Мужчина взялся за гриф и зажал одну струну. Лютня издала плавный мелодичный звук и замолкла. Боуи старательно зажал еще одну струну и провел ногтем по металлическим нитям. Лютня послушно сыграла еще одну ноту.

− Тяжеловато, − признался господин. – Много же лет прошло с тех времен, когда я мог часами напролет играть музыку собственного сочинительства. Теперь я передаю этот инструмент тебе. Мне он уже ни к чему, а столь талантливому юноше, он может сослужить добрую службу. Ну же, бери.

Мужчина протянул лютню мальчику. Тот нехотя взял ее в руки и попытался дернуть несколько струн. Раздался жуткий треск металла, и мальчик поморщился.

− Ничего, − Боуи положил руку на плечо своего гостя. – Еще научишься играть. Не знаю, сколько сейчас людей преподают музыку, но должны же сыскаться в этом краю хоть несколько умельцев.

− Огромное вам спасибо, господин, − поклонился мальчик. – Обещаю, что я еще сыграю у вас в доме и заставлю гордиться собой. Просто дайте мне время, и я оправдаю возложенные на меня обещания.

− Охотно верю, − рассмеялся Боуи. – А теперь пора бы позавтракать. Держу пари, ты голоден.

− Как волк.

− Тогда не станем мучить наши пустые животы.

Вечером того же дня, мальчик сидел на чердаке своего убежища и шелестел струнами. Лютня не давалась легко. Пальцы не слушались и промахивались, уши сворачивались в трубочку от неестественных звуков. Но он был по-настоящему счастлив. Жизнь юного трубадура только начиналась. Пришло время бросить вонючую конюшню и отправиться в города, где его талант смогли бы оценить по достоинству. Музыка должна была стать верной спутницей мальчика на его нелегком и тернистом пути. Многие вещи в сознании юнца пробрели новый смысл. Он уже не боялся неизвестности, как было раньше. Он был готов рискнуть и открыться людям, обычно глухим к творчеству безымянных поэтов. Солнце над долиной этого неоцененного гения только поднималось. И спасибо за это господину Боуи, поверившему в расцветающий талант.

6

− Нужно уходить, Сильвия. Скорее собирай вещи и выходи во двор.

− Тебе нездоровиться? – рассмеялась девушка, − знаешь, мне совершенно не нравится, как ты ведешь себя в последнее время. У меня складывается ощущение, что я обманулась в чем-то очень важном.

− Моя персона в тягость тебе?

− Что ты, дело совсем не в этом. Просто верни того Майлза, которого я знала.

− Я всегда был таким.

− Нет, ты изменился и этого не скрыть. Ладно, пошли.

− А как же вещи?

− Больше ничего нет.

− Девочка моя, ты же еще вернешься? – жалобно простонал хозяин трактира.

− Она не вернется, − отрезал Грайвер.

− Что же это творится! Снова мое хозяйство лишается трудолюбивых женских рук. Ну, тогда счастливой тебе жизни, Сильвия. Ты правда хорошая. Будь я помоложе, то непременно повоевал бы за твое сердце. А ты, женишок, храни ее, как самое ценное сокровище и не дай завянуть. Все, уходите!

Майлз привел Сильвию на чердак конюшни, где заранее немного прибрался. Оба уселись на шершавый ящик, стоявший у круглого окна, и тяжело вздохнули. Грайвер размышлял о том, что совершил, с укором вспоминал свое обещание вернуться за Сильвией с букетом фиалок и торжественно забрать ее. Все получилось иначе. Майлз болезненно воспринимал тот факт, что действительно за эти несколько недель переменился. Переменился настолько, что счел свое обещание глупым. Он надеялся, что Сильвия забыла о нем. Но она помнила, ждала и разочаровалась.

Вечерело. Лил дождь.

− Я закончил обучение, − после долгого молчания выдохнул Майлз.

Сильвия встрепенулась.

− Совсем?

− Да. Больше меня здесь ничего не держит.

− Значит, уезжаем?

− Не сейчас. Обождем немного и тогда уедем.

− Я много думала, − робко вставила Сильвия.

− О чем? – холодным вопросом полоснул Грайвер.

− О тебе, о замке, об отце…

− Он же умер.

