— Всегда к твоим услугам, — засмеялась Эми. Клей повернулся к друзьям и соседям, молча слушавшим их разговор. Никто из них не сомкнул глаз прошлой ночью.

— Пошли, — сказал Тревис, обнимая Клея за плечи, — возможно, жена Илии Симмонса снова рожает, н Эйб схватил первую попавшуюся женщину, чтобы она помогла принять роды.

Они посмотрели друг другу в глаза и поняли, что оба не верят в это. Илия был сумасшедшим и далеко не безобидным человеком. А о дурном нраве его старшего сына знали все. Он открыто ненавидел более состоятельных соседей.

Клей обернулся, почувствовав, что кто-то трогает его за рукав. Это была Дженни с корзиной, полной еды.

— Возьмите это, — тихо сказала она, протягивая корзину. Впервые за все время, что Клей знал Дженни, лицо ее утратило румянец и стало серым от усталости и тревоги.

Клей взял корзину и погладил Дженни по руке. Затем, ни слова не говоря, посмотрел на Тревиса и Уэса, и они втроем поспешили к причалу. Уэс сначала направился к своей шлюпке и захватил пару пистолетов. Мужчины в угрюмом молчании отчалили и двинулись вниз по реке к ферме Симмонсов.

Весь день Николь была в полубессознательном состоянии. Когда она окончательно очнулась, река, деревья, блики и тени — все показалось ей продолжением сна. Она лежала на кипе ветоши и мешков. Плавное покачивание лодки и глухая боль от удара отвлекли ее, и она почти не обращала внимания на связанные ноги и руки и кляп во рту.

Речная система Виргинии характеризуется особой развет-вленностью. Эйб ловко вел лодку по многочисленным рукавам, некоторые из которых были так узки, что мужчинам приходилось веслами проталкивать лодку между деревьями.

— Куда мы направляемся, Эйб? — спросил Исаак.

Эйб загадочно усмехнулся. Он не собирался посвящать брата в свои планы. Он нашел этот маленький остров много лет назад и всегда помнил о нем, зная, что рано или поздно это надежное убежище может сослужить хорошую службу. Эйб высадил отца неподалеку от их фермы. Он не сомневался, что скоро туда придут люди искать Николь, и старик задержит их. Илия не станет отрицать, что они похитили женщину, но пройдет немало времени, прежде чем они что-нибудь поймут из его бреда. Эйб улыбнулся сам себе. Теперь, подумал он, нужно приглядеть за мальчишкой. Он обернулся и взглянул на связанную, беспомощную женщину, лежавшую на куче тряпья. Он снова улыбнулся и облизал губы.

На закате лодка приблизилась к острову. Исаак встал и нахмурился. Они миновали дом уже час назад и теперь плыли по стоячей, зеленой, вонючей воде. Воздух был наполнен испарениями.

— Давай выбираться отсюда, — сказал он, оглядываясь по сторонам. — Здесь дышать нечем.

— Как раз то, что нужно. Прыгай с лодки и пригони сюда вон ту, поменьше. А ну, давай! — скомандовал Эйб, заметив, что Исаак собирается заговорить.

Исаак привык подчиняться брату. Вода была покрыта пленкой слизи, и он вдруг увидел длинную змею, скользившую по поверхности. Он спрыгнул в воду и по колено в грязи двинулся к маленькой весельной лодке, привязанной у берега. Забравшись в лодку, он отвязал ее и погнал к Эйбу.

Эйб с Николь на руках уже стоял у борта и, когда лодчонка приблизилась, передал девушку Исааку и прыгнул сам.

— Положи ее на дно и берись за весла, — приказал Эйб. — Нам еще долго плыть.

Исаак вновь подчинился и положил Николь так, чтобы она опиралась на его ногу. Ему было больно видеть выражение страха, застывшее в ее глазах, хотелось успокоить и ободрить ее.

Перехватив сочувственный взгляд Исаака, Эйб фыркнул.

— Не строй на нее планов, парень. Она знает, кому принадлежит.

Исаак отвернулся, вспомнив о Клее. Ему в голову не приходило, что его брат имел в виду совсем другое.

Лодка продвигалась с трудом. Несколько раз Исаак останавливался, чтобы освободить весла, которые цеплялись за что-то под водой. Темнело, густая листва не пропускала тусклый сумеречный свет. Исаак поднял голову, и ему показалось, что деревья падают вниз, стремясь поглотить его.

