– Я не переживаю.
– Нет, переживаешь! Я же вижу. И не хочу чувствовать себя рядом с тобой словно…
Ник почувствовал, как произошло странное наслоение. Когда-то он сам испытал подобные эмоции, как у Шарон, если, конечно же, она ощущала угрызение совести в данный момент. Но что-то говорило об обратном. Слишком вульгарно всё произошло, словно исполнилась чья-то нехитрая задумка, чья-то беспардонная игра. Будто некая сила решила напомнить, как бесцеремонно поступил он однажды.
– Мне не стоило так поступать. – Промолвил он.
– Ха-ха! – девушка ухмыльнулась. В один миг слетела маска, и на её лице он не прочёл ни единой чёрточки жалости или сочувствия. Только голый эгоизм. – Странно, что ты вспомнил об этом только сейчас.
Ещё один камешек сложился в мозаику его подозрений.
Он посмотрел ей в глаза, и его охватило смутное чувство, перерастающее в уверенность, что избавиться от неё не удастся. Она, словно совесть, собирается преследовать всю жизнь, и будет стоять между ним и Джилиан. Испуганные мысли зароились в голове. Если так, то, что же скажет Джил, когда ей придётся узнать об истинном лице своего мужа? Как воспримет она сей неприятный факт? Нетрудно было догадаться, какую боль ей принесёт это безжалостное известие. Нетрудно было догадаться, какой жалобный стон испустит её разбитое сердце. Она же так доверяла ему!
А девушка всё смеялась и смеялась, чувствуя свою недосягаемость и превосходство.
Перед глазами опять всё завертелось с неимоверной быстротой, в сравнении с которой скорость работы мозга приближалась к нулю. Мир задвигался быстрее перед ним, пока он… оставался на месте. И прошлое настигло его.
Когда ураган прекратился, а размытая картинка остановила свой бег и приобрела ясные очертания, то Ник обнаружил рядом с собой в автомобиле Шарон не одну. На её коленях, удобно распластавшись, лежала юная чёрная кошечка. Она смотрела на него своими большими зелёными глазами, в которых читалось далеко не кошачье выражение.
Он почувствовал, как в его мозгу опять происходит то странное чувство. Наслоение. Резкое озарение пронзило его разум. Теперь он понял, чьими глазами смотрела на него кошка. ГЛАЗАМИ ЧЕЛОВЕКА. И выражение их было хорошо ему знакомо. В них стояла БОЛЬ. ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ БОЛЬ!
…Ник почувствовал усталость, слушая жалостливую болтовню Шарон, приготовленную для Джилиан, поэтому поднялся в спальню. Но кошмар не собирался заканчиваться. Раз уж так началось, то, будь добр, испей свою чашу до дна. Ему невыносимо было смотреть, как Шарон ведёт свою жестокую игру, в которой не будет прощения ни ему, ни Джил. О, она не спешила быстренько докладывать его жене, какой у неё супруг нехороший. Нет, это было бы слишком просто. Она собиралась показать, КАКОЙ ОН НА САМОМ ДЕЛЕ. И Ник подозревал с полным основанием, что она собиралась показать, КАКИМ НА САМОМ ДЕЛЕ ОН БЫЛ. Стоя на балконе, он видел подтверждение тому.
На залитой лунным светом площадке появилась Шарон. О, она прекрасно знает, где, когда и как ей надо показаться! С видимым удовольствием демонстрируя перед ним своё обнажённое тело, она прекрасно знала, что в любую секунду за его спиной может выйти Джил и увидеть их немой разговор. Что подумает несчастная супруга, было известно; в её сердце закрадётся подозрение. Да большего кошке и не надо – мышки то никуда не денутся. Сначала она отрежет маленький кусочек от добычи, растягивая удовольствие. Затем всё больший и больший, пока не проглотит их. Но Шарон не желала растягивать удовольствие. Она поманила его пальцем, и, о, Господи, Ник послушно, словно привязанный на поводке, перемахнул через балкон и мягко приземлился рядом. Не надо было долго думать, для чего он понадобился ей. Протянув руки к её разгорячённому телу, он погрузился в дикую пучину страсти. А в ушах стройным хором зазвучали кошачьи крики.
Что может быть страшнее услышать дорогой голос в момент, когда готов отдать ВСЁ на свете, только бы не быть узнанным в данной ситуации?
