Сириус для Джеймса тоже был сродни брату. У него никогда не было кого-то ближе, чем он. Они всегда понимали друг друга с полуслова. Порой хватало лишь взгляда, чтобы понять, о чем думает другой. Правда, в последнее время появилось некоторое недопонимание. Джеймс не помнил, чтобы они еще когда-нибудь так часто с ним ругались, как в последний месяц. Сириус всегда страдал резкими перепадами настроения, но сейчас они достигли пика. Еще пару дней назад он ходил злой, как черт, а сегодня утром уже напевал в душе Фрэнка Синатру и целый день с улыбкой на лице ходит. Если бы Джеймс не знал Сириуса, сказал бы, что тот влюбился, но судя по его до безобразия счастливой физиономии, он скорее подстроил грандиозную пакость слизеринцам или же устроил незабываемую ночь сразу с представительницами всех четырех факультетов.

Джеймс всегда восхищался Сириусом, его смелостью и отвагой, находчивостью и решительностью. Его безнадежной самовлюбленностью, как говорил Северус, и нечеловеческой преданностью, как добавлял Ремус.

-Черт! Не получается! — выругался Сириус и повернулся к Джеймсу. — Сейчас бы покурить.

— Интересно, а вредные привычки не влияют на все то светлое, что есть в человеке? — посмеялся Джеймс. — Вдруг они мешают в создании Патронуса?

— Что ты представлял? — спросил у него Сириус, после еще одной неудачной попытки.

— Да все подряд, — Джеймс пожал плечами, — как подарили первую метлу, как с тобой познакомились, как с парнями сдружились. Эванс.

— Конечно! Эванс! — хмыкнул Сириус, посмотрел куда-то в сторону слизеринцев и опять расплылся в улыбке.

Ну, точно для слизней что-то устроил.

— Пойду, посмотрю, как она справляется, — сказал Джеймс и пошел в сторону Лили.

У нее уже были значительные успехи. Из палочки появлялось массивное серебристое облако, которое начинало приобретать едва заметные очертания.

— Как успехи? — спросил он, подходя к ней со спины.

— Пока не очень, — вздохнула Лили и печально улыбнулась.

— Как это не очень? У тебя уже даже очертания Патронуса начинают проклевываться! Это все еще лучше, чем у всех остальных.

— Да, но у тебя-то получился полноценный телесный Патронус! — сказала она.

— Я же лучший студент на курсе! — усмехнулся Джеймс, — ну, после тебя, конечно.

Лили нахмурилась, ей сейчас было совсем не весело. Лили привыкла быть лучшей во всем. Первая студентка курса, первая студентка школы. Лучшие результаты по СОВ и всегда лучшие оценки на всех контрольных. Она привыкла, что у нее у первой получаются все заклинания и ее всегда ставят в пример остальным студентам.

Джеймс знал об этой ее особенности, но не понимал. Хотя, как однажды заметил Ремус, если бы Лили не была лучшей, Джеймс бы вряд ли обратил на нее внимание. Сам Джеймс так не считал. Он любил Лили за ее доброту, бескорыстность и искренность. За ее целеустремленность и принципиальность. За ее звонкий смех и ту нежность, с которой она на него смотрит. За ее изумрудные глаза, веснушки и огненно-рыжие волосы.

— О чем ты думаешь, когда создаешь Патронус? — спросил у нее Джеймс.

Лили слегка покраснела и опустила глаза.

— Это личное…

— Личное? — у Джеймса взлетели брови, — прошу прощения, то есть ты думаешь не обо мне? Разве не я твое самое счастливое воспоминание? — он уже не сдерживался и улыбался во всю ширину своего рта.

— Ты балбес, Поттер, — улыбнулся Лили. — А ты о чем думал?

— О родителях, — ответил Джеймс, — о Мародерах. И о тебе. Я самый большой счастливчик на свете.

— И почему я в этом никогда не сомневалась, — фыркнула Лили.

— Вы все делаете мою жизнь счастливой, наполняете каждый день радостными мгновениями и незабываемыми эмоциями, — Джеймс с нежностью глядел на нее. — Особенно ты, Лили. Каждый день, каждую минуту и каждое мгновение я бесконечно счастлив от одной лишь мысли, что ты со мной. Счастлив, потому что имею возможность смотреть на тебя, обнимать и целовать. Слушать твой голос и видеть твою улыбку.

