Открыв шкаф, бандит откинул кусок линолеума, покрывающий пол. Я увидел из-за его спины большой люк. Обернувшись, низвергнутый вождь поторопился объяснить, показывая пальцем на пол:

– Я шейшаш в люк шпрыкну и начну штрелять по нокам, а ты топивай их. Шамое клавное, упить пулеметшика, инаше он наш вшех накроет. А шушка пушть пешит направо, к трукому ваконшику. Потом и ты ша ней. Та, кштати, хорошо пы прихватить ш шобой пулемет – он нам прикотитша…

Почувствовав у себя на шее горячее дыхание, понял, что Васька свою задачу поняла. Только надеялся, что она не вспылит за “шушку” – сейчас не подходящие время и место.

Снежный пес с лязгом откинул стальную крышку и спрыгнул вниз. Как только он это сделал, вновь застрекотали автоматы, и глухо закашлял пулемет. “Только бы гранат не набросали раньше времени”, – подумал, толкая вперед Василису, которая неловко зацепилась рюкзаком за крышку люка и застряла. Пришлось мечом отсечь лямку рюкзака, чтобы девушка могла свободно спрыгнуть вниз. Едва я спустил ноги в люк, как об пол что-то стукнулось. Не оборачиваясь, поскорее схватился за крышку и закрыл за собой проход. Упав на снег под вагоном, перекатился к Василисе, подальше от люка. Раздалась серия мощных хлопков прямо над нами, даже крышка дернулась несколько раз. Похоже, бандиты, наученные горьким опытом, забросили сразу несколько гранат.

Одновременно с взрывами Косяк открыл огонь из игломета, быстро поворачивая короткий ствол в разные стороны. Бандиты падали, хватаясь за ноги, и тут же получали новую тучу игл в туловище и в голову. Кто-то из раненых пытался выстрелить в ответ, но либо не успевал, либо пули попадали в железные колеса, за которыми прятался Косяк.

Увидев, где находится пулеметчик, я рванул к нему со всех ног. Тот пока еще не сообразил, что пассажиры уже вышли из купе, и продолжал увлеченно палить по вагону. Заметив врага уже перед носом, пес повернул пулемет в мою сторону, но не успел – я поднырнул под ствол и распорол живот. Быстро вернув меч в ножны, перехватил из рук падающего бандита ручной пулемет, похожий на старый “Калан”. Направив его на толпу снежных псов, окруживших жилище Косяка, открыл плотный огонь. Часть из них успела укрыться за другие вагоны, часть получила от меня смертельную дозу пуль.

– Васька! Давай! – закричал после того, как все бандиты попрятались.

Сорвавшись с места, девушка быстро преодолела расстояние между соседними вагонами. Вслед за ней побежал Косяк, огрызаясь из иглемета. Потом и я последовал, продолжая посылать пули в сторону притихших врагов.

– Что теперь? – спросил у пса, забравшись под вагон.

Вместо ответа он махнул в сторону небольшого ангара, показавшегося меж двух вагонов. Я кивнул ему и выглянул из-за колес, чтобы вновь припугнуть осмелевших бандитов. Короткими перебежками Василиса в компании нашего нового спутника направилась в сторону ангара.

…

Пробегая около очередного вагона, Косяк наткнулся на кучу окровавленных трупов. Одного из них он узнал сразу. “Жаль, Лысый, ты не захотел пойти со мной, посмотреть на трах киборга.… Остался бы в живых. Млять! Даже и переворота не случилось бы – Самурай, небось, двоих не одолел, и я б слюни не распустил”, – подумал он, проходя мимо своего личного телохранителя с перерезанным горлом. Рядом с ним лежало еще несколько псов из его личной банды и банды Бешенного. Видно Лысый с соратниками все же дорого продал свою жизнь. “Бешенный – млядский сукин сын! Я до тебя еще доберусь и оторву яйца, а потом запихаю их тебе в глотку!”.

Обогнув ближайший к ангару вагон, опальный бандит нос к носу столкнулся с двумя другими псами. Мгновенно среагировав, он успел нашпиговать их иголками до того, как они вскинули стволы.

– Што, опкатились, шелутивые пшы?! – воскликнул Косяк, отпихивая с дороги поведенных судорогами бандитов. Почувствовав, что Василиса уперлась в него сзади, пес схватил ее за рукав и дернул в сторону ворот ангара.

– Открой-ка, твери, шлюшка! Я тепя прикрою! – бросил он девушке и обошел ангар, высматривая новых бандитов. Псов со стороны вагонов сдерживал пулемет Самурая.

– Я когда-нибудь придушу тебя собственными руками, – прошипела Василиса и подхватила дробовик со снега, где дергались от боли бандиты, утыканные иголками, словно дикобразы. С первого же выстрела она разворотила навесной замок и вошла в темное помещение ангара. В полумраке хищно поблескивала хромированная решетка большого, военного вида джипа.

– Ну, што шаштыла?! Ошопоко приклашения штешь? – грубо подтолкнул девушку Косяк и деловито прошел вдоль стены в поисках рубильника. Ослепительный свет ударил по глазам, и бывший вождь банды, зажмурившись, направился в кабину. Запустив мотор, он отворил дверцу второго пассажира.

– Прошу, матемуашель! Карета котова!

– Да пошел ты в жопу! – отблагодарила его девушка и залезла в кабину.

– А я и так в шопе, – прошепелявил пес и нажал на газ.

Джип взревел и рванул вперед, слегка пробуксовывая по обледенелому полу ангара большими метровыми колесами. Пролетев через ворота, шестиколесный монстр едва не сбил Самурая, который пятился к ангару, сдерживая натиск бандитов.

…

Оглядываясь назад, я увидел, как Косяк и Василиса скрылись в глубине ангара. “Надеюсь, этот бандит знает что делать, а то у меня уже пустеет коробка! Пара минут и нас достанут!”. И словно в подтверждение этим мыслям со стороны одного из вагонов появилось двое бандитов, которые сразу открыли огонь из обрезов. Пока поворачивал пулемет в их сторону, они успели сделать несколько выстрелов, и последний из них оказался удачным. Рядом со мной взлетели куски обледенелого снега, и что-то врезалось в правую ногу, а точнее в голень. Припав на колено, все же не упал и умудрился открыть ответный огонь из “Калана”. Один бандит всплеснул руками и опрокинулся, поймав очередь грудью, второй успел спрятаться за вагон. Краем глаза я заметил, как прежние псы осмелели и опять показались из-за укрытий. Не отпуская спусковой крючок, повернулся к ним и, уже особо не прицеливаясь, обстрелял вагоны.

– Косяк, твою мать! Ты скоро? – закричал, пятясь к ангару. Правда, сам свой голос еле услышал сквозь грохот пулемета. Тогда я попытался встать с колена на раненую ногу. Стиснув зубы от накатившей боли в голени, поднялся и захромал в сторону врат, не забывая выдавать бандитам короткие очереди. Несколько раз чуть было не упал, когда больная нога наступала на какую-нибудь неровность. После меня на снегу оставались красные от крови следы, присыпанные кучками стреляных гильз.

Когда приблизился к выходу ангара, послышался громкий рев мотора. “Слава богам, они раздобыли какое-то средство передвижения! Пешком-то мы точно далеко не уйдем…”, – подумал я, разглядывая конец пулеметной ленты, появившийся из теперь уже пустой коробки.

Пока раздавались подарки в виде оставшихся пуль, мелькавшим то тут, то там головорезам, нечто огромное пронеслось с оглушительным ревом у меня за спиной. Обернувшись, увидел массивный шестиколесный пикап с широкой кабиной и открытым кузовом. Он отъехал от меня метров на десять и резко остановился, окутав себя облаком взбитого снега. Когда оттуда послышались крики, я прекратил огонь.

– Ярик! Залезай в кузов! Быстрее! – кричала и размахивала рукой Василиса, высунувшись из приоткрытой двери.

– Вы, черт побери, еще бы за километр отъехали, – пробормотал, бросив пулемет, и побежал к машине. Хотя бегом это можно назвать с большим допущением – я быстро ковылял вприпрыжку, пригибаясь от автоматных очередей. Запрыгнув в кузов, с облегчением упал на спину и перевел дух. Джип громко зарычал, лихо трогаясь с места. По борту заколотили пули, но кузов, похоже, был сварен из толстых листов стали, и пассажиры находились в относительной безопасности. Если, конечно, у снежных псов не осталась еще одна такая ракета, взорвавшая вездеход Шухрата.

– Эй, Шамурай! Шорош прошлаштаться, помоки мне! – послышался хриплый голос опального пса.

Я привстал и посмотрел через окошко в кабину. Там увидел Косяка, крутившего головой то в мою сторону, то в сторону лобового стекла.