Прервал старика, начальник полиции, с напускной строгостью. Затем спросил спохватившись:
- Слушай дядюшка Анселл, как я понял, ты уже все осмотрел? И к какому выводу ты пришел?
Старик вдруг сделался серьезным, даже слишком серьезным. Сердце Экзарха сдавило недоброе предчувствие. Но затем старый астроном улыбнулся своей лучезарной улыбкой и сказал:
- Кое-какие мысли у меня конечно имеются. Но мне все надо как следует обдумать. А что намерен делать ты.
И он направил на Экзарха свой длинный и тонкий указательный палец. Начальник полиции от неожиданности стал мямлить нечто невразумительное, словно ученик, плохо выучивший урок. А дядюшка Анселл стал говорить нравоучительно:
- Советую тебе не позднее завтрашнего утра собрать всеобщее городское собрание и придумать для всех какое-либо задание. Необходимо переписать все городские запасы, как продовольствия, так топлива и медикаментов. Поручить это надо самым ответственным. Организуй что-то типа круглосуточного дежурства. Не думаю, что это необходимо, но люди будут при деле...
Начальнику полиции вдруг стало очень обидно. Ведь именно об этом он и думал, буквально несколько минут назад, потому в нем опять проснулся мальчишка, на этот раз взбалмошный и он сказал недовольным тоном:
- Я и сам об этом думал.
- Вот и молодец.
Согласился старый астроном, и больше не говоря ни слова, зашагал к своему дому.
Экзарх расставил посты так, чтобы часовые находились в зоне видимости друг друга. Парни заступали на дежурство с рассветом и на закате покидали свои места дежурства. Трудно себе представить, чтобы кто-то отправился осматривать пропасть ночью. На этом посту правила были самые мягкие: можно было в любое время принимать пищу, курить, оправляться, да и переговариваться не запрещалось. Именно этим и занимались сержант Дориан Ортлиб и парень из пожарной охраны по имени Майк, когда к ним подъехал начальник. Они стояли по обеим сторонам дороги и что-то обсуждали. Экзарх выслушал доклады от обоих парней, и были они абсолютно одинаковые. С самого утра и до сего времени, а именно до 10:47 не появилось ни одного желающего посетить жуткий провал. Экзарх все спокойно выслушал, затем приказал парням перекрыть дорогу своей машиной и передвинуть ограждения на двадцать шагов к пропасти, действительно с этого места было практически ничего не видно и не надо провоцировать любопытствующих на противоправные действия. Кроме того настоятельно рекомендовал по очереди, раз в час прохаживаться возле оврага.
- Кое-кто именно оттуда подобрался вплотную к пропасти, объяснил начальник полиции.
Парни были расстроены ожидая нагоняй.
- Не переживайте, это моя вина, не доглядел, успокоил их начальник, сегодня у вас будет сокращенной дежурство. В 18:00 