– Слава богу здесь никого нет! – думаю я про себя. – Ненавижу их. Ненавижу Марка. Нину. Ненавижу свое имя. Пусть все исчезнет навсегда. Пусть меня вычеркнут из памяти.

Вокруг темно. Это немного дает мне спокойствия, даже не хочу видеть на кого я была похожа несколько минут назад. В кармане вибрирует телефон. Достаю и вижу смс от Ким: «Где ты?». Не хочу отвечать, но думаю это привлечет еще большее внимание к моей реакции и ее переживаниям за меня.

– Я в кладовой на третьем этаже. Все в порядке. Не приходи. – получилось возможно грубо, но мне сейчас, мягко говоря, не до нее.

Наверно Ким все равно захочет прийти сюда. Звонок с урока уже прозвенел, нужно ее опередить и найти. Встаю на ноги и понимаю, что еще шатаюсь. Меня качнуло в сторону, и я ощущаю как чьи-то руки меня удерживают за талию.

– Ты в порядке?

– Марк! Какого черта ты здесь делаешь? И вообще как?

– Это я попросил Ким узнать где ты, чтобы все объяснить. – он держит меня очень крепко. Сквозь темноту я вижу черты его лица, которое снова слишком близко к моему. Мне снова трудно дышать. – Нина не должна была говорить о твоем отце. Я не хотел этого.

– А чего ты хотел?! – я буквально отталкиваю его от себя. – Показать на что ты способен? Как? Откуда ты узнал о имени, об отце?

– Вчера вечером. – его голос начал запинаться, даже в темноте я вижу как он трет лицо руками, словно умываясь от грязи, которую развели. – Ты сильно разозлила меня по телефону и я отправился в школу ночью. Нина увязалась за мной и мы нашли у Софии твое личное дело. Я хотел найти что-нибудь про цель перевода или чем еще тебя зацепить, но нашел лишь имя. Когда я увидел, что ты потеряла отца, я решил убрать дело обратно, но Нине было мало. Поверь мне. Я строго настрого запретил ей упоминать об этом. Но стерва не послушала.

– Вы выкрали мое личное дело? – я не желала давать ему продолжать. – Ты проник ночью в школу, чтобы нарыть про меня грязь из-за того, что я тебя разозлила. Ты куда большее ничтожество, чем я думала.

Я делаю шаг в сторону двери, но Марк снова хватает меня за плечи прижимая к стене.

– Я еще раз тебе повторяю, что был против этого. – голос Марка практически требовал моего внимания. Чувствую его тяжелое дыхание наравне с моим. Между нами буквально нет и пяти сантиметров.

– Чего тебе еще нужно от меня? – мой голос от такой близи перешел на шепот.

– Хочу, чтобы ты мне поверила.

Глаза уже привыкли к темноте, и я вижу его лицо. Его глаза умоляют и опускаются на мои губы. В моем горле встает ком. Он начинает еще ближе прижиматься ко мне. Его губы уже готовы примкнуть к моим, а я дрожу и не понимаю что со мной. Зажмурив глаза я обеими руками отталкиваю его и выбегаю из комнаты.

Меня буквально пробирает озноб. Глаза режет от яркого света школьных коридоров. Я вбегаю в опустевший класс истории и начинаю дышать. Посмотрев на меня, можно подумать, что я пробежала марафон. Мне следует успокоиться. Марк лишний раз хотел застать меня врасплох. Больше этого не повторится.

Когда я наконец осматриваю кабинет, то вижу, что моя парта перевернута вверх дном. На ножках прикреплена записка: «Царица Кассиопея должна сидеть согласно ее наказанию». Мои вещи валялись под перевернутой партой и стулом. Как же я их ненавижу. Нужно сделать еще глубокий вдох и показать, что этим меня не сломить.

Собираю вещи в рюкзак и дверь за спиной захлопывается. Тяжелые шаги становятся все ближе.

– Помочь? – если бы я не знала кто такой Марк Шедр, то подумала, что он и впрямь желает помочь.

– Тебе за сегодня не достаточно? Может хватит? – я отвернулась от него и продолжила собирать сумку.

Марк занял свою парту у меня спиной и продолжал наблюдать как я корячусь с тяжелой на мое удивление мебелью.

– Может все же помочь.

