– Мам, я хочу полететь к отцу. Я хочу познакомиться с ним. Он должен знать, что у него есть сын, так будет честно!

Услышав слова сына, я приподнялась на локте и посмотрела на него. Вот он Ник с зелёными глазами из моего сна лежит и смотрит на меня. Я видела уже эту картину, там в моём сне больше 20 лет назад на Атлантисе. Это был не Ник! Это был мой Амери! Вот почему Ник не смог тогда подсмотреть мой сон. Он был не про него!

– Я не буду держать тебя на привязи возле себя, Амери. Ты уже взрослый! Поступай так, как велит тебе твоё сердце. Но на Атлантисе много соблазнов, помни! Ты знаешь, что будет, если ты им поддашься. Я не желаю тебе такой судьбы, как у нас с твоим отцом!

– Мам, я не поддамся! – твёрдо ответил Амери.

– Я желаю тебе только счастья, Амери, ты знаешь. Если встреча с отцом сделает тебя счастливее, пусть будет так. Только не забывай обо мне, я тебя очень люблю, сынок!

– Я тоже тебя люблю, мам, я тебе жизнью обязан.

Амери сильно прижал меня к себе и поцеловал в макушку. Да, он Веллиус до кончиков волос, все Веллиусы только и делали, что целовали меня в макушку.

Конечно, расставаться с Амери мне было тяжело. Он – вся моя жизнь, но я виновата перед ним: я лишила его отца. Я старалась быть для него за двоих. Я учила его всему тому, чему научил меня Ник, и что знала сама. Мой сын рос требовательным к себе. Он забирал себе всю мою любовь и энергию, а я отдавала ему всю себя без остатка.

Амери и внешне и по характеру один в один похож на Ника. С маленьким Амери у меня не было свободного времени, а потом я и сама уже не могла жить по-другому. Мы всё время были вместе: вместе играли, вместе учились, вместе строили и воплощали его детские мечты в реальность.

А когда он вырос, мы стали с ним не просто мама и сын, мы стали с ним друзьями, партнёрами по борьбе. Мы делимся друг с другом всем.

Я никогда не заставляла его сделать что-то. Я всегда объясняла ему, почему стоит поступить так, а не иначе, но выбор всегда был за ним. Я давала возможность ему ошибиться, чтобы он увидел, что моя версия поведения не принесла бы ему таких огорчений.

А теперь мой сын покидает меня. Мне, конечно, очень больно, но рано или поздно он всё равно бы оставил меня.

Перед отлетом Амери мне приснился сон… Я сижу на берегу моря у своего домика на Торговой межрасовой планете, любуюсь в одиночестве закатом, как вдруг небо озаряется светом. Я вижу огромную комету, а за ней тянется огненный хвост. Она летела слишком быстро для кометы и упала позади моего дома… Картинка сменилась: я бегу босиком по тёмному лесу в поисках этой кометы с тревогой в душе… Мои босые ноги натыкаются на колючки, ветки хлещут меня по лицу. Вдруг с налёту я врезаюсь в кого-то… Я проснулась.

Было ещё темно. Амери спал в своей комнате. Я вышла на балкон своего дома в Колыбели. На балконе сидела Ангелина, моя тётя.

Она моя единственная оставшаяся в живых родственница. Уцелела она лишь потому, что чуть раньше со своим мужем отправилась отдыхать на Заповедную планету в соседнюю Солнечную систему. Там они получили с Земли тревожные вести и решили не возвращаться. Они поселились на одной из Торговых планет. Её муж Марк Мартинес погиб при вооруженной атаке этой планеты пиратами шеглу. Так Ангелина стала вдовой. Ей ничего не оставалось, как обратиться к тельманам за помощью и покровительством.

Случилось так, что моя тётя попала случайно на приём к тому самому главному тельману. А надо сказать, что с тётей мы очень похожи. У нас соломенные волосы, миниатюрная фигура, светлая кожа. Отличаются немного глаза: у нее она больше синие, чем зелёные. Но тельман увидел в ней меня и не отказал ей в помощи. Именно у них потом я и нашла Ангелину.

– Не спится, Аура? – спросила Ангелина.

– Нет! – ответила я.

– Думаешь о нём?

– Нет. Просто снова видела сон…

– Твои сны сбываются, как и мои, – метко подметила Ангелина.

Да, есть у нас с Ангелиной общая черта. Во снах нам открывается будущее, только трудно понять далёкое оно или ближайшее. Ангелина видела трагедию моей семьи во сне и смерть своего мужа тоже видела… И то, что я найду её, тоже было ей известно. Со временем она научилась правильно понимать сновидения. Если они были приятными, Геля просто терпеливо ждала, а если они были угрожающими или предупреждающими, она старалась либо предупредить определенные неприятные события, либо хотя бы смягчить их. Но всему этому она научилась, конечно, не сразу. Череда трагических событий – оказалась хорошим учителем для неё.

– А ты чего не спишь? – спросила я Ангелину. – Тоже сон видела?

– Да.

– Какой? Страшный? – с тревогой в сердце спросила я.

Не совсем хотелось иметь дело с предсказаниями неизбежного страшного будущего накануне отлета Амери.

– Скорее странный… – задумчиво ответила Ангелина.

– Расскажи!

– Мне приснился Амет…– начала Ангелина, а у меня сердце будто сжалось. – Но он был как будто старше, выглядел на 40-45 лет, и глаза у него были другие.

Я немного успокоилась. Вроде никаких катастроф ей не приснилось.

– Какие у него были глаза? – спросила я.

– Насыщенного глубокого серого цвета, и сияли они, словно звёзды.

– Мой Амери точная копия своего отца, за исключением глаз. У Ника ледяные холодно-серые глаза.

– Нет, нет глаза были не холодные, они были добрые и тёплые, серые, насыщенные, как цвет мокрой гальки на диком пляже.

– Тебе приснился Рафаэль, Ангелина, – усмехнулась я. – К чему бы это, а?

– Вот и я думаю, к чему? – задалась вопросом Геля.

Ангелина была младшей сестрой моей мамы. Моя мама старше её на 9 лет. Ангелина для меня сейчас и за маму, и за сестру, и за близкую подругу. Я нашла её, когда Амери было 5 лет. Она помогала мне его растить и воспитывать. Была ему вместо бабушки.

– Долго ещё будем смотреть на звёзды, Аура? Пошли спать. Завтра Амэта провожать.

– Пошли!

Я долго не мог наговориться со своим сыном. Я прожил двадцать с лишним лет, не зная о нём. Я не верил в свое счастье: «Боже, у меня, оказывается, есть взрослый сын!»

Я предложил Амэту переехать ко мне в каюту.

Вечером мы ужинали втроём у моего отца. Майя приготовила нам шикарный ужин. После смерти Нэн я отправил её работать к отцу. Майя очень странно вела себя, бросала любопытные взгляды на сына. У меня возникло чувство, будто она и не удивилась его появлению, будто она догадывалась о его существовании…

– Значит, жить будешь у Никэтора? – спросил отец Амэта.

– Да, – ответил сын. – Думаю, что отец скоро покинет нас с тобой, дед. У него есть нерешённые дела, с которыми необходимо разобраться, – с хитрой улыбкой произнёс сын.

– Давно пора ему разобраться с этими делами! – с не менее хитрым видом подтвердил отец.

– Тогда мы должны отпустить его, дед. Отпустить совсем!

Отец с грустью посмотрел на меня, но ничего не ответил.

Весь вечер мы говорили об Атлантисе, обсуждали стратегию его развития, место назначения, и о том, как ускорить прилет в конечный пункт.

Когда мы с сыном распрощались с отцом и зашли в мою каюту, я не выдержал:

– Сынок, как она?

– Очень красивая, – ответил сын, – и одинокая… Хотя она умело скрывает своё одиночество.

Меня всё время мучил один вопрос, но я не мог спросить об этом сына. И тут он внезапно произнёс, будто услышав мои мысли:

– Пап, у мамы никого не было всё это время! Она жила только мной и воспоминаниями о тебе.

Сын сказал именно то, что меня так сильно беспокоило, хотя ответь он иначе, для меня бы, вряд ли, что изменилось. Она навсегда будет только моей! Но после его слов мне захотелось увидеть её еще больше!

Через две недели я передал все дела сыну и отцу в управление. Для всех на Атлантисе я уехал в длительный отпуск.

Руководству представил своего сына как исполняющего обязанности Главнокомандующего. Не обязательно всем знать, что я улетаю насовсем. Я заметил, что мало, кто удивился этой новости. Скорее всего, на Атлантисе уже давно все поняли, что один из прилетевших инженеров мой сын и что скоро начнут происходить кадровые изменения. Не понять, что Амэт мой сын, мог только слепой, мы словно две, нет три капли воды похожи между собой.