Спальня была просторной, но все такой же мрачной. Нижняя половина стен была обшита темным лакированным деревом, верхняя половина — затянута темно-зеленым шелком. Вдоль длинной стены в ряд стояли три больших кровати с тяжелыми, опять зелеными, пологами. Между кроватей также стояли ширмы, еще пока сложенные. Возле противоположной стены стоял большой резной шкаф и прямоугольный стол с тремя стульями обитыми черным атласом. Рядом со шкафом находилось зеркало в полный рост, в красивой серебряной раме. В углу комнаты была еще одна дверь, ведущая в ванную комнату, где все было выполнено из зеленого мрамора разных оттенков.

В этом террариуме повеситься можно с тоски.

София принялась раскладывать свои вещи из чемодана, который уже ждал ее возле дальней кровати от входа.

Покончив с вещами и приняв душ, она стала ложиться спать. Соседок все еще не было, что показалось ей странным. Уже проваливаясь в сон, София вдруг вспомнила наглые серые глаза парня за соседним столом, который присвистнул ей, пока она шла на свое место.

Вот же кретин!

========== 11. Поттеры ==========

Комментарий к 11. Поттеры

Данная глава небольшое отступление и совершенно никак не влияет на сюжет (поэтому можете смело ее перелистнуть).

Писать ее я не собиралась, но сегодня такой день… сами понимаете.

Посвящается Джеймсу и Лили Поттерам, их самоотверженности и вечной, чистой любви.

— Джеймс?

Он повернул голову и увидел в полумраке лестничного прохода Лили.

— Привет!

— Ты что тут делаешь? — Лили подошла к дивану, на котором сидел Джеймс.

— Тебя жду, — ответил он и похлопал по свободному месту рядом с собой, приглашая ее сесть.

— Меня? — удивилась Лили. — Откуда ты знал, что я приду?

— Первого сентября ты всегда спускаешься в пустую гостиную и сидишь тут до полуночи, — улыбнувшись, сказал Джеймс.

Лили села рядом с ним и слегка нахмурилась:

— Некоторые твои познания меня пугают.

— Ты ведь не против, если я… побуду с тобой? — спросил он.

— Не против.

Лили замолчала и посмотрела на огонь, который слабо горел в камине. Она и правда всегда в первый день спускается в гостиную и сидит тут в одиночестве. Эта привычка у нее появилась еще на первом курсе.

И она правда была не против, если ее последнее первое сентября разделит с ней Джеймс.

— Кажется, это альбом Алисы? — спросил Джеймс, показывая на журнальный столик возле камина, где лежала толстая книга в кожаном переплете.

— Точно! Видимо, забыла, — Лили протянула руку и взяла альбом.

Альбом Алисы был ее личным сокровищем. Первые курсы она не выпускала колдокамеру из рук, фотографируя все и всех. В начале и конце каждого года она обязательно собирала всех гриффиндорцев и заставляла их делать групповые снимки на память.

Лили открыла альбом на первой странице, где была одна большая фотография первого курса Гриффиндора.

— Смотри, ты тут меня еще не ненавидишь! — Джеймс усмехнулся и ткнул пальцем на маленькую Лили.

— Я тебя никогда не ненавидела! — возмутилась Лили, не отрываясь от фото.

Она перелистнула несколько страниц. На одной части была фотография девочек, а на другой мальчиков.

— Второй курс. Прекрасное было время, — сказал Джеймс. — Если не считать того, что ты тогда решила обрезать себе челку!

— Эй! Мне она нравилась! — засмеялась Лили, — хотя идея и правда была ужасная.

— Ты, конечно, в любом виде самая красивая, — Джеймс влюблено посмотрел на нее, — но челку больше не обрезай.

Лили ничего не ответила, только губы растянула в улыбке и открыла следующую страницу.

— Меня вот что удивляет, — сказал Джеймс, — как Стоун успевала комментировать матч и делать колдографию?

На снимке был Джеймс, который несся за снитчем. Алиса со второго курса являлась бессменным комментатором всех матчей и это действительно было загадкой, как она успевала делать два дела одновременно.

— У Алисы много талантов, — с улыбкой сказала Лили и перелистнула страницу.

— О, урок прорицаний! — Джеймс громко рассмеялся, — это было самым глупым решением в нашей жизни!