− Дело не в этом. Меня тревожит, что он до последнего дня жил, ненавидя меня. Видишь ли, я тебе не рассказывала, но меня выдали замуж. Тогда я была еще совсем юной и в полной мере не осознавала происходящего.

− Кто он, твой муж? – равнодушно протянул Майлз.

− Какой-то шестидесятилетний барон. Так вот, я сбежала. Именно после того случая меня отправили в монастырь. Отец не желал меня больше видеть и никогда не приезжал… а потом я получила письмо, где мама написала о его смерти.

− Просто забудь. Думаешь, это я его убил? Думаешь, все умирают из-за меня?

− Что происходит, Майлз? Прекрати это немедленно!

− Это все мой страх. Я боюсь за тебя, и, пожалуй, мы не поедем в замок.

− Но ты же так мечтал о нем…

− Прошло. Он слишком опасен для нас обоих. Мы же поедем дальше, не в столицу – на окраины. Я могу работать, как впрочем, и ты.

Хлесткий удар ошеломил Грайвера.

− Зачем ты это сделала? – испуганно пролепетал он.

− Потому что ты себя не контролируешь. Ты совершенно не понимаешь, что говоришь. Я все детство провела на задворках мира, и ничего мечтательного в той жизни не видела. Хочешь загубить себя? Пожалуйста, но не нужно мучить меня. Я готова ехать за тобой куда угодно, но жить так, как ты себе придумываешь, я не стану.

− Ладно, давай решим позже. Мне пора. Завтра после полудня постараюсь навестить тебя. Вот, тут немного денег.

Сильвия грустно посмотрела на окно под потолком.

− Останься. Там дождь похоже на всю ночь собрался.

Майлз повернулся и устало посмотрел на девушку. Вытерев ладони о куртку, он спустился с чердака и запер конюшню изнутри.

На другой день, поднимаясь по лестнице, Грайвер услышал странный звук. Он насторожился и прислушался. С чердака доносился приглушенный шепот и редкое журчанье смеха. Стараясь ступать как можно мягче, Майлз преодолел остаток пути и застал Сильвию в компании Габриэля. Сильвия сидела спиной к лестнице и не могла видеть Грайвера, а Габриэль слишком увлекся рассказами, что даже не заметил понурую фигуру друга.

Скрипнула доска.

− А, ну наконец-то, − радушно подбежал Габриэль.

Сильвия задорно поерзала на своей подстилке и помахала.

− Откуда ты здесь? – дрожащим голосом спросил Майлз.

− Тебя искал, а нашел, вот кого.

Габриэль указал на Сильвию, подобравшую под себя ноги.

− Так вот о ком ты говорил. Губа не дура, браток.

− Габриэль интересный человек, почему ты ни разу его не упоминал?

− Если не упоминал, значит, не счел нужным. Ну, хватит тебе, он и так уже весь красный. Что случилось, Майло?

− Ровным счетом ничего. Пойдем, спустимся.

− Приятно было побеседовать с вами, Сильвия, но у вашего жениха есть ко мне дело.

− До свидания!

Спускаясь первым, Грайвер пытался выровнять дыхание и сбить мурашки. Не достигнув пола, он вскинул голову и взглянул на затылок Габриэля, прощающегося с Сильвией.

− Зачем искал меня?

− Поступила весть, что денег за серебро пока не будет.

− Что значит, не будет? Срок четко установлен и я не намерен его нарушать.

− Ну… там какие-то заминки случились. Я и сам не рад, но смирился. Придется чуть-чуть подождать. Не кисни. Вон как ты здорово придумал перевозить слитки в бочках с рыбой. Главное, сверху рыбу накидал, а на дно мешки с серебром! Очень умно. А что до денег, то я тебе лично их принесу! Даже не волнуйся по этому поводу.

− Долго ждать?

− Неделю, может быть, две. Торопишься что ли куда?

− Не тороплюсь. Просто не имею и малейшего желания продолжать все это. Выхожу из дела сразу после получения своей доли.

− Так нельзя. Ты не можешь уйти, ведь поток уже налажен, а твоя роль так же важна, как и моя.

− Я добровольно вступил, добровольно и выйду.

− Навряд ли отпустят. Разве что мертвым.

− А как же твои мечты о столице и собственной конторе?