Об этом размышлял Альт, когда проснулся и, перекусив консервами, стал собирать Роберта. Нечего Робу прохлаждаться. Пока его хозяин будет завершать дела компьютеру нужно как следует поработать над собой. Попробовать восстановить утерянные данные, попытаться привести себя в порядок. Дел много. Спать некогда.

С этими словами обратился Альт к электронному помощнику, едва у того засветился экран монитора. Альт быстро собрал компьютер на скорую руку. Разместив его внутренности на широком верстаке.

— Рота подъём! — рявкнул Альт, увидев изображение мирно спящего Роберта, — Роб, хватит дрыхнуть, работать пора!

Сам Альт проспал вместо запланированных им пары часов почти весь следующий день. Совесть немного грызла его за это, и он решил отыграться на ни в чём не повинном компьютере.

Роберт, поднятый в воздух командой хозяина, протёр глаза и непонимающе глянул на Альта. Потом, что-то сообразив, буркнул.

— Чего орёшь-то? Так можно и процессор с перепугу спалить.

— Ладно, Роб, не обижайся, — миролюбиво, чувствуя, что переборщил, проговорил Альт. — Ты оставайся здесь за старшего. Покопайся в собственных архивах. Восстанови всё, что можешь.

— Над кем старший-то? — не понял не отошедший окончательно от сна компьютер.

— Вообще старший, — туманно пояснил Альт, отходя от стола. Потом убрал остатки еды и подошёл к УАЗику.

— Понятно, — проговорил окончательно проснувшийся Роберт, вытянувшись по струнке и отдавая честь. — Старший помощник, младшего конюха. Благодарю за назначение, майн херц! Яволь майн фюрер! Славься Отечество наше Великое! Аллилуйя!

Альт, с трудом скрыв улыбку, разделся, оставшись в одних плавках. Роб тактично отвернулся. «Ну, я пошёл по архивам прошвырнусь, посмотрю, что уцелело», — бросил он и, раскрыв появившуюся на экране огромную дверь с надписью «Архив», исчез из поля видимости.

Альт, достав из принесённой заранее аптечки перекись водорода, тем временем обрабатывал раны. Ран, полученных за прошедшие сутки, набралось предостаточно. Тут и ободранная от встречи с «Фордом» кожа на ноге, и спёкшиеся от крови волосы и другие, менее заметные порезы и царапины. Синяков и ссадин тоже было предостаточно. Один из них, здоровенный, в полспины, красовался на месте встречи с пулей «Калашникова».

Обработав как мог раны, сначала перекисью водорода, потом слабым раствором марганца, затем, смазав их мазью-антисептиком, Альт перевязал наиболее серьёзные из них. Растревоженные болячки неприятно загудели, отдавшись болью в голове, и Альт принял пару таблеток анальгина. Вспомнив о Митриче, он сунул в карман куртки несколько упаковок таблеток.

«Как там старик? — подумал Альт и стал одеваться. — Вообще-то ему не впервой оставаться одному по несколько дней. Сидит, наверное, в своей каптёрке и строчит письма внучке. Любит старикан это дело — хлебом не корми».

Одевшись, Альт вспомнил об оружии Палтова. Чужие пистолеты он не любил. И не зря. Хорошего от них не жди. Взять хотя бы тот же ТТ Лонго. Не будь его тогда при ночной встрече с гаишниками — проблем у Альта было бы сейчас значительно меньше.

Маленький пистолетик китайского производства Альт убрал подальше от греха. Сунул в стол с инструментами. Потом подумал, что неплохо быть всё же при оружии. И тут же отбросил шальную мысль. Оружия у него скоро будет предостаточно. Дай только добраться до загородного арсенала. Армию можно вооружить. А какая-то китайская подделка погоды ему не сделает.

Не отвлекая Роберта на прощальные слова, открыл ворота. Потом забрался в УАЗ и, выгнав машину на улицу, запер двери гаража. Свет не стал выключать — Робу веселее будет. Жаль теперь он с ним связь держать не сможет. Ни стационарные радиостанции, ни радиомодемы после погрома палтовских головорезов не уцелели, и на связь с Робертом рассчитывать не стоило. Да и толку сейчас в этой связи. Аппаратных ресурсов, что остались в распоряжении его компьютера, с трудом хватало на поддержание жизнедеятельности самого Роберта. Пусть уж он спокойно позаботится о своём здоровье. В этой ситуации Альту придётся выкручиваться самому. Без посторонней помощи. Надеясь лишь на своё умение, свою силу. И на удачу. Без удачи никак нельзя.