Когда на третьем курсе пришла пора выбирать дополнительные предметы, помимо прочих весь курс Гриффиндора выбрал прорицания. К концу семестра из них правда осталась там только Мэри МакДональд, но они тогда на славу повеселились, выдумывая себе различные катастрофы и несчастья.

— Тебя тогда должен был затоптать гиппогриф, — припомнила Лили.

— Ага, а ты утонуть в Черном озере, — сказал Джеймс, — видимо, ты уже тогда сделала выбор в пользу Гигантского кальмара.

Лили похихикала и открыла следующую страницу.

— Смотри, ты меня опять жизни учишь, — Джеймс показал на одно из фото, где стояла Лили, сложив руки на груди, и что-то строго говорила Джеймсу, который без конца ерошил свои волосы.

— Вы тогда свалили все доспехи, что стояли в западном крыле!

— Подумаешь!

— На четвертом курсе вы только и делали, что устраивали хаос.

— Мы Филча работой обеспечивали!

— Думаю, он вам за это благодарен, — Лили усмехнулась и открыла следующую страницу.

На следующей фотографии была крупным планом Лили, смотрящая в колдокамеру и улыбающаяся, и не подозревающая, что позади нее стоит Джеймс и корчит рожу.

— Как хорошо мы смотримся вместе, — иронично сказала Лили.

— Олень и красавица, — сказал Джеймс, под смех Лили. Она замолчала и внимательно посмотрела на него.

— Расскажешь, почему вы придумали себе эти ваши прозвища? — спросила она.

— Расскажу, — Джеймс легонько коснулся ее лица, убирая прядку волос за ухо, — только не сейчас. Расскажу и даже покажу.

— Покажешь? — удивилась Лили, слегка покрасневшая от прикосновения и близости Джеймса.

— Обязательно.

Лили с трудом оторвала от него взгляд и вернулась к альбому, перелистнув несколько страниц.

— СОВ, — сказала она, нахмурившись.

— Мы тогда впервые так крупно поссорились, — мрачно сказал Джеймс. — Все лето было испорчено.

— И это было единственное лето, когда ты не прислал мне ни одного письма, — сказала Лили с легким укором, посмотрев на него.

— Сама виновата! — он театрально надул губу. Лили рассмеялась и взлохматила его волосы. Джеймс растаял от ее прикосновений.

— Ох, смотри! — Джеймс показал на следующую колдографию, — я даже как будто здесь слышу твой крик.

На следующем фото Лили откровенно орала на Джеймса, который возмущался в ответ.

— Вы чем-то отравили первокурсников! — возмутилась Лили, вспомнив события того дня.

— Ничем мы их не травили! Просто испытывали некоторые сладости, они полностью безопасные.

Лили закатила глаза:

— Даже не начинай.

— Ты меня тогда назвала «бесполезным тупицей». Ты правда так считала? — пряча улыбку, спросил Джеймс.

— Тупицей? Нет. Придурком? Безусловно.

Джеймс громко рассмеялся, к нему тут же присоединилась Лили.

— И для чего только Алиса фотографировала наши ссоры? — спросила Лили, отсмеявшись.

— За неимением других событий? — подсказал Джеймс.

Лили коротко улыбнулась и открыла последнюю страницу. Там вновь были все гриффиндорцы уже шестого курса. Колдография была сделана всего три месяца назад.

— В этот момент ты уже знала, что жить без меня не можешь? — похихикав, спросил Джеймс, показывая на Лили, которая на удивление всем стояла рядом с Джеймсом. Он в тот момент весь светился от радости.

— Скажем так, я подозревала, — немного смутившись, ответила Лили.

— Почему ты не отвечала мне взаимностью уже тогда?

Лили опустила голову и пожала плечами.

— Чего ты боялась?

— Боялась, что для тебя это лишь очередная шалость и что в любой момент ты перестанешь меня добиваться, — не слышно сказала она.

Джеймс нежно прикоснулся к ней и за подбородок повернул к себе. Он наклонился к ней и, глядя в глаза, уверенно сказал:

— Я никогда не перестану, Лили. И чего бы мне это ни стоило, я всегда буду добиваться тебя, всегда буду защищать тебя и всегда буду любить.