— Эй, что ты делаешь? — возмутился я.

— А ты разве не хочешь поиграть? — искренне удивилась она.

— Нет! — отрезал я.

Саша обиженно надула губки. Всем своим видом она демонстрировала оскорбленную невинность. Я развел руками, показывая, что ничем не могу ей помочь, и сел обратно на обрыв, повернувшись к ней спиной.

Целую минуту я сидел спокойно. А потом Саша, наверное, решила, что это слишком скучно, налетела на меня сзади, смешно рыча… Борясь, мы покатились по траве… И, конечно же, улетели в воду.

Когда я вынырнул, отплевываясь от воды и ругаясь на чем свет стоит на непоседливых девчонок, Саша уже выбралась на берег. Услышав мое словоизлияние, она громко рассмеялась. Вылезая, я кинул на нее сердитый взгляд, но ничего не сказал.

Вода была чертовски холодной. Я в своей мокрой одежде немедленно начал дрожать.

— Костер разведи, — посоветовала Саша. — Или вон в тот веток подкинь.

— Без тебя знаю, — огрызнулся я.

Запасных брюк у меня не было. Подумав, я решил завернуться в одеяло на то время, пока моя одежда будет сушиться.

Пока я раздевался, Саша не на миг не отводила от меня взгляда. Меня это дико смущало, поэтому я поскорее укрылся одеялом.

— У тебя хорошее тело, — заметила она, подходя к костру.

Надо заметить, что на ней самой были надеты только футболка и трусики, но она ничем не выдавала, что ей было холодно.

— С-спасибо, — пробормотал я. Такие знаки внимания были мне непривычны.

— Ты правда такой скромный или притворяешься? — спросила Саша.

— А тебе не холодно? — ответил я вопросом на вопрос.

— Предлагаешь залезть к тебе в одеяло? — хихикнула она. — Я не против!

— Саша, пожалуйста, прекрати пошло шутить, — попросил я. — Мне это не нравится.

— А кто сказал, что я шучу? — округлила она глаза.

Я отвернулся.

Меня напрягала эта девушка. Она была полной противоположностью Кате, но меня возмущало даже не это, а то, как она свободно себя вела, впервые видя человека, то есть меня. Я не умел сразу открываться, мне надо было время, чтобы присмотреться, узнать, что можно ждать, понять привычки, выяснить, что собеседник любит и не любит. Саша же мгновенно бросилась в атаку. Вряд ли она с первого взгляда разгадала меня, скорее всего, она просто не привыкла ходить вокруг да около.

— Ладно, прости, — неожиданно сдалась она. — Я больше не буду. А расскажи что-нибудь о себе?

— Зачем? — довольно грубо отреагировал я.

— Ну, мне интересно.

— А если я не хочу ничего рассказывать?

— Я так не играю! — она прямо вся сникла. — Ну пожалуйста!

— Вот пристала, — пробормотал я. — Несчастье ходячее… Нет, водоплавающее!

Саша рассмеялась. Ее искренне позабавило мое ворчание.

— Не хочешь — не надо, — благосклонно разрешила она. — Давай лучше я тебе расскажу сказку? Про волка и волчицу.

— Ну попробуй, — пожал я плечами. Мне, в общем-то, было все равно.

Однако Сашина «сказка» оказалась довольно интересной, насколько вообще может быть интересна история о звериной любви. Я не помню ее дословно, да и нет нужды ее пересказывать; важно лишь то, что мы просидели почти до утра. Небо уже светлело, когда Саша неожиданно подпрыгнула и сказала, что ей пора. Удивляясь сам себе, я спросил, смогу ли я еще ее увидеть. Она сказала, что никуда переезжать не собирается и ровно через месяц придет на это же место.

Потом она разбежалась и ласточкой прыгнула с обрыва. Снова раздался всплеск… Вскоре опустилась обратно предрассветная тишина.

Я посидел еще немного, прежде чем пойти спать. Теперь я уже не мог назвать Сашу раздражающим фактором. Более того, она мне казалась более привлекательной, нежели Катя…

По приезду в город меня закрутили дела. Последние репетиции в студии перед важным выступлением, подготовка к выпускным экзаменам в школе, маме вздумалось разболеться… Словом, мне стало не до странной девчонки из деревни за рекой.

Тем не менее, отношения с Катей резко ухудшились. Я теперь замечал каждую мелочь, каждое ее неловкое движение; я начал ей пенять на то, что она даже целовать себя не разрешает. Она очень расстраивалась, но не говорила мне ни слова против. Так, собственно, и произошел наш с ней первый поцелуй; впрочем, я был настолько разочарован ее неумелостью, что попыток повторить не предпринимал. Наши встречи становились все реже и реже, однако на нет еще не сходили.

Друзья напомнили мне о моем желании еще раз поехать в поход в июне, я сам им рассказал о посещении Саши и попросил сообщить мне, если я забуду. Получилось очень удачно: мы как раз сдали экзамены, так что повод ехать у нас вполне был.

Тут свершилось невиданное: Катя каким-то чудом уболтала родителей и они разрешили ей поехать с нами.

Разумеется, мне это не понравилось, но что я мог сделать? В любом случае все мои возражения выглядели бы очень подозрительно, так что мне оставалось только смириться.

Я боялся, что Катя покажет себя изнеженной девочкой, неприспособленной к жизни вне города, но мои страхи не подтвердились. Ее единственным условием оказалось то, что она попросилась жить в одной палатке с Леной, своей подружкой, а не со мной. Ленка немного поупрямилось — еще бы, ей куда больше хотелось ночевать вместе со своим женихом, но потом согласилась, аргументируя это тем, что идет на такую жертву ради меня. Она искренне верила, что у нас с Катей «большая и чистая любовь».

Мы приехали, разбили лагерь ровно на том же месте. Я с опасением ждал ночи.

С одной стороны, я думал о том, что Саша может и не прийти, кто знает, что она на этот раз посчитает интересным; с другой — я не знал, как она отреагирует на Катю. Нет, я, конечно, планировал уложить свою девушку спать как можно раньше, чтобы она не мешалась под ногами, но чем черт не шутит, приспичит ей встать, увидит Сашу — и будет скандал… И плакала тогда моя женитьба на приличной девушке. Хотя тогда я становился свободен для отношений с другой…

Но мысли о Саше как о девушке я от себя отгонял, напротив, я старался себя уверить, что она меня интересует исключительно как друг, как представитель другого класса, склада ума, образования и прочего.

Она пришла.

Вернее, приплыла. Как только все уснули, она выбралась на берег, окатив меня водопадом брызг, и, смеясь, увлекла меня за собой обратно в воду.

В этот раз я не имел ничего против купания. Мы вовсю резвились, пытались «утопить» друг друга, подныривали и дергали за ноги… Словом, вели себя как дети, наконец попавшие на море.

Когда мы выбрались на берег, то еще долго не могли отдышаться, просто лежали и молчали. А потом… Потом Саша меня поцеловала. Я совершенно этого не ожидал и только поэтому не отреагировал.

— Скромный мальчик, ты никогда не целовался? — поддела меня Саша.

— Глупости не говори, — я, кажется, даже покраснел.

— Тогда в чем дело? Ты чего такой вялый? — удивилась она.

Я подумал, что вопрос ответа не требовал, по крайней мере, вербального. Вместо этого я привлек ее к себе…

Я не могу ничем объяснить дальнейшие события той ночи. Не иначе как у меня случилось временное помешательство. Так или иначе, мы с Сашей зашли куда дальше поцелуев. Я совершенно забыл о Кате, о своих друзьях, о семье, ждущей меня в городе… Весь мир сосредоточился в девушке в моих руках. Она позволила мне «вести», несмотря на то, что быстро поняла, что опыта у меня в таких делах немного. Мягко говоря…

Позже она мне говорила, что я сделал все правильно и хорошо, но я не очень-то в это верю и сейчас. Тогда я был неопытным семнадцатилетним юнцом, впервые увидевшим голую женщину. Разве мог я сообразить, что от меня ждут? Тело, конечно, знало само, но… Не во всем стоит доверять инстинктам.

Саша ушла, как и в прошлый раз, перед рассветом, оставив изможденного меня лежать на берегу. Я очень хотел, чтобы она осталась и познакомилась с моими ребятами, но она покачала головой.

— Кате я не понравлюсь, — сказала она.

Я открыл рот от удивления. Я не говорил ей о Кате, не упоминал и того, что у меня есть девушка, однако Саша это каким-то образом уже выяснила. На мои расспросы она только отмахнулась, сказав, что у нее есть свои женские секреты.