— Ма-ма… — затряслись губы.

«Миато! Это — Миато, — внезапно постиг Тасо, — Учитель! Так вот почему ты отказался от испытания! Вот почему ушёл без объяснений, уготовив мне участь поединщика! Ты желал провала программы, но не желал быть убийцей… сына? Внука? Племянника?..»

Словно у марионетки одним ударом меча срезали нити — био-буши сложился, оплывая, и, закатив глаза, повалился на забрызганный пол.

Кровь в свете прожекторов казалась чёрной. Капли тьмы, сбежавшие в свет, тянут за собой начало-прородителя.

Руки Тасо дрогнули. И не осилили движения.

Сквозь туман в глазах он увидел, как прыгнул с балкона Тири Таши. Пружинисто и опасно, словно в атаку. Как два десятка лет назад. Тасо улыбнулся воспоминанию и рухнул на ковёр…

— Тири…

— Молчи! — прикрикнул Тири, склоняясь над другом. Быстрые пальцы оббежали рану. — Клинок сидит чисто, может, обойдётся… — и с тревогой и яростью обернулся на подбегающих и торопливо разворачивающих аппаратуру медиков-технологов. Медленно, слишком медленно! Может, и восстановят мальчишку, но успеют ли воскресить человека?

Тасо растянул непослушные сизые губы:

— Я подумал… Почему бы нам не объединить школы? Как раньше. В одну.

— Молчи! — зло зашипел Тири, с силой сжимая ладонь друга: — Молчи!

Медики мельтишили, спешно подключая человека к аппарату. Вились змеи сенсорных катетеров, углубляясь в вены. Туго сдвигались поршни шприцов. Бежали по венам препараты…

Тасо обвёл глазами людей в белых халатах и прошептал:

— Сколько суеты…

— Молчи! — взмолился друг.

— Назовём школу Миато-стиль… Так ведь будет правильно, а? — лихорадочный взгляд, словно теплый луч, тронул лицо друга и остановился.

— Правильно… — прошептал Тири и выпустил холодные пальцы.