– Отвали Марк! – я пытаюсь потянуть на себя парту, но она цепляется за перевернутый стул и не поддается мне. Я тяну еще сильнее. В момент мои руки соскальзывают и меня откидывает назад. Мои глаза по инерции грядущего падения уже закрылись, но я чувствую, что болезненное приземление не состоялось.

Глаза начинают открываться по одному. Чувствую как руки Марка охватывают меня, не давая упасть. Я буквально рухнула к нему на колени. И снова я фактически в его руках. Вновь передо мной эти светло зеленые глаза, чьи вкрапления завораживают. Свет от его глаз уже не кажется мне таким холодным. Мы оба опускаем взгляд на его руку и видим как она обхватывает мое бедро. Марк только сильнее начинает его сжимать, а через джинсы ощущаю жар от его руки. Этот огонь буквально начинает меня поглощать и овладевать мной. Наше тяжелое дыхание становится единым.

В коридоре слышится резкий крик, и я, что есть мочи, отскакиваю от Марка на безопасное расстояние. На его лице полная растерянность, что совершенно ему не свойственна. Мне необходимо уйти как можно скорее отсюда. Я хватаю рюкзак и как пуля вылетаю из класса.

8.

«Любовь подобна дереву: она растет сама собой,

глубоко пуская в нас корни, и нередко продолжает

зеленеть даже в опустошенном сердце.

И вот что необъяснимо: слепая страсть – самая упорная.

Она особенно сильна, когда безрассудна.» (Виктор Гюго)

Он проводит подушечкой пальцев по моим губам, и я ему не сопротивляюсь. Не потому что не могу, а потому что не хочу. Мне нравится, как его щека касается моей, чувствую его горячие губы на своих скулах и шее. Мои глаза закрыты, и я не могу увидеть его. Когда поцелуи на миг останавливаются, решаюсь раскрыть веки.

– Марк! Нет! – Кричу, но мой голос немеет под крепостью его поцелуев.

Буквально просыпаюсь в холодном поту. Дурацкий сон. Как такое только могло возникнуть в моем разуме? Этому ни бывать. Не позволю даже думать себе о такой возможности. Я должна думать лишь о том, как растоптать Марка Шедра, и больше ни о чем.

Сегодня моя дорога от маминой машины до школа наверно была самой долгой. Не хочется возвращаться в эти стены после вчерашнего. Дойдя да главных ворот, вижу Ким около машины Марка. Она о чем-то яростно спорит с ним и Ниной. Похоже на счет меня. Нужно срочно ее остановить, пока она не накликала их гнев на себя.

– Вы же понимаете, что это подсудное дело? – шипит на них Ким. – Проникновение, раскрытие личной информации. Что вы только творите.

– Ты бы остыла, директорская мышка. Твой папа не такой уж всемогущий, чтобы защитить тебя от всего.

– Ким. – прервала я Нину. – Это того не стоит. – мой взгляд встретился с Марком, синяки под глазами делают его вид уставшим и даже жалким. Он слушал Ким, опустив голову пока я не подошла к ним. Странно, что Марк даже не попытался что-либо ответить и съязвить, может он и впрямь не хотел упоминать вчера о смерти моего отца. Неважно. Он и без этого натворил не мало.

– Послушай свою подружку Ким, а то и твой трон может ненароком опрокинуться. – всепоглощающая агрессия Нины поражала. Неужели она настолько жестока ко всем, способна Нина вообще любить? За своими россказнями она даже не заметила, что Марк уже ушел прочь вслед за нами. Она осталась совершенно одна наедине со своей желчью.

– Касс. – Марк догнал нас с Ким в главном холе. – Мне нужно поговорить с тобой. – его взгляд переключился на Ким. – Наедине. Да не бойся, не съем я твою подругу. – Мольба в его взгляде была очевидна, но совершенно не привычна для его облика.

– Мало ли что тебе надо Марк. Нам не о чем говорить. Отвали. – Не желаю оставаться с ним наедине, слышать его голос и ложь. Или я боюсь? На миг в голове вспыхнули моменты сегодняшнего сна. Нельзя о таком думать. Это просто невозможно.

Мы быстрым шагом ушли с Ким в сторону класса литературы.

Миссис Капмен была учителем литературы. Мне нравился стиль ее преподавания. Она любила сой предмет, она им жила и старалась привить аналогичные чувства к произведениям и нам.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».