— Стой! — велела Принцесса. — Закрой глаза и не подглядывай. У меня есть шарф, но я верю в твою честность, дочь Зимы.

Мари так устала, что покорно выполнила требование. Позволила Её Высочеству вести себя, а потом усадить на грубую скамейку.

— Смотри, — проникновенно шепнули в ухо.

Девушка открыла глаза, ожидая очередного подвоха. Но представшая глазам картина потрясла до глубины души. Она была восхитительной, волшебной и невозможной.

— Это иллюзия?

— Нет. Магическое поле, накрывающее эту часть Левии, позволяет увидеть издалека истинную сущность того, что на ней расположено.

— Невероятно. И… и…

— Красиво?

— Да. И выглядит умиротворяюще.

— Это равновесие, Мари. То, что мы должны сохранять любыми способами.

Веста использовала очень правильное слово. Потому что представшая глазам картина демонстрировала с математической точностью простой факт, который стихийники знали с раннего детства. Времена Года, несмотря на кардинальные отличия, являлись единым целым. Равноправными составляющими чего-то огромного и очень-очень значимого.

Вдали возвышались четыре Дворца и Академия Стихий. Здания обволакивала полупрозрачная дымка, превращающая всё вокруг в сказку. Бело-голубой Зимний Дворец казался ледяным, будто гениальный скульптор высек его из громадного айсберга — долго и тщательно вырезая в замерзшем материале каждую башенку. Зеленый Весенний Замок от низов до Королевских покоев покрылся живой листвой. Обитель детей Лета превратилась в фруктовый сад, а дом Осени полыхал красно-оранжевым пламенем, в котором сгорают леса и поля, чтобы сначала уснуть, а потом воскреснуть и заиграть с новой силой. Но больше всего потрясла Академия. Сам лиловый Замок не сильно изменился, просто к знакомым краскам добавилось свечение. Зато проявились разноцветные дорожки, как побеги, ведущие к Дворцам.

— Я расскажу тебе о равновесии, дочь Зимы. И о том, как легко его нарушить, — голос Принцессы зазвучал тихо, но в каждом слове было столько силы, что смысл впечатывался в голову на годы вперед. — Мы — стихийники привыкли считать, что являемся высшими созданиями, стоящими над людьми. Но наслаждаясь избранностью, многие из нас забывают главное. Служа Временам Года, мы обязаны беречь их, но ни в коем случае не пытаться усилить мощь и власть своих Дворцов. Как бы банально это не звучало — наша сила в равновесии. В господстве четырех равных Стихий, а не одной, поглотившей все остальные, — Веста ненадолго примолкла, разглядывая прекрасные Замки, а потом пристально посмотрела на притихшую спутницу. — Как думаешь, что в действительности произошло на церемонии открытия?

— Еще несколько часов назад у меня было множество самых нелепых предположений, — честно призналась Мари. — Но теперь… Кто-то пытается поставить одно Время Года над остальными?

— И да, и нет, — Принцесса снова перевела взгляд на Дворцы. — Многих удивила наша реакция. Непосвященные считают, что мы слишком серьезно восприняли угрозу. Подумаешь, кто-то поиздевался над чужой силой. Ничего глобального ведь не случилось, не считая одного единственного мальчика, который никак не придет в себя. Но всё гораздо хуже. Я расскажу тебе историю из прошлого, девочка. Упоминания о ней не встретить ни в учебниках, ни в книгах Соджа. Потому что два века назад ее решили сохранить в тайне, чтобы ни у кого не возникло соблазна продолжить дело "Белого света" — одной крайне агрессивно настроенной организации.

— "Белого света?" — эхом повторила Мари, и губы сами сложились в презрительную ухмылку. — И почему мне кажется, что речь идет о стихийниках Зимы?

— Как же ты не любишь собственное Время Года, — попеняла Принцесса, но без намека на назидательность. — Да, "Белый свет" — это название тайного общества, созданного в Зимнем Дворце. Несколько молодых высокомерных и безжалостных стихийников во главе с младшим из трех Принцев клана Дората решили поэкспериментировать с силой. Омерзительно, но один из них был целителем и обладал многими недоступными другим знаниями. Объектами опытов стали такие, как ты — юные полукровки. Проклятые небом мальчишки задумались — что если яу не обязательно будут сохранять принадлежность, полученную при рождении? Ведь в них заложены по два, а то и по три Времени Года. Начали искать способ усилить то, которое не проявилось изначально.

— Но разве такое возможно?! — вскричала Мари. Вспомнились собственные метания в Академии и попытки пробудить в себе несуществующую (как тогда девушка считала) Весну. — Нам всегда говорили, что уровень силы окончательно определится к четырнадцати годам, но принадлежность неизменна. Не считая "незримых", у которых она неясна до испытания.

— Так и есть. Однако участники тайного общества сумели создать зелье, способное влиять на силу Зимы — пробуждать её и приумножать. В теории, — даже ночь не сумела скрыть ярость, промелькнувшую в глазах Весты. — На практике всё пошло не совсем так, как планировали гадкие мальчишки. Дети Весны, Лета и Осени, получившие от родителей и Зимнюю кровь, действительно, стали создавать снег. Но у зелья выявилось столько побочных эффектов, что подопытные дети начинали болеть, а вскоре и умирать. А, может, дело было в самой силе. Нельзя искажать то, что заложено небом.

— Какая мерзость! — Мари в негодовании вскочила со скамьи.

— Да, это жестокая история, девочка, и я не обещала, что будет легко, — Веста кивнула головой, приказывая девушке вернуться на место. — Мерзавцев выследили. Но не сразу. Прежде погибло много невинных. Разумеется, ведь извергов не остановила такая мелочь, как смерть яу. Для них они являлись низшими созданиями, а в данном случае еще и расходным материалом.

— Что сделали с этими… с этими… стихийниками? — из-за негодования Мари почти не чувствовала боли в ладонях от впившихся в кожу ногтей.

— Казнили. Включая Принца. Правда, тайно. И не всех.

— Почему? Кто-то сумел откупиться? Очень похоже на детей Зимы!

— О, нет. Король был беспощаден. Не пожалел и собственного сына. Но, к несчастью, не всех участников "Белого света" удалось раскрыть. Пойманные стихийники не назвали имен сообщников даже под пытками.

— А как формула попала к вам? Погодник Лестор ведь её сравнивал с новым образцом?

— Да, её, — Веста злорадно усмехнулась. — Это забавно, но даже в семьях, прогнивших насквозь, однажды встречаются порядочные стихийники, и всё сразу меняется. Формулу несколько десятков лет назад Королю Бурану передал Содж Иллара. Ему, в свою очередь, вручил документ отец — на смертном одре. Старый дурак посчитал, что сын продолжит хранить грязную семейную тайну, но у Мастера были иные помыслы. К сожалению, отец умер, не успев назвать имя сообщника. Только сказал, что кары сумели избежать два участника "Белого света". Во втором клане имелся дубликат формулы, но какая это семья, остается загадкой по сей день.

— Но ведь подозреваемые наверняка были?

— Да. Например, Иган Эрсла.

— Из-за прощального пепла? — предположила Мари, подумав, что бывший главный погодник Зимнего Дворца отлично вписывался в образ. В предприимчивости и смелости ему точно нельзя было отказать. Да и эксперименты любил ставить, пусть и над погодными зельями.

— Нет. Хотя декабрьская демонстрация укрепила подозрения. Видишь ли, Мари, — Веста тяжело вздохнула, — в твоем Дворце давно зреет заговор по воцарению в Левии Зимнего Времени Года. Имей в виду, я сейчас открываю очень опасные секреты, но, думаю, у тебя достаточно ума, чтобы держать рот на замке. Так?

— Так, — стихийница поспешно закивала, боясь задрожать от масштаба тайны.

— Главная заговорщица — Королева Северина, — Принцесса предпочла не заметить судорожного вздоха Мари и продолжила. — Инэй не просто так терпел вздорные выходки матушки. Запереть Королеву было проще простого, но пока она считала, что у нее развязаны руки, мы надеялись переловить "свиту" — тех, кто разделяет стремление Её Величества и предпринимает для этого активные шаги.