В доме всё было по-прежнему, даже запах, который запомнился мне на всю жизнь, и тот остался тем же, каким он был и год тому назад.

После улицы, в доме было даже жарковато от протопленной печи, в которой готовится вся пища. На столе уже стояли миски, было нарезано сало, хлеб, стояла огромная миска простокваши, а также лежали помидоры, огурцы и лук. В одной из тарелок была нарезана тонкими ломтиками редька, политая алеем. С краю печи стоял огромный чугун с тушёной картошкой, запах от которой просто уничтожал меня, и я, бросив вещи на лавку, подошёл к печи и, взяв ложку, зачерпнул горячей, желтоватой картошки, которую, обжигаясь, практически проглотил.

– Мама! Ты чудо! Как я мечтал о твоей картошечке! – воскликнул я, и в это время в дом стали забегать все остальные.

Похоже, что отец всех загонял в дом на трапезу. Василий с Александрой объявились через час. Они сияли от счастья.

Только после этого, отец разлил водку по стаканам, привезённую нами и, поднявшись со своего места, сказал. – Ну! Будем здравы!

06.06.2015 год.

Веха!

Разлом!

Часть четвёртая!

Малышевка, как и Клинцы, после революции несколько раз переходила из одного района в другой. До революции была в составе Почепского уезда, а затем её, да и Беловск с ближайшими деревнями, передали в Мглинский район, а потом снова передали в Почепский, обрезав Мглинский район возле Балык, которые находились в полутора километрах от Малышевки.

Точно так же и Клинцы, они тоже передавались то в Гомельскую область, то в Черниговскую, и только сравнительно недавно, прописали в Орловской области.

Все эти передвижения целых районов вводили сумятицу в документах, которые иногда приносили большие неприятности всем, и гражданам, и чиновникам.

Отпуск у нас с Аней закончился быстро, как всегда и бывает. Васю с удовольствием взяли на работу в колхоз, и даже оставили ему Орлика, на котором он и рассекал по работе. Жизнь у него наладилась, Александра уже заметно поправилась, и они ждали очередного ребёнка. Больше всех ждал отец, который неизменно желал только пацана, другого слышать не хотел.

Вася, как и было, договорено, отвёз нас в Почеп, и даже посадил в поезд, а сам отогнал повозку, и заночевал у Матрёны, передав ей гостинцев от родителей. Гостинцев привезли и Саше с Марусей, в виде тушек гусей, небольшой кадки засоленного сала и мяса, а также картошки, и прочих овощей, и варений.

Мы тоже с собой взяли, но немного, так как в руках много и не утащишь. Вася обещал приехать с батей позже к нам в гости, и уж тогда привезти всякой всячины. Да заодно познакомиться с новой роднёй.

В Клинцы, уже к себе домой мы прибыли утром в воскресенье, а завтра нам уже надо было выходить на работу. Добравшись до дома, мы, позавтракав, ушли с Аней в свою комнату, передав матери все гостинцы из деревни, а также подарки от наших родителей. Радости большой мы не увидели, но зато и буркотни тоже не было. Все эти движения, связанные с путешествием из деревни в Клинцы, как-то опустошили нас, и мы сразу же уснули, как младенцы.

Поднялись уже вечером и, перекусив без аппетита, снова ушли в свою комнату.

– Слушай, Анюта! – произнёс чуть слышно я. – Надо нам с тобой как-то о своём угле начинать думать! Я понимаю, что не сейчас, но и тянуть нечего! Сама знаешь, пойдут дети, тогда совсем будет не до этого! Надо будет взять участок, я слышал, что начали давать новые нарезы севернее Декабристов, там уже две улицы роздали, и базар начинают обстраивать жилыми домами! Вот я и думаю там взять, всё-таки рядом с базаром, да и от родителей твоих с километр всего будет! Да и место там хорошее, я уже там был и смотрел, мне нравится! Надо будет с тобой туда сходить, чтобы ты знала! Понимаешь, не в этом, так в следующем году меня точно в армию заберут, так хоть до этого времени закупить лес, а возле твоих родителей его ошкурить и сложить, а когда из армии вернусь, то и дом поставим, а до этого участок огородим, какой сарайчик сделаем! Ну, а там видно будет!

– Да, хорошо бы! Я, Павлуша, с тобой полностью согласна, только как это всё сделать? – задумчиво произнесла Аня, прижавшись ко мне, положив свою голову на мою грудь. – Господи! Да и деньги же нужны!

– Ничего! Мы же с тобой вдвоём работаем! Будем экономить, и к следующему году что-нибудь да отложим, а к этому времени я попробую решить вопрос с участком! – произнёс я, поглаживая её по плечу. – Главное взять участок под строительство, а всё остальное дело техники! Мы хоть небольшую построим хатку, потом сделаем пристройку, и будем жить! Почти всё я и сам могу делать, ну а сруб поставить, так Саня подмогнёт, да и Иван не откажет, Павла также попрошу, и за два-три дня сруб и поставим, но это потом, когда приду с армии, а до этого ты и у матери поживёшь! Всё-таки веселее будет, да и в беде не оставят!

Незаметно для себя, мы как-то уснули и только утром подхватились, так как нам надо было бежать на работу, да ещё в первую смену.

Время летело стремительно, но до зимы я всё-таки успел оформить участок земли в десять соток по улице Зелёной, которой ещё не было и в помине, стояли только колышки, да кое-где стали появляться заборы, и небольшие времянки. Большинство людей и жили в этих времянках, собираясь даже зимовать. Я же на такое решил не идти, чтобы не рисковать будущим ребёнком, так как моя Аннушка забеременела. Даже уже было слегка заметно.

Отец приехал с Васей, как и договаривались в конце ноября, когда уже плотно лёг снег, и морозы по ночам доходили до пятнадцати, а то и до двадцати градусов. Правда, днём редко опускалось ниже пяти градусов.

Встреча была радостной с нашей стороны, только мать Ани, Степанида, явно встретила с прохладцей, но ни отец, ни брат, не показали и вида. Сам Михаил, отец Ани, был искренне рад встрече с отцом и братом зятя и, недолго думая, затащил всех за стол. Степанида была вынуждена готовить на стол. Аня суетилась и без конца щебетала, радуясь гостям. Отец с Васей привезли несколько мешков картошки, овощей, килограмм пятьдесят чистого мяса, и столько же сала. Кроме этого, они привезли и литров двадцать самогона, нашего, малышевского, отчего отец Ани особенно обрадовался. Когда выгрузили все гостинцы, Степанида размякла, и стала даже улыбаться, расспрашивая отца о семье, и житие в нашей деревне.

Михаил её оборвал и они принялись за самое главное, то есть за спиртное, и закуски.

Снова пришлось отмечать нашу женитьбу, как, и принято в таких случаях. Немного погодя подошёл Александр и, Вася, познакомившись с ним, крепко пожал ему руку, и поблагодарил его за всё то, что он сделал для меня, да и сестрёнки. Я Васе всё рассказал о своих приключениях, и проблемах, больше никому не рассказывал о том, как меня чуть не убили, но Сашка спас.

Через некоторое время мой отец захмелел, да и приморился с дороги, всё-таки сто километров довольно большой путь на лошади, да ещё зимой, и его уложили спать в нашей комнате. Мы же с Аней решили уйти ночевать к соседям, которые с удовольствием предоставили нам уголок.

После того, как отец уснул, мы ещё долго разговаривали, продолжая застолье. Вася поднабрался с Сашей, и куда-то удалились от нас. Время было уже позднее, и за нами тоже пришла соседка, приглашая к себе.

Поднялись мы с Аней по привычке рано, хотя сегодня и был выходной, что, естественно радовало. Мы сразу же направились в дом к себе, и застали всех за столом, где оба отца уже успели опохмелиться и о чём-то беседовали, не обращая внимания на окружающих. Мать Ани возилась у печи и бурчала на них, что занялись прямо с утра хлебтать это пойло, как она выразилась, хотя сама была не против пропустить грамм ста пятьдесят, и непременно залпом. Я знал, что отец много не пил, и всегда потом долго перебаливал, поэтому тоже волновался за него. Говорить что-то против в этой ситуации было бесполезно, иначе можно было попасть под горячую руку.

Василя не было, как не было и Александра, зато пришёл в гости Иван, и тоже уже успел выпить стакан самогона, так как усиленно закусывал, весело посматривая на мужиков.