Он налил виски в бокал и протянул мне – «Пей».

– С днём рождения, Алевтина. Урааааа!!!!

Утром мы проснулись в одной кровати…

Алевтина пришла в мою жизнь, когда мне было три года. Мы были как сёстры. Была она девочкой яркой, броской, но на всю голову «жертвой». Нужно было ей страдать, заботиться, нравилось ей, когда мужчины «вытирают ноги об неё», но мечтала она о принце на белом коне, которому она будет прислуживать (по её мнению, полоролевая задача женщины именно таковой и должна быть). Приехать ночью «спасти Олега, потому что ему одиноко и грустно, и я ему нужна» – легко. И то ничего, что Олег звонит ей только в такие моменты, когда ему скучно сидеть одному на кухне после трёхдневного марафона с моделями, наркотиками и алкоголем, и всех «нормальных» он уже достал своими «поствыходными» бреднями, а она в этом видела свою жизненную необходимость и реализацию себя, как женщины. Ну, собственно, с самооценкой у Алевтины были проблемы. Ни одного ущербного альфа- самца так и не удалось спасти, и в итоге, сидела она, тридцатилетняя спасительница женатых алко-нарко-балаболов, одна и ждала своего принца.

И вот одним днём он ворвался в её бренную жизнь. Красив, как Бог (говорю с ёё слов), правда, хромал немножко и глаз косил, а так всё при нём, и харизма, и душа, и богатство и неиссякаемая жизненная энергия, которая погасла без женщины мечты, так как все предыдущие его обижали. «Это Он» – констатировала Алевтина. И утопично бросилась в головокружительный роман.

Они познакомились на вечеринке через общих знакомых. Семён (так звали нашего героя) был хозяином рекламного агентства. Ему было тридцать восемь. Он был высоким, немножко косоватым и хромоногим блондином с кучерявыми волосами. С первого взгляда между ними пронеслась искра. Был ресторан, дискотека, караоке, завтрак, потом опять дискотека и так трое суток. Они не расставались с Алевтиной. Шумная компания сменилась посиделками у него дома и так она обрела Его. Алевтина жила на тот момент в Киеве и вскоре её телефон напомнил о билете обратно. «У меня никогда такого не было, роди мне детей…», – пробормотал он, проснувшись однажды утром. У Алевтины на секунду остановилось сердце и радостно затрепетало от таких долгожданных слов. Работу помощника народного депутата она уже мысленно оставила и перенеслась нянчить своих троих будущих детей в особняк на берегу залива Днепра в Конча-Заспе, которую они две секунды назад в уме Алевтины приобрели. «Не торопи меня», – игриво прошептала она, снимая все средства контрацепции с возлюбленного, однако задуманному плану обоих не суждено было случиться ввиду выпитого ряда причин. Ночью у него случился «ложный сердечный приступ» (цитирую врача скорой помощи) и всю ночь она делала ему примочки на голову, мазала звездочкой грудь, гладила «ножки» и слушала историю о тяжёлой жизни и «если я умру, ты была самым прекрасным в ней».

Утром он выздоровел и отвёз её на вокзал. Тысячи смс за неделю и вот Он приехал к ней в Киев. Весна. Запах цветущих каштанов. Он. Она. Крещатик. День рождения его троюродного брата. Ей нечего одеть на этот вечер представления будущим родственникам (вот здесь чистая бравада, так как из умных книг и советов подруг Алевтина знала: «чтобы мужчина тебя ценил, он должен на тебя тратить деньги, тогда ты будешь чувствовать, что твоя женская энергия в порядке»). ЦУМ. Они заходят в кучу отделов, меряют кучу платьев, но, незадача, – всё «её не достойно». И даже ботфорты Джимми Чу её «если честно, безобразно полнят», а вот шлёпки со скидкой очень даже пришлись к «необыкновенно красивой ножке на будущий отдых». Невероятный день рождения. Поцелуи. Держание за руки. Много вина. Рассказ Алевтины о бывших женихах – владельцах госпромов (ну, немножко приукрасила, с кем не бывает), его ответ: «Я, наверное, тебя не достоин», её слёзы (говорю ж, много вина), клятвы в вечной любви, объятия, ночь любви, в которой он всё же смог показать себя как мужчина… Вокзал. Снова слёзы…

– Я люблю тебя… Мы первую дочь назовём Амели…

– Я тоже люблю тебя…

И на прощание он и она долго целовали друг другу руки…

Рано утром я проснулась от настойчивого звонка. Спросонья слышу дикое рыдание Алевтины:

– Маша… Он умер.

