Интересно, к какому типу относится то, что приволокло его в это место? Ярик всей душой надеялся, что эта тварь относится к ночному племени. Головокружение никак не проходило, но ему хватило силы воли на то, чтобы подняться на ноги. Медленно-медленно. Сперва на четвереньки. Потом по очереди оторвать от пола руки. Отдохнуть. И, опираясь на стену, встать во весь рост.

Мышцы ломило, ноги подгибались. Но, если не отпускать стенку, то можно попробовать даже сделать несколько шагов… Нет, не к коридору. Густой полумрак, стоявший за дверным проёмом, вызывал в душе Ярослава панику. Туда ему не хотелось идти ни под каким предлогом.

Покачиваясь и шурша по стене ладонью, парень сделал несколько шагов к окну. Это было так просто – представить, как он переваливается через трухлявый деревянный подоконник и мягко падает в густую траву. Но существо оставило его на втором этаже. Ярик едва не расплакался от досады. Не будь он в таком плачевном состоянии, ему не составило бы особого труда сбежать. Но всё, на что он был способен в своём состоянии – это кулем рухнуть вниз. И скорее всего свернуть себе шею.

Ярослав присел на подоконник, чтобы передохнуть. Ноги тряслись, словно он пробежал марафон, головокружение усиливалось. Побоявшись упасть вниз, он крепко вцепился руками в стену.

Между деревьями на улице проглядывали длинные двухэтажные строения. Кирпичи обсыпались от времени, у некоторых провалились крыши. Внизу, в нескольких метрах от того здания, в котором находился Ярик, виднелся забетонированный круг. Костровое место?

– Это же пионерлагерь… – прошептал парень. – Заброшенный пионерлагерь…

Его внезапно разобрал смех. Возникло чувство того, что он угодил в одну из страшилок, которые когда-то таинственным шёпотом рассказывали друг другу мальчишки и девчонки. И тогда злое чудовище схватило пионера за ноги и обкусало его со всех сторон! А на утро его нашли вожатые… Чтобы не расхохотаться в полный голос, Ярославу пришлось закусить костяшки правой руки. Измочаленные мышцы с новой силой заломило, и вернулась головная боль, но он никак не мог остановиться. Корчась, юноша наклонился вперёд и медленно сполз на покрытый грязью и прелыми листьями пол.

Истерика отступила, лишь когда свет за окном уже поменял цвет с грязно-серого на пронзительно-оранжевый. Солнце вставало, медленно прогревая воздух. Обессиленный, но взявший себя в руки, Ярик лежал на боку и смотрел невидящим взглядом в коридор. Кажется, в какой-то момент он отключился. Ему казалось, что в момент забытья он видел, как за дверным проёмом мелькнула какая-то быстрая нескладная тень. Но это мог быть сон или галлюцинация. Может ли сотрясение мозга вызвать видения? Наверное. В любом случае, из заброшенного корпуса необходимо было бежать. Он и так потратил неизвестно сколько времени, пытаясь унять выворачивающий наизнанку хохот.

Во второй раз ему удалось подняться, приложив куда меньше усилий. Было по-прежнему больно, но уже иначе. Тысячи раскалённых иголок больше не впивались в его тело при каждом движении, мышцы лишь тягуче стонали, как после тяжёлой тренировки. Это вполне можно было пережить.

Уже не опираясь на стены, парень приблизился к выходу и замер, прислушиваясь. Ветер шуршал и таинственно хихикал в пустом корпусе, насмехаясь над израненным человеком. Ветер знал что-то недоступное Ярику.

Парню захотелось тряхнуть головой, чтобы выкинуть из головы дурацкие мысли, но он сдержался, опасаясь нового приступа боли. Оставаться в комнате было нельзя, какой бы ужас ни вызывала необходимость выйти в коридор. Вряд ли существо, оставившее его тут, о нём забудет. Ярослав глубоко вдохнул и медленно выдохнул, успокаивая сердцебиение. И, чуть пригнувшись, на полусогнутых ногах, медленно вышел.

Коридор встретил его запахом сырого бетона и плесени. И каким-то ещё незнакомым ароматом. Если бы Ярику довелось хоть раз в жизни побывать у берлоги медведя, он безошибочно узнал бы густую, как патока, вонь зверя.

