёд и дёрнул за прядку. Маринка ойкнула. Захватив пригоршни воды, внезапно обернулась и брызнула ему в лицо.
– Ты чего, шуток не понимаешь?! – Делано обиделся Семён. – Давно не купалась?
Маринка вскочила и с визгом бросилась в сторону. Шутник кинулся следом:
– От меня не убежишь!.
Соломенная шляпа, видимо обиделась на столь невнимательное отношение к своей персоне – решила отправиться в кругосветное путешествие. Свобода! Прощай, пустоголовая хозяйка, тусклое и серое прошлое!
Виталька, пользуясь благоприятным моментом, шагнул в воду, подтолкнул шляпу навстречу её мечтам. Отчаливай, дорогая! Счастливого плавания, попутного ветра.…
Но благородным намерениям Виталика не суждено сбыться. Вмешался громкоговоритель. Резким, пронзительным голосом вожатой он приказал:
– Ремизов, немедленно из воды. Хочешь, чтобы волной смыло? Немедленно!!!
– Эх, сейчас начнётся! На всё про всё несколько секунд. Да плыви ты, чего крутишься на одном месте. Вся в хозяйку – бестолковая!
Виталик повернул назад, навстречу крупным неприятностям. Словно в насмешку, волна пихнула ему под руку соломку.
На берегу творилось невообразимое: запыхавшийся спасатель отчитывал воспитателя. Разгневанный воспитатель, в свою очередь, требовал объяснений от растерянной вожатой. Затем, все вместе переключились на малолетнего нарушителя дисциплины. Виталик приготовился к худшему, но тут (просили её!) вмешалась Маринка.
– Светлана Владимировна, Ремизов не виноват. Он мою шляпу кинулся спасать. Её с берега смыло. Не ругайте его, пожалуйста! – Маринка подняла, выброшенную волной на берег многострадальную, непутёвую шляпу, нацепила на голову. Обвисшие поля, болтающийся на ниточке мятый цветок… Убойный видок! Кого хочешь, разжалобит.
– Чтобы такое больше никогда не повторялось, понял, Ремизов? – Смилостивилась вожатая. – Отвечать мне придётся. И что за глупая выходка?! Донкихотство какое-то. Марш в строй!
Виталик насупился. Заступница нашлась! Ещё подумают, что втюрился по уши… вон переглядываются. Дон-Кихотом обозвали. Теперь до конца смены подкалывать будут. Кострыкин хорош, друг называется. Тоже купился на Маринкину комедию. Стоит, улыбается, смешно ему…
Два-ноль в пользу Ломакиной.
Операция «Буран»
В тихий час, выскользнув из корпуса, приятели отправились в обвитую плющом беседку. Предстояло согласовать дальнейший план действий по ликвидации намеченного объекта. Для секретности (и у стен есть уши) предстоящую операцию обозначили кодовым словом «Буран». Легенда такова: непогода – штормовое предупреждение – сильный порыв ветра – раскрытое окно – одиноко парящая над корпусом третьего отряда шляпа – взмахнув на прощание полями, «взмывает ввысь». Ломакина трагически заламывая руки, взывает к небесам, проклинает разбушевавшуюся стихию. Безутешно рыдающая девица печалится по маячившей вдалеке любимой и верной подруге…
– Круто! – Выдохнул Семен. Ему даже стало жаль Маринкину шляпенцию. Ремизов – молодец, великий комбинатор, фантазии в нём – неиссякаемый источник!
Виталик оценивал свои способности намного скромнее. Им руководила жажда мести за своё пострадавшее самолюбие. Но сейчас он почти спокоен:
– Ничего, Мариночка! Ещё посмотрим, чья возьмёт. Не рой другому яму – сама в неё попадёшь!
Эх, Виталька, Виталька! Как всегда, поторопился с выводами…
Погода испортилась в одночасье. Небо заволокло тяжёлыми свинцовыми тучами. Гроза заставила отряд, входящий на территорию лагеря (возвращались с экскурсии по городу), перейти с шага на бег рысцой.
Успели! Дождь хлынул нескончаемым потоком, превращая в грязное месиво ухоженные дорожки и аллеи. Нарастающий шум прибоя, доносившийся со стороны моря, говорил о приближении шторма. Ветер усиливался. Близок час расплаты!
Ломакина сидела в библиотеке, у окна. Рассеянно листала журнал. Шляпа (куда же без неё!) лежала рядом, на подоконнике. Пока всё складывалось, согласно разработанному плану. Как по нотам!
Виталик наметил следующие действия: Семён отвлекает внимание Ломакиной и воспрепятствует возможному вмешательству дремлющей над книгой библиотекарши, старенькой Евлампии Олимпиадовны (имечко – язык сломаешь!). Виталик должен незаметно подойти к окну и раскрыть створки. Остальное завершит стихия.
– Не приставай, видишь, читаю! – Маринка демонстративно передвинула журнал в противоположный край стола.
Виталька кивнув приятелю: отлично, продолжай в том же духе, начал рокировку в сторону окна.