– Как умер??? – спрыгиваю с кровати и не понимаю, куда звонить и бежать, чем помогать. – Что случилось?

Семёна я знала не очень близко, но достаточно, чтобы впустить эмоциональное оцепенение и жжение в тело, и пока я лихорадочно перебирала в уме общих знакомых, на том конце провода я услышала:

– Он сутки не отвечает на сообщения и звонки.

– Алевтин, стоп, а с чего ты взяла о его кончине? – в недоумении начала анализ я.

– Как чего? А как, по-твоему, объяснить, что он не отвечает на смс и не берет трубку???

Спустя два дня произошло чудо: вотсап и вайбер показали, что владелец телефона жив и прочёл её тоскливые смс о тоске, печали, скорби утраты и невозможности жизни без «моего Семёнушки». После первых разъяснений ситуации и жизненных наставлений у Алевтины надежда на кончину Семёна не гасла: «Это санитары в морге его телефон взломали». Но вот когда его живое тело появилось в Инстаграм на фоне египетских краевидов и без новых шлёпок Алевтины, аргументы в пользу кончины сменились фактами в пользу «нехорошего человека» (по морально-этическим соображениям не буду цитировать прямую речь). Путём моих уговоров и психотерапевтической помощи, мы всё же пришли к выводу «что он просто трагически погиб как личность».

Принять такой удар она так и не смогла. Много слёз, мыслей, часов разговоров, прокрутки сюжета: «а если я тогда так … а нужно было так, это моя вина, я его испугала, не достаточно хороша», снова слёзы… «Мы были созданы друг для друга»… Слёзы, слёзы, слёзы…

«Мог просто меня на … послать, хоть что-то сказать, это невыносимо, что произошло?» Тяжелый был у Алевтины период под названием «блокировка Семёна», так как она действительно стояла везде у него в блоке. Но время лечит.

Спустя три месяца.

Алевтина приехала в Харьков. На лице всё чаще появлялась улыбка. Вопрос постепенно утратил актуальность. Сидим в ресторане, приехала моя давнишняя знакомая, успешная бизнес-вумен, молодая, красивая, эрудированная натура, только пережившая развод.

Летний вечер. Смех, душевные разговоры, воспоминания о былых весёлых временах, вкусный ужин.

– Не понимаю мужчин, – говорит длинноногая красивая Кристина. – Что им нужно? Молоды, успешны, без «прицепа», интересны, разговор любой поддержим, сексуальны, за собой ухаживаем, хорошо выглядим, а со вторыми половинками – проблемы. Пора уже детей, а мы всё не можем найти подходящих отцов. Правда, у меня недавно была история… Знакомлюсь я в поезде Киев-Харьков с молодым человеком, всю ночь проговорили о Тесле, космосе, Достоевском, он захватил меня эрудицией и красивыми ухаживаниями, привозил цветы, присылал фрукты и лекарства, когда я заболела, проявлял заботу, а потом пропал, просто взял – и пропал, ни на звонки, ни на смс не отвечает. И, несмотря на то, что он немножко хромал и глаз косил…

Этот загробный звук, с примесью кашля, попёрхивания, затем скрипучий молниеносный вопрос откуда-то из недр:

– Семён???? – я запомню на всю жизнь.

– Да, Семён, а что? – с удивлением поинтересовалась Кристина.

В тот вечер не уснула ни я, ни Алевтина, ни Кристина, ни, я думаю, Семён от красноты и пухлости ушей.

Пожалуй, на этом я и завершу этот любопытный и познавательный рассказ об Алевтине в данном контексте, дабы не дискредитировать читателя.

Итак, вывод: вся проблема в наших паттерНАХ.

P.S. И да, Семён, гори в Аду…

– Маша, где моя машина? – вижу перепуганный взгляд Вовы.