Кобблпот, который, похоже, до этого внимательно его слушал, тоже встрепенулся, согласно закивал и немного выпрямился в спине. Эдвард откашлялся, вздохнул и выдохнул, и осторожно пропел первую ноту из колыбельной.
========== Глава 7 ==========
«И никто не подарит мне любви большей, чем дарила мне… моя мать»
Прошло полчаса репетиции, и к их окончанию, Нигма был почти полностью уверен, что выучил текст колыбельной наизусть. Под конец он даже попробовал аккомпонимировать себе с помощью почти пустого стакана и вилки с ложкой под довольное покачивание головы Кобблпота.
— Дарила мне моя мать, — пропел последние слова в колыбельной Эдвард и рассмеялся в который раз за это утро, плавно перетёкшее в обед.
Ударив в последний раз по стакану вилкой, он взглянул на своего учителя. Тот сделал очередной глоток вина, прежде чем спросить:
— А что стало с парнем, которого ты до этого притащил?
— С шестёркой Галавана? — уточнил Нигма, хотя итак прекрасно понимал, о ком идёт речь. Он чувствовал необходимость напомнить мистеру Кобблпоту, почему ему стоит убить этого парня.
— Почему Вы спрашиваете? — он подпёр подбородок руками, вглядываясь в глаза своему собеседнику.
В сильно помутневшей радужке проблеснул опасный огонёк. Кобблпот ухмыльнулся, также внимательно уставившись на своего личного лекаря и повара. Он ничего не ответил, но этого и не требовалось.
Губы Эда расплылись в крайне довольной улыбке, когда он повернул голову в сторону своей подсобки, куда вчера вечером спрятал жертвенного агнца для мистера Пингвина.
Они, не сговариваясь, поднялись из-за стола и двинулись к ней. Первым подошёл Эдвард и, потянув за ручку, распахнул проход в маленькое и пыльное помещение, попутно включая освещение в нём. Внутри, не сдвинувшись ни на сантиметр, как вчера вежливо и попросил его Нигма, сидел связанный пленник с мешком на голове. Услышав шум, мужчина снова задёргался и замычал, в отчаянной мольбе освободиться
— Мама всегда говорила, что праздник без весёлой игры — не праздник, — глубокомысленно изрёк Кобблпот, приведя тем самым пленника в ещё большее буйство.
Эдвард, не прекращая довольно улыбаться, потянулся вперёд, схватил шестёрку за лацканы его пиджака. Сильным движением, он потянул его на себя, заставляя и его, и стул, выехать в главное помещение.
— Приятно слышать, что Вы сочли наш скромный завтрак праздником, — оповестил Эд, двигаясь с пленником к кровати: там было больше всего свободного места.
— Меня угощают красным полусладким вином хорошей выдержки, поют мне песни и дарят… подарки. Что это, если не праздник?
И не поспоришь. Нигма, пребывая в крайне приподнятом, возбуждённом состоянии духа, очень обрадовался услышанному.
— Так как это, скорее всего, единственная возможность, то почему бы не совместить приятное с полезным? — Кобблпот двинулся в сторону кухни, а возвратился оттуда уже с ножом и важным, покровительственным видом. — Но учти, я продемонстрирую и расскажу лишь один раз. Всё остальное зависит от тебя.
Эд быстро закивал, сплетя пальцы рук в замок и отходя в сторону. Он, наконец, увидит профессионала в действии. За несколько лет работы в полиции Нигма прочёл так много, о том, как можно изжить человека с этого света, видел прямые результаты самых различных способов, но за всё это время никогда не наблюдал за тем, как всё происходит во время убийства.
Он снова устраивает настоящий эксперимент с реальными людьми и почти в естественных условиях. Но…
— Позвольте, я сниму пакет с его головы?
Пингвин, открывший было рот, чтобы начать что-то объяснять, тут же его закрыл и снова открыл, очевидно, собираясь отказать в просьбе, но было поздно: Эд уже подскочил к жертве, сдёрнул с его головы мешок и также быстро отошёл в сторону.
— Хотел бы видеть лица обоих участников процесса, — тут же пояснил он, извиняющееся улыбаясь.
— Да ты садист, — без капли упрёка заметил Кобблпот, взглянув на человека, которого ему предстояло убить.
