Воспоминания прошлой ночи постепенно начинают всплывать в моей тяжёлой голове.

Клуб. Том с Лексой, твари! Тот дурацкий танец с двумя стриптизерами. Ссора с Томом. Машина, скорость. Фотография в профиле Лексы. Черт. Дальше темнота. И щебет птиц. Но сейчас понимаю, что до сих пор его слышу, понимая, что этот звук исходит из колонок в больнице, в которой я нахожусь. Я как-то здесь уже лежала. Медсестры, обычно включают звуки природы в палатах больных.

Смешок вырывается из моей груди, принося укол боли. Иллюзии привлекают нас тем, что избавляют от внутренних страхов, и в качестве замены приносят удовольствие. Но это все фальшь. Они разбивается в дребезги, когда возвращается реальность. Когда ты возвращаешься.

— Рад, что ты пришла в себя, — говорит приятный мужской голос, привлекая все мое внимание. Щурюсь, приглядываясь, кто ко мне пожаловал. Доктор проходит в мою палату, закрывая за собой дверь, беря рядом стоящий стул садиться рядом с моей кроватью, держа в руках белую папку, осматривая меня с ног до головы.

— Что со мной произошло? — спрашиваю вполне обычный вопрос, который интересует меня больше всего.

— Ты попала к нам в больницу после аварии, сегодня в четыре утра, тебя привезла семья, которая случайно проезжала мимо. — Спокойно рассказывает, происшедшее сегодня ночью, словно такое случается каждый день. — У тебя множество ушибов, но переломов нет. Сотрясение мозга. Но я считаю, что тебе ещё повезло. Люди, которые привезли тебя, говорили, что авария была серьёзная и боялись, что ты умерла, так как лежала без сознания. — Спокойно, будто мы обсуждаем погоду за окном, а не мое состояние. — Итак. Хочу задать тебе стандартные вопросы, что бы понять тяжесть травмы головы, — он что-то записывает, осматривая меня внимательно, поправляет свои очки. — Ты помнишь своё имя, и какое сегодня число?

— Да. Эмм… Робертина Пауэлл. Сегодня четвёртое июля. Вчера мне исполнилось восемнадцать лет, — продолжает записывать и чёркать что-то. Зрение постепенно начинает возвращаться, и я уже могу лучше разглядеть своего лечащего врача. Мужчине лет сорок, неприметная внешность и проглядывается явная плешь, которую он пытается скрыть, зачесывая волосы назад. Лучше бы не видела.

— Как вы себя чувствуете, опишите подробно.

— Бл*ть, так словно по мне проехал мусоровоз, как же ещё?! Что за глупые вопросы? — прихожу в ярость, прикрикивая на доктора, резко ощущая дикую боль в голове. — И дико болит голова. Неужели нельзя это прекратить? Почему я так мучаюсь?

— Мисс Пауэлл, мы сделали, что смогли, а чувствовать боль это нормально после такого, — хмурясь, смотрит он, явно недовольный моим обращением.

Ну, пускай привыкает… я всегда такая, милый!

— В вашей крови мы обнаружили большое количество алкоголя и наркотиков, что вы на это скажите? — ошарашивает меня своим грубым вопросом, что за наглость!

— А это, я вам скажу… не ваше дело! — удивленно моргаю, не понимая с чего он решил влезть в мои дела. — Вы выполняйте лучше свою работу мистер… а не важно!

— Как скажите, это не мое дело. С этим пусть полиция разбирается, — нервно поправляет очки, явно не ожидал, что я поставлю его на место. Я не обязана перед ним отчитываться, он всего лишь доктор, тем более, я знаю, в какой клинике нахожусь, уверенна, мои родители уже отвалили неприличную сумму денег. Это не его чертово дело! — Я позвоню и сообщу вашему отцу, что вы пришли в себя. А сейчас должен вас оставить. — Отчеканил и быстро ретировался из моей палаты, скорей всего не захотел со мной больше находится в одном помещении.

Не удивительно.

Ужасно хотелось посетить туалет, но судя по той боли, которую я ощущаю во всем теле, это будет супер сложной задачей. Но терпеть больше не было сил. С особой осторожностью начинаю поднимать своё туловище, которое кажется неимоверно тяжелым, помогая руками, все же принимаю сидячую позу.

Интересно мне вообще можно покидать больничную постель? Этот доктор — мудак, даже не удосужился меня просветить в этом направлении. Вспоминаю, что где-то должна быть кнопка вызова медицинского персонала, пытаюсь её отыскать и успех!

Буквально через несколько минут забегает миловидная женщина лет сорока пяти, и помогает мне подняться и посетить заветную комнату.

Помыв руки, я бросила взгляд в зеркало, и увиденное в отражение привело меня буквально в истерику, не стесняясь, кричу от паники. Мое лицо было настолько опухшим, что родная мать не узнает! Боюсь представить, что скрывается за пластырем и бинтами. Нет! Этого не может быть! Не дай бог останутся шрамы, мне же вот-вот замуж выходить!

— Дорогая, что случилось?! Все в порядке? Тебе помочь? — постучалась женщина, интересуясь происходящим, о которой я и вовсе уже позабыла. Я открыла ей дверь, впуская внутрь.

— Как можно подумать, что я в порядке!? — показываю жестам на своё лицо. — Да мне же замуж выходить вот-вот! Как я жениху покажусь? — поворачиваюсь обратно, пытаюсь разглядеть тщательнее все повреждения.

— Ты должна в первую очередь думать только о себе, милая, — приободряющие гладит меня по плечу, пытаясь утешить, что очень не привычно для меня. Ну, хотя чему удивляться, это же платная клиника, тут к каждому такое отношение. Не считая конечно лечащего врача. — И не думаю, что твой жених, что-либо скажет плохого. Ты же попала в аварию, если он действительно любит тебя, то твои ссадины будут не важны, уж поверь мне! — говорит, а меня от её слов буквально скукоживает.

— Наверно… — говорю и отворачиваюсь, что бы дальше не развивать эту тему, она словно понимает, что я не хочу общаться, разворачивается и уходит, тихо прикрыв за собой дверь.

Решив принять душ, снимаю с себя белую больничную сорочку, предварительно осматриваю свою повреждённую кожу. Множества синяков и царапин не пойми откуда. Видимо авария была действительно серьезная, хотя практически ничего не помню, все отрывками, которые очень сложно сложить в затуманенной голове. Тело ужасно ломит, и я ощущаю такую сильную усталость, что хочется буквально заснуть на месте.

Включаю тёплую воду, становясь на холодный, мраморный пол, подстраивая лицо под струю исцеляющей воды. Настолько хорошо и расслабляюще, что решаю ненадолго присесть, обхватив коленки руками, кладя лицо на ноги, чувствую, что если сейчас же не встану, то усну.

Но сил подняться просто нет, я истощенна, больна… звуки падающих капель, словно колыбельная… успокаиваюсь, чувствую, как становится легче, вода смывает прошлый день.

В голове рой разных мыслей, они проплывают кадрами, словно в фильме, столько проблем еще нужно решить, но ничего не хочется, просто хочу спать, день, два, неделю.

В дрёме улавливаю непонятные звуки за дверью, но не могу даже глаза открыть, наверное, родители уже пришли и мне предстоит тяжёлый разговор. Не хочу, пускай катятся! Я хочу побыть одна.

Звуки становятся все громче, врезаясь в мое блуждающее сознание, поднимаю тяжелые веки и именно в этот момент происходит то, что заставляет меня проснуться полностью.

Дверь резко открывается, врезаясь прямо в стенку, отдаваясь тяжелым характерным звуком.

В двери стоит, мать вашу, парень! Он смотрит на меня ошалевшими глазами, а я смотрю на него. Я открываю и закрываю рот, словно рыбешка, выброшенная на берег, от нахлынувшего шока. И принимаю вполне логичное решение.

Я начинаю визжать.

Взбодрившись от произошедшей ситуации, выключаю воду, как только непрошеный гость покидает ванную комнату. Понимаю, что не взяла ни какую одежду, что бы переодеться, смотрю на больничную сорочку, которая валяется на белой плитке, осознаю, что ни буду её одевать, ни в коем случае! Лучше уж голышом выйти, чем в этом позорище.

Обмотавшись полотенцем на голое тело, немного медлю перед тем, как выйти из моего укромного места, прислушиваюсь, что же происходит за дверью, и ни улавливаю, ни единого звука. Возможно, этот странный парень уже ушёл.