— Ну! — первым терпение кончилось у Сириуса. — Вы сами расскажите или под пытками?

— Извини, Сириус, это дело касается только взрослых, — ответил Джеймс и подмигнул другу. Сириус понял, что Джеймс расскажет все позднее и хмыкнул. Лили же нахмурилась.

Так и не получив ответа, все потихоньку стали расходиться, пока на кухне не остались только Джеймс и Лили.

Джеймсу было интересно, как отреагировала Лили на цветы, но спросить напрямую не решался.

Она сидела напротив него и пила горячее молоко с только что испеченным печеньем. Джеймс не мог налюбоваться столь милой картиной.

Лили Эванс завтракает на моей на кухне…

Он подпер лицо рукой и откровенно ею любовался. Торопливо закончив под его пристальным взглядом, Лили встала и стала убирать за собой.

— Лили, — позвал ее Джеймс, стараясь сохранить серьезный вид, — ты знаешь, что ты самая красивая девушка в мире?

Она смутилась и отвернулась, но поймав свое отражение в буфете, откуда на нее смотрела Лили с молочной пенкой усов над губой, она резко повернулась и, крикнув: «Дурак!», унеслась из кухни.

***

Вскоре объявили, что в полдень будет открыта трансгрессионная сеть ровно на одну минуту и все тут же стали собираться домой.

Джеймс пошел предупредить об этом Эванс и Стоун, которые были в своей комнате. Подходя к комнате, он, услышав голос Алисы и звонкий смех Лили, невольно улыбнулся. Постучав, он просунул свою лохматую голову в дверь. Девчонки сидели на одной кровати и что-то весело обсуждали.

— Через десять минут открывают трансгрессионную сеть, — не успел закончить Джеймс, как Стоун соскочила, начала бегать и собирать свои вещи.

Джеймс с удовольствием отметил, что его цветы стоят в вазе.

А не в мусорке.

— Лили, тебе нужна помощь? — Джеймс опять запустил руку в свои волосы.

— Нет, спасибо, у меня уже все собрано, — она ему тепло улыбнулась.

Через пять минут все вышли на улицу за ворота, откуда можно было трансгрессировать.

Лили стояла в своем зеленом платье и держала в руках подаренные цветы. Ее волосы легко развевались на ветру, обволакивая ее голые плечи. А Джеймс стоял и издалека любовался этой картиной, не решаясь к ней подойти.

— Ну же, Сохатый! — Сириус, заметив нерешительность друга, легонько его подтолкнул. — Она только и ждет, что ты подойдешь.

Джеймс, отбросив не только свои страхи, но и вообще все свои мысли, уверенной походкой направился к Лили.

— Эванс! — пожалуй, слишком громко позвал он, потому что все тут же повернулись на них, — до конца каникул, конечно, осталось две недели, но я все равно буду тебе писать!

— Уж надеюсь, Поттер! — отозвалась Лили под дружный смех.

Джеймс боялся поцеловать Лили при всех и не знал, как она на это отреагирует. Они так и не оставались наедине после прошедшей ночи. Поэтому он просто поцеловал ей руку и приобнял, обхватив ее талию рукой и прижимая к себе, уткнувшись носом в ее волосы.

— Я так сильно буду по тебе скучать, — прошептал он ей на ухо, обнимая.

— Я тоже, Джеймс, — прошептала в ответ Лили. Она приподнялась на носочках и поцеловала его в щеку, и, разомкнув объятия, трансгрессировала вместе с остальными.

В воздухе остался лишь запах Лили, запах яблок и меда. А Джеймс так и стоял, закрыв глаза и пытаясь надышаться этим запахом.

***

Как и обещал, следующие две недели Джеймс каждый день писал Лили большие письма, в подробностях описывая, чем он занимается, чем питается, как они с Сириусом проводят время и некоторые новости, которые рассказывает ему отец.

В ответ Джеймс требовал не менее развернутых ответов о буднях Лили. Но она писала очень кратко. Как правило, день она проводила дома за книгами, один раз ходила гулять с Северусом и два раза сильно поругалась с сестрой. Джеймс, который в общем-то к маглам относился с любовью, терпеть не мог сестру Лили. Он вообще не мог терпеть любого, кто хоть немного делает жизнь Лили несчастной.