Чего только стоил этот обмен взглядами. До ужаса перепуганный и заплаканный взгляд пленника, отчаянно мотающего головой и не прекращающего мычать что-то в тряпку, засунутую ему в рот. И уверенный, даже озорной взгляд убийцы, вертящего в руках орудие убийства.
Дальше всё происходило стремительно. Кобблпот резким и быстрым движением вонзил нож в бедро жертве, вызвав у того дикий крик, а на лице Эдварда ещё большую улыбку. Мистеру Кобблпоту удалось задеть аорту, кровь хлынула сильным потоком, заливая ноги жертвы и пол под её ногами.
— Думаю, не мне тебя учить тому, куда стоит ударить, чтобы вызвать как можно больше боли, но не убить, верно? — он обернулся на криминалиста, тот закивал, облизывая губы. — Я могу лишь сказать: если ты решил убить кого-то, то в последний момент не мешкай, не сомневайся, не раздумывай. Твоя мнительность не должна позволить сохранить жизнь кому бы то ни было.
Кобблпот снова повернулся к жертве, криво улыбнулся, с куда большим ожесточением, он неглубоко вонзил нож в живот мужчины и медленно повёл вверх, рассекая кожу и мышечные ткани на две половины.
— Не то, чтобы это бы совет… Но лично я не вижу причин для пыток над плохо знакомыми людьми, над теми, кто не были тебе личными недругами. Над теми, кто, в принципе, не сделали тебе лично ничего дурного.
— Хотите сказать, что убиваете милосердно? — уточнил Нигма, наблюдая за тем, как пальцы Кобблпота становятся всё более тёмными из-за крови на них, как намокают рукава его старой пижамы, пока мистер Пингвин вырисовывал только ему одному известный рисунок.
— Нет… разумно, — Эдварду пришёлся по душе такой ответ, но любопытство побудило его расспрашивать дальше.
— Что насчёт женщин и детей? Многие профессиональные киллеры не убивают ни тех, ни других. Вы относитесь к ним?
Кобблпот, некоторое время молчал, заканчивая возню с грудью шестёрки, крики которого немного поутихли — им на смену пришли слёзы и рыдания.
— Как тебе? — Пингвин отошёл чуть в сторону, открывая обзор на своё творение.
Сначала показалось, что грудь и живот мужчины стали представлять собой лишь жуткое месиво из порезанной одежды, пропитанной кровью, и ошмётков мяса на ней. Но если приглядеться, взглянуть чуть внимательнее, рисунок зонта легко и ясно вставал перед глазами. Рисунок на человеческой плоти, сотворённый из оной. Да, выполненный немного спешно и криво, но очень искренний и эмоциональный. Эдвард одобряющее заулыбался, попутно отмечая в голове, что кроме тела сегодня ему надо будет избавиться и от своей пижамы, которую Кобблпот превратил в часть своей картины.
— Те, киллеры, о которых ты говорил, чтят свой «кодекс», упорно притворяясь моралистами и… вполне добропорядочными людьми, — Пингвин рассмеялся, покачав головой. — Это самообман, может, есть слова пожёстче, но в своей сути это просто ложь самому себе. Если женщина, пускай даже совсем молодая, станет мне врагом номер один, я не задумываясь устрою ей самую мучительную смерть.
Эдвард медленно кивнул, обдумывая услышанное. Кобблпот был определённо прав во многих вещах, был искренен во всём, но Нигме почему-то казалось, что мистер Пингвин скорее заставит человека жить в страшных страданиях, чем относительно быстро окончит его жизнь в не менее страшных мучениях.
Тем временем, сам мистер Кобблпот, сделав небольшую передышку, перекинул нож в руке и снова двинулся к ещё трепыхающемуся мужчине перед собой. Шестёрка не сводила взгляда с холодного оружия. направленного прямо на него. Эдвард в напряжённом ожидании замер, прикусив нижнюю губу.
Раздался предсмертный хриплый вскрик, лезвие ножа вонзилось сверху-вниз прямо в ключичную впадину. Убийца резко повернул нож на триста градусов и с оттяжкой выдернул, тут же отбросив в сторону. Так профессионально.
Кровь хлынула нескончаемым потоком, мужчина забился в судорогах, а Кобблпот закашлялся из-за попавшей в нос и горло крови. Эдвард переводил взгляд с физически уставшего Пингвина, пытавшегося вытереть с лица капли крови, но только больше пачкался, на пленника, который замолчал, и глаза которого выкатились наружу в состоянии крайнего шока.