Лили смотрела на него, затаив дыхание.

— Я не думал о каком-то конкретном событии. Я думал о том, какие чувства и эмоции я испытываю в тот или иной момент. Когда поднимается адреналин от полета, когда дух захватывает от приключений, когда сердце замирает от одного лишь взгляда.

— Да, кажется, я поняла тебя, — тихо сказала Лили. — Не событие. Чувства.

— Что делает тебя счастливой, Лили?

Лили снова немного покраснела и Джеймс продолжил за нее.

— Пирог с патокой, — улыбнулся он. — Первые дни осени; поездки с родителями на пикники; чтение интересного романа возле камина и огромная кружка горячего шоколада; идеальный порядок на парте; Рождество; забота о младшекурсниках; бесконечная болтовня Алисы над ухом и общество Мэри и Марлин. Кажется, я что-то еще забыл, — притворно задумался Джеймс.

— Ты, Джеймс.

— Не расслышал. Можешь повторить?

— Ты, Джеймс, — улыбнулась Лили, — ты делаешь меня счастливой.

— Я на это надеюсь, — сказал Джеймс.

Лили подняла палочку и, сделав глубокий вдох, произнесла:

— Экспекто Патронум!

Из ее палочки вырвалось серебристое облако и начало принимать форму, пока не превратилось в грациозную и стройную лань. У Джеймса отвисла челюсть, рука так и застряла в волосах, пока он их взлохмачивал.

В классе повисла тишина, все следили за тем, как лань не спеша сделала круг вокруг Лили и Джеймса, и растворилась в воздухе.

— Ну, надо же, какая неожиданность! У Поттеров и парные Патронусы! — крикнул им Сириус, сияя улыбкой.

— Кто бы мог подумать, — поддержал его Северус.

— Мисс Эванс, вы также заслужили двадцать баллов, — сказал Мортем. — И да, парные Патронусы…это большая редкость. Я такого еще не встречал.

Следующие минут десять все бурно обсуждали случившееся, пока их вновь не прервал Мортем, сказав продолжать тренировку.

К концу занятия телесного Патронуса смогли также создать Гринграсс, у которой он принял облик лебедя, МакКиннон, у которой Патронус был в виде небольшой лисицы, и Ремус, у которого Патронус, ожидаемо, стал волком. У Сириуса и Северуса облако приняло лишь едва заметные очертания их анимагических форм. Остальным, кроме серебристого света, так и не удалось добиться большего. Единственными, у кого не получилось даже выпустить струйки серого пара, оказались Бланк и Мальсибер.

Прозвенел колокол и Мортем отпустил всех с урока, попросив еще раз хорошенько подумать над счастливыми воспоминаниями или попытаться создать новые, и что на следующем занятии они продолжат тренироваться.

— Удивительно, правда, Джеймс? — спросила Лили, когда они вдвоем шли на обед.

— Что удивительно? — спросил он, беря ее за руку и переплетая пальцы.

— Парные Патронусы, — ответила Лили, не сводя с него глаз.

— А по-моему, ничего удивительного, — Джеймс остановился и повернулся к ней лицом. — Неужели у тебя еще оставались сомнения, что я не послан тебе судьбой? Самим Мерлином. Морганой и Мордредом?

— Ты можешь не превращать все в шутку? — спросила Лили, с улыбкой на лице.

— Могу, — Джеймс наклонился и чмокнул ее в кончик носа, — но не хочу. Смотри.

Джеймс достал палочку и вновь вызвал Патронуса. Серебристый олень аккуратно подошел к Лили и наклонил к ней свою голову. Лили тоже достала палочку и вызвала своего Патронуса. Серебристая лань широким прыжком выпрыгнула из палочки и устремилась вдаль по коридору. Олень тут же помчался за ней, оставляя за собой легкий мерцающий шлейф.

— Что это, если не судьба? — спросил у нее Джеймс.

— Не знаю. Сам Мерлин постарался? — улыбнулась Лили.

Джеймс крепко обнял Лили и поцеловал ее.

========== 42. Темный Лорд и его псы ==========

София де Бланк

Утром София опять проспала. Это была уже третья бессонная ночь подряд и все из-за неуемной энергии Блэка. С каждым разом их встречи становились все длиннее и все более изматывающее. Не сказать, чтобы София была против, но нормально поспать ей тоже хотелось.