Попросив у небес долгожданной удачи, Альт тронулся в путь. К тому времени опять стемнело, и Альту стало казаться, что он уже позабыл, как выглядит солнце. Как оно сверкает на кронах замёрзших деревьев, как отражается в застывших лужах. Ему показалось, что все, что с ним происходит, длится целую вечность. Что он бесконечно куда-то бежит. С кем-то всё время дерётся. В кого-то, не переставая, стреляет. И что в него всё время стреляют. Ему показалось, что это длится вечно, хотя времени прошло всего ничего. Двое суток. Сорок восемь часов с того момента, как он встретил самые прекрасные на свете глаза. Встретил свою Лену.

«Скоро всё это закончится, — мысленно говорил сам себе Альт, пока ехал к Каренку, — ещё немного и я смогу взять счастье в свои руки. Ещё чуть-чуть и я, наконец, дотянусь до него рукой. А раз дотянувшись, больше никогда не выпущу. — Мысленно обращаясь к Лене, он добавил. — Потерпи немного, милая. Скоро я буду с тобой. И тогда все наши проблемы будут позади».

Так считал Альт, но всё ещё только начиналось. Проблем, похоже, и не убывало. И в этом Альт смог убедиться, едва добрался до квартиры Каренка.

Как всегда оставив машину возле соседнего дома, он, сделав небольшой крюк и убедившись, что слежки нет, вошёл в подъезд каренковского дома. На себе Каренок всегда старался экономить, откладывая всё на дело, на оборот недвижимости. Вкладывая все средства в бизнес. Поэтому и квартира у него была обычная. Ничего экстраординарного. Простая многоподъездная девятиэтажка.

«Хорошо хоть не коммуналка, — подумал Альт, поднимаясь по лестнице. — С Каренка станется». Лифтом пользоваться не имело смысла. Каренок жил на втором этаже, и Альт мигом оказался у дверей его квартиры. Добравшись, торопливо позвонил. Не дождавшись ответа, ещё раз.

«Да и чёрт с ним», — подумал Альт и, собравшись уходить, толкнул дверь. Дверь на удивление легко открылась, и Альт осторожно прошёл внутрь квартиры.

Первое, что его поразило, когда он прошёл в гостиную — это запах. Неприятный запах нашатыря, что преследовал Альта последнее время. Казалось, вся квартира пропиталась этим отвратительно-острым запахом, и Альт, торопясь, прошёл в другую комнату. Запах нашатыря за последние двое суток кроме смерти Альту не принёс больше ничего. Только смерть стала ассоциироваться у Альта с нашатырным спиртом. Так оказалось и сейчас. Смерть снова посетила его.

Каренок, или точнее всё, что осталось от его жирного со складками тела, растянулся на кровати. Он лежал абсолютно голый на животе, нелепо подвернув правую руку и раскинув ноги. Альт с облегчением отметил то, что не видит лица своего компаньона. Глаза Каренка сейчас видеть он хотел меньше всего.

То, что Каренок был мёртв, не вызывало сомнений. Мёртв он был уже давно, несколько часов. Скорее всего, с ночи. С того самого момента, как не сумев вызвать Альта к себе домой, поплатился за это. Припомнив последний разговор с компаньоном, Альт почувствовал укол совести. Не разорвись тогда связь, приедь он вовремя к Каренку, может всё повернулось бы иначе. Потом, посмотрев на огромные раны в спине, через которые был виден позвоночник и внутренности покойного, Альт передумал. Вряд ли что-либо изменилось. Кроме, пожалуй, того, что рядом с Каренком валялся бы и он сам. Те, кто заманивали Альта в ловушку, наверняка хорошо подготовились к встрече с ним, не оставив Альту никакого шанса спасти жизнь. Не повстречайся ему вновь на пути дубина Палтов, лежал бы сейчас Альт с выпотрошенными внутренностями рядом с мёртвым Каренком. Такой же выпотрошенный, как и его компаньон..

Чувствуя, что ему здесь делать больше нечего, Альт прошёл в соседнюю комнату. Вспомнив про жену Каренка Ларису, он забеспокоился о её судьбе. Судя по всему, беспокоился не зря. В третьей комнате, которую Каренок переделал под кабинет, Альт увидел Ларису. Как и её муж, она была совершенно голая. И как её муж, тоже была мертва. Она лежала на спине, на расправленном диване, безвольно раскинув ноги и руки. Застыв навсегда в этой позе. Её мёртвые конечности были словно распяты невидимым крестом. Нетрудно было догадаться о том, как успели поглумиться над её великолепным телом убийцы.