========== 6. Блэкпул ==========

Сириус Блэк

Через пару дней полностью открыли трансгрессионную сеть, и Сириус тоже засобирался. Он решил навестить поместье дяди Альфарда, которое перешло ему по наследству в прошлом году. Он там так и не был с похорон любимого дядюшки и сейчас хотел туда съездить и навести там порядок, чтобы после окончания школы уже жить там, а не «сидеть на шее у Поттеров», как он выражался. Юфимия Поттер долго возмущалась его отъезду и взяла с него слово, что, как минимум, все праздники и воскресные обеды он будет проводить с ними.

Поместье Альфарда Блэка находилось в городе Блэкпул, графства Ланкашир на северо-западе Англии.

По большей части в Блэкпуле жили волшебники, но было и немало маглов. Когда дядя еще был жив, Сириус часто у него гостил летом.

Дом располагался на высоком каменистом берегу, с западной части которого омывалось Ирландским морем, а с другой стороны находился непроходимый лес. К самому дому вела широкая каменистая дорога, по обе стороны окруженная высоким лесом.

Сириус трансгрессировал к самым воротам, на которых был выкован герб Блэков и девиз — «Чистота крови навек». Скривившись, он подумал, что надо будет от этого избавиться.

Приготовив палочку, Сириус отворил кованную дверь ворот. Дядя Альфард был умен и хитер, как истинный Блэк, поэтому можно было ожидать чего угодно. Сириус прошел по широкой дорожке к дому и вошел внутрь.

В доме стояла мертвая тишина, ни шороха, ни звука. Проверив несколько заклинаний на обнаружение ловушек и убедившись, что никакой опасности нет, Сириус убрал палочку.

Он прошел в гостиную, которая располагалась справа от входа. Просторная комната с массивным камином, служившим главным украшением, была чисто убрана, если не считать толстого слоя пыли. Следом проверив столовую и кухню, не обнаружив ничего интересного, Сириус поднялся на второй этаж, большую часть которого занимала внушительная библиотека и кабинет дяди. Некоторые полки стеллажей в библиотеке пустовали.

Регулус.

Значит, уже был здесь.

Все имущество и золото дяди Альфарда перешло Сириусу. И лишь свои дневники дядя завещал Регулусу. Сириус был не против, все равно он бы их сжег. А раз Регулус заходил за дневниками, значит, успел порыться и в библиотеке.

Что ж, мы с Регом все равно разную литературу предпочитаем.

Из библиотеки Сириус прошел в кабинет. Неожиданно в шкафу послышался шорох. Тут же выхватив палочку, он невербальным заклинанием отворил дверцу шкафа.

Из глубокой тьмы шкафа выплыло нечто.

Боггарт.

На него надвигался он сам. Только второй Сириус больше походил на призрака, был полупрозрачный и неопределенного возраста. На руках и ногах были цепи. Второй Сириус вдруг упал на колени и, запрокинув голову, по-собачьи завыл. Он хватался за волосы, выдирая их, то начинал по-детски хныкать, то вновь завывал. Он вдруг резко вскочил на ноги и стал метаться из стороны в сторону, словно в замкнутом пространстве, что-то бормоча себе под нос.

Сириус похолодел от ужаса. В памяти всплыли все месяцы его заточения на площади Гриммо. В детстве, за любое неповиновение, его закрывали в темных подвалах. Его могли продержать там несколько суток. Лишенный любых удобств, книг, нормальной еды и развлечений. Все, что ему оставалось, думать о «своем плохом поведении». Для Сириуса всегда это было самым страшным наказанием. Когда тебя запирают в подземельях Блэков, куда не проникает ни свет, ни звук, а из углов доносится чей-то шёпот. Когда кровь в жилах стынет, ощущая на коже чье-то ледяное дыхание. Сириус в такие моменты сходил с ума от тоски и страха.

— Р-ридикулус!

Заклинание не подействовало.

— РИДИКУЛУС!

Призрачный Сириус превратился в одиннадцатилетнего мальчишку, цепи превратились в яблоки и он стал ловко ими жонглировать. Сириус рассмеялся и боггарт с громким хлопком исчез.

Совсем не смешно.

Сириус уперся руками о стол так, что костяшки пальцев побелели.