— Не нравится мне это место. Мы не можем оставить ее здесь. Почему мы не оставили ее на ферме?

Потому что ее бы там нашли, понятно? К тому же, если память мне не изменяет, я не говорил, что мы оставим ее здесь. Вот! Причаливай!

Исаак воспользовался веслом как шестом и направил лодку к берегу. Эйб спрыгнул на берег, пошарил в кустах и нашел фонарь. Он быстро зажег его, что-то удовлетворенно пробурчав под нос.

— За мной! — крикнул он из темноты, предоставив Исааку нести Николь.

— Еще немного, и я развяжу вас, — шепнул он, подняв ее на руки.

Она устало кивнула, голова ее лежала у него на плече.

Эйб высоко поднял фонарь, осветивший низкую дверь, которая, казалось, была вставлена прямо в темноту.

— Я нашел это место давным-давно, — хвастливо сказал он, открывая щеколду.

Это была маленькая каменная хижина, состоявшая всего из одной комнаты. Внутри было пусто и грязно, только высохшие листья устилали пол.

Исаак поставил Николь на дрожащие ноги, вынул изо рта кляп. Она глубоко вздохнула, и на глазах у нее выступили слезы благодарности. Он развязал веревки на руках и начал развязывать ноги, но Эйб с криком оттолкнул его.

— Какого дьявола ты делаешь? Кто тебе велел развязывать ее?

Исаак взглянул на брата, пытаясь рассмотреть его лицо в темноте.

— Но что она может сделать? Ты что, не видишь, что она валится с ног от усталости? Есть здесь какая-нибудь еда? А вода?

— Там за домом старый колодец. Исаак с отвращением огляделся.

— Что это, в конце концов, за дом? Какой сумасшедший мог жить в таком болоте?

— Я думаю, здесь не всегда было болото. Просто река изменила русло и отрезала этот остров. Здесь есть кабаны, масса кроликов и пара яблонь на берегу. А теперь хватит болтать. Пойди принеси воды. В прошлый раз я оставил здесь ведерко.

Исаак неохотно вышел в темноту. Николь прислонилась к стене. Запястья и щиколотки затекли, малейшее движение причиняло ей боль. Она не сразу сообразила, что к ней подошел Эйб и наклонился.

— Что, утомилась? — тихо сказал он, проводя ладонью по ее шее. — Ты еще не так утомишься после того, как я займусь тобой. Никто еще не любил тебя так, как буду любить я.

— Нет, — прошептала она и шагнула в сторону, но ноги не слушались, и она упала на четвереньки.

— Что ты с ней делаешь? — раздался от дверей голос Исаака. Он подбежал к Николь и поднял ее.

— О Боже! — усмехнулся Эйб. — Да ты, можно подумать, действительно влюбился. Что ты так о ней беспокоишься? Она просто шлюха.

— С вами все в порядке? — спросил Исаак, поддерживая Николь за плечи.

— Да, — прошептала она.

Исаак принес ей чашку воды. Она с жадностью припала к ней пересохшими губами.

— Хватит. Теперь садитесь и отдыхайте. — Обняв Николь, Исаак повел ее к противоположной стене, подальше от Эйба.

— Молокосос, — неприязненно процедил Эйб. Он собирался сказать еще что-то, но замолчал.

Исаак сел на пол, притянул Николь к себе.

— Успокойтесь, — сказал он, почувствовав, как напряглось ее тело. — Я не причиню вам зла.

Николь так устала, так замерзла, что уже не могла думать о приличиях. Исаак положил ее голову на свое плечо, и они оба тут же заснули.

— Исаак! — Сквозь сон Исаак почувствовал, как кто-то трясет его за плечо. — Проснись! — Эйб не сводил глаз с Николь. Его злило, что эта шлюха так много позволяет его брату. Ведь он и не мужчина еще, всего пятнадцать, у него и женщин-то еще не было. А ведет себя так, будто умеет с ними обращаться. Эйб смотрел на Николь уже целый час, с тех пор, как в темную комнату проникли первые лучи солнца. Ее растрепанные волосы струились по спине, влажные кудри прилипли к лицу, густые черные ресницы лежали на щеках. А этот рот! Он просто сводил его с ума. Его все сильнее раздражал брат, чья рука так вольно обнимала Николь, касаясь ее груди, прикрытой бархатом.

— Исаак! — снова позвал Эйб. — Ты собираешься спать весь день?