Пол перед ним устилали обломки кирпичей, куски отвалившейся с потолка побелки и вездесущие сухие листья, заметённые через слепые окна. В середине коридора, всего в нескольких метрах впереди, виднелись перила лестницы, ведущей вниз, в холл. Если он смыслит что-нибудь в планировке советских пионерлагерей, выход должен быть прямо напротив лестницы. Ещё бы были целы ступени, хотя бы большая часть из них…

Отогнав от себя мысли о том, что он будет делать, если лестница разрушилась за долгие годы, что лагерь стоял пустым, Ярослав двинулся вперёд. Он старался ступать осторожно и тихо, не наступая на валявшийся под ногами мусор. Ноги начало сводить от напряжения, но он не останавливался. Дверные проёмы, медленно проплывавшие то слева, то справа от него, вызывали приступы паники, похожей на клаустрофобию. Нестерпимо хотелось закрыть глаза, проходя мимо них, но делать этого было нельзя. Так что Ярослав просто не поворачивал голову, не отрывал взгляд от пола и считал шаги.

– Ур? – раздалось с весёлой вопросительной интонацией из одной из палат, мимо которой он только прошёл.

Ярик замер. Спину, лоб и верхнюю губу моментально покрыл холодный липкий пот. Что-то за его спиной потопталось, гремя обломками кирпичей, сладко зевнуло и спросило снова, уже более настороженно:

– Ур?

Прикрыв глаза, Ярик молился. Он никогда не верил в бога по-настоящему, в детстве ненавидел походы в церковь, на которых настаивала его бабка. Но сейчас, слушая, как в тесной комнате заброшенного пионерлагеря зевает, потягивается и перебирает когтистыми лапами существо, которого попросту не должно существовать в этом мире, он молился горячо и искренне. Чтобы седой Создатель в этот самый миг обратил на него внимание. Чтобы, открыв глаза, он обнаружил, что лежит в своей кровати. Рядом спит Алиска, её чуть рыжеватые волосы разметались по подушке, а страшный звук, который он слышит за спиной – всего лишь её храп, искажённый его подсознанием.

Но молитва канула в пустоту. Лёгкий ветерок, пробравшийся в старое здание через оконный проём, пощекотал затылок парня. Ярик открыл глаза. Грязный пол, щербатые кирпичные стены и облупившийся потолок никуда не делись. Зато нечто за спиной шумно принюхалось и зашуршало обломками кирпича, двигаясь к выходу из палаты.

– Ур? Ур-ур? – раздалось уже в коридоре.

Мурашки пробежали по спине, а глаза защипало, как бывало в детстве от сильной и глубокой обиды. Захотелось шмыгнуть носом, но Ярослав сдержался. Пока что существо не атаковало, но издавать громкие звуки не стоило в любом случае.

Побег представлялся Ярику невозможным. Почти наверняка оно бросится следом. А уж о том, как быстро это чудовище умеет двигаться, парень ещё не забыл. До лестницы оставалось всего несколько шагов, но что дальше? Даже если он спустится вниз, даже если выйдет на улицу…

– Ур!

В голосе твари появилось нетерпение и какое-то недовольство. Не агрессия, нет. Оно словно огорчилось оттого, что человек стоит, замерев, и почти не дышит. Крепко сцепив зубы, чтобы не заорать от ужаса и напряжения, Ярослав начал медленно оборачиваться.

На какую-то долю секунды он испытал облегчение. Позади него стояла не та тварь, которая напала на него в лесу. Те же несуразно длинные лапы, острые треугольные уши и вытянутая морда, похожая не то на свиное рыло, не то на пятачок летучей мыши. Только это создание было куда меньше. Его тело покрывала светло-коричневая, почти жёлтая, мягкая шерсть, не успевшая ещё потемнеть. Пасть была раззявлена и из неё низко свисал ярко-розовый язык. В глазах маленького чудовища плескался восторг готового к играм щенка.

Это и есть щенок, подумал Ярик. Детёныш. Даже манера припадать на передние лапы, приглашая погоняться, точно такая же.

– Хороший мальчик… – непроизвольно вырвалось у парня.

«Мальчик» навострил уши и поёрзал всеми четырьмя лапами по полу.

– Ур?

Жажда крови в его голосе не слышалась. И это будило даже не надежду, скорее отчаянное желание надеяться. Да, щенки более непредсказуемые у любого животного. Но в них ещё нет жестокости взрослых.