– Ник! – Негодование, прозвучавшее в голосе, резануло острой бритвой по сердцу. – Как ты мог?…
3
…Ник открыл глаза и огляделся. Джил мирно спала рядом. Но… что-то было не так. С удивлением он увидел в залитой лунным светом комнате, стоящую прямо над ним девушку. Её присутствие было тем более неожиданным, что она находилась в их с Джил спальне, словно призрак, бесшумно войдя сюда. Изображение колебалось, словно зыбкий мираж в пустыне на раскалённом воздухе. Несмотря на ирреальность, нечто в этой таинственной фигуре было до боли знакомым. Сердце в груди испуганно вздрогнуло. Ужас обуял его. Казалось, те опасения и страхи начали воплощаться в жизнь.
(Как она меня нашла? Что она делает здесь?)
Ответы на эти вопросы были не нужны. В глубине души он их знал. Но всё же, слабая надежда, что беда пройдёт мимо, всегда существует.
– Как ты меня нашла? – с трудом выдавил он из себя, но слова замерли на его устах.
Призрак молчал, рискуя раствориться в лунном свете, падающем через окно.
Девушка повернулась так, что свет луны осветил ее лицо. Это оказалась не та девушка. Точнее, не совсем та девушка. Словно портрет, истёртый временем, в ней с трудом угадывались давно забытые черты, но кистью ретушёра были нанесены поверх новые штрихи, в которых проявлялась внешность Шарон. Опять наслоение? Она была абсолютно нагая, и ее вид полностью отрезвил Ника от сна. Перед глазами соблазнительно заколыхались ее груди, когда она наклонилась над кроватью. Он открыл было рот, чтобы спросить какого черта она делает в их с Джилиан спальне, но Шарон (или та девушка?) приложила указательный палец к губам, предупреждая его. Другой рукой она взяла, его за ладонь и легко потянула за собой.
– Пойдём, ты же этого хотел.
Побоявшись разбудить спящую рядом на кровати жену, Ник подался за ней, надеясь объяснить, что между ними ничего не может быть, и вскоре они уже беззвучно скользили босыми ногами по полу. Ника очень удивляло, почему он так безропотно покоряется воле этой девушки. Его пересохший язык пошевелился, собираясь произнести слова объяснения, но она опередила.
– Однажды совершив, хочется повторить. Не так ли?
Этот звонкий голос колокольчиком мягко разливался в воздухе, создавая иллюзию, что звучит со всех сторон; с потолка, покрытого звукопоглощающим материалом, из стен, обитых обоями, из под ворса ковровой дорожки, лежащей на полу. Он звучал отовсюду, и, казалось, будет слышен везде. Приятный, но пугающий своей нереальностью голос, противостоять которому не было сил.
Через несколько мгновений, которые гулкими ударами отсчитало его сердце, они оказались в чужой комнате без мебели, которая смутно что-то напоминала. Босые ступни чувствовали под собой шершавую, немного влажную поверхность полусгнивших досок, и Ник понял, что оказался в заброшенном доме, окна которого наглухо забиты. Но тотчас об этом забыл, ощутив в темноте ее горячее дыхание, приятно обжигающее кожу. Их губы слились в страстном поцелуе, найдя друг друга в темноте интуитивно. Девушка прильнула к нему, и Ник ощутил трепет ее разгоряченного тела. Он уже знал, что сейчас случится, но не мог найти в себе сил сопротивляться, и охотно отдался охватившей его страсти. Он почувствовал ее влажное и горячее тело и услышал тихий стон. Сладострастие охватило его, и они задвигались в безумном ритме, не замечая, что лежат на влажных досках пола. Ник ощутил, что он теряется в реальности окружающего, когда неожиданно увидел отражение Джилиан в зеркале, висящим на противоположной стене. Сердце в его груди ухнуло и опустилось куда-то вниз.
– Ник, Ник… – её голос был смертельно уставшим, и, казалось, что вся сердечная горечь вылилась в этих словах.
Его сердце резанула резкая боль. А в следующий миг, он ощутил чувство потери. Невосполнимой потери. И словно в такт его чувствам, надсмехаясь над ними, послышался тот странный голос, разлитый в воздухе. Он поглядел вниз и с ужасом увидел, как девушка под ним начала медленно растворяться, громко хохоча. Призрак сделал своё дело и теперь уходил.
