Леонора Такер была окончательно объявлена вне закона в его мыслях.

✽✽✽

«Окончательно» оказалось несколько высокомерным наречием. Фактически через два дня, когда он входил в собственность Реджины, Харрисон снова почувствовал их, этих чертовых романтических бабочек. И если честно, то никогда не переставал их ощущать.

Дьюк ненавидел себя за такую слабость. Он находился в великолепном месте, собирался встретиться со своей прекрасной бывшей женой, а у него возникала проклятая дрожь при мысли увидеть эту жирную и бесполезную стерву. Но он не доставит ей удовольствия увидеть себя потерянным, смущённым или минимально взволнованным. Он должен использовать весь арсенал своей чёрной души.

Реджина сразу не появилась. Заставлять себя ждать — это совершенно в её стиле. Она появится, когда будет уверена, что внимание каждого живого существа сосредоточится на ней. В настоящее время, пока прибывали актеры и возникали организационные проблемы, связанные с распределением пятидесяти гостей между главным зданием и многочисленными хозяйственными постройками, Реджина предпочитала оставаться в своих апартаментах и быть желанной.

Комната, которую хозяйка предоставила Харрисону, располагалась очень близко к её, о чём позаботилась сообщить ему молодая женщина, тщательно отобранная из числа самых уродливых существ на планете Земля. Реджина оставалась верна себе. Её окружение состояло из красивых мужчин, а женщины выглядели так уродливо, что казались результатом какой-то генетической мутации.

Харрисон мысленно сравнил этот дворец, очень похожий на замок золушки, построенный в колониальном стиле, с собственной хижиной. Дела его бывшей жены шли очень хорошо. Тем не менее, он многое отдал бы, чтобы оказаться в своей развалюхе.

За последние несколько дней Херб познакомил его со многими людьми. Все говорили ему одно и то же:

— Мы не можем дождаться, чтобы прочитать твой новый роман, ты в отличной форме, уже видел Реджину? — И не обязательно в таком порядке. Он заставлял вести себя вежливо, не перегибая палку. Немногословный, с расплывчатым выражением достаточности, словно ему нравится быть в Нью-Йорке, хотя ему это совсем не нравилось. Так выглядела маска, которую Дьюк одевал в определенных кругах, он хорошо её помнил. Никто не мог и не должен был быть искренним: вопиющий энтузиазм проявляли неудачники, которые ничего не значат, и тотальное отвращение к потерпевшим фиаско, кому не удавалось сдерживать зависть. Нужно было что-то среднее, чтобы доказать — неудачу он не потерпел.

Но что за стресс, эта непрерывная актерская декламация.

Харрисон вспомнил свою подлинную жизнь, своих животных, с которыми мог полностью быть собой, и на мгновение захотел отправить всё в ад и вернуться к Принцу, Венере и другим.

С тех пор, как он приехал в город, он ничего не делал, кроме рукопожатий, улыбок, вранья.

Харрисон даже пить не мог. Последние шесть лет алкоголь оставался под запретом в его жизни. Теперь он должен столкнуться со всем этим театром, не выпив ни капли.

В комнате стоял холодильник, в котором хранились изысканные вина и готовая еда: японская, тайская и что-то патриотически-американское (несомненно, всё приготовил звёздный шеф-повар). Харрисон также заметил и отличное шампанское, при виде которого испытал искушение.

Что плохого оно могло с ним сделать? Безусловно, алкоголь отличного качества и хорошее вино не опьяняет, если употреблять его в умеренных количествах. Не то, чтобы сейчас Дьюк хорошо собой владел: ему хотелось залить прямо из бутылки, отправить к дьяволу каждого присутствующего и сбежать. Убежать от реальности, которая больше не принадлежала ему, которая на самом деле никогда ему не принадлежала. В жизни Харрисон прошёл сквозь многое — успех, деньги, лесть, Реджину и её золотой мир. Но он всё равно оставался результатом союза мальчика без гроша из Бронкса и нищего ковбоя из Вайоминга. Всё, что окружало сейчас, казалось всего лишь длинной дорожной аварией. Писательство нравилось ему самим актом творения, а следующее за этим внимание — это чистый балласт.

Он как раз собирался выпить, когда мир оказался на грани взрыва.

Это случилось, когда он увидел её из окна.

Леонора. Она только что подъехала на машине и вошла в сад.

Как и ожидалось, Лео была не одна. Её сопровождал «жених». Её волосы стали длиннее и доходили до плеч. Возможно, она их осветлила, потому что то здесь, то там появлялся какой-то похожий по цвету на коньяк блик, которого он не помнил. И нужно заметить — он хранил память обо всём (даже о скоплении родинок у неё на спине, так похожем по форме на созвездие Плеяды). Леонора была в очках и одета в джинсы и бледно жёлтого цвета рубашку, которая мягко очерчивала её женственность. Дополняли наряд сапоги на высоком каблуке, к которым она, похоже, не привыкла. Харрисон надеялся, что именно поэтому Лео продолжала держать этого типа под руку. Вообще-то, он надеялся, что в этом причина, почему парень её обнимал.

«Какое тебе дело до того, кто её обнимает? Ведь ты здесь не ради неё».

Голос Херба внезапно прорезался среди этого, своеобразного сна с открытыми глазами. Харрисон оставил дверь приоткрытой, и друг вошёл без стука.

— Красивая, правда?

— Очень красивая, — инстинктивно ответил он.

— Моя комната, конечно, не соответствует этому великолепию, но я могу довольствоваться и этим.

— О чём ты говоришь?

— О том, что Реджина, несомненно, выделила тебе лучшую комнату в доме после своей. Великолепное строение, не находишь? Без вульгарной претенциозности, так часто встречающейся в домах в Беверли-Хиллз. Здесь виден класс. Конечно, Реджине следовало бы уделить такое же внимание и выбору своего персонала. Самая симпатичная похожа на таракана.

— Уверяю тебя, напротив, она выбирает их очень тщательно, — с циничной небрежностью объяснил своему агенту Харрисон. — И чем уродливее женщины, тем выше у них карьерные перспективы (если переход от ответственной по минеральной воде к менеджеру по полировке обуви может считаться карьерой).

— Как странно, я не думал, что Реджина так чувствительна к менее удачливым женщинам.

— Она делает это только для того, чтобы иметь математическую уверенность в том, что всегда великолепнее в сравнении. Когда она немного постареет, и молодость сама по себе покажется ей ценностью независимо от внешности, она начнёт выбирать персонал постарше, чтобы всегда оставаться самой свежей. К счастью, у неё родилось двое сыновей, иначе она вступила бы в борьбу за превосходство даже с дочерями.

Немного потрясенный, Херб рассмеялся.

— Интересно, как ты терпел её целых три года брака?

— Я тоже часто спрашивал себя. Но расскажи мне о сегодняшней программе. Кто гости, что нас ждёт? И самое главное: как часто курсируют паромы на случай, если я захочу улизнуть раньше времени?

Леонора всё ещё оставалась снаружи. Мануэль Мартинес, главный герой в фильме, только что вышел из дома и бросился приветствовать её и Джулиана Махони. Они поздоровались как хорошие знакомые и Леонора рассмеялась.

Харрисон почувствовал привычный натиск бабочек на уровне живота, похожий на вкусное подташнивание. Одновременно спазм пониже сообщил ему тревожную правду. Леонора до сих пор ему нравилась во всех аспектах. Он желал её, как сумасшедший.

— Это мисс Такер? — снова поверх мыслей с ним заговорил Херб, глядя в то же окно.

— Откуда ты знаешь...

— Сказал наугад. Я угадал?

— Да.

Агент похлопал Харрисона по плечу.

— Я надеюсь, что ты будешь смотреть на Реджину хотя бы с четвертью от этой интенсивности, или у неё случится истерический припадок!

✽✽✽

К великому удовлетворению Харрисона, Реджина не появлялась весь день. Подъехали другие гости, и повсюду бродило множество людей. Харрисон сидел в этой большой комнате, размышлял, спал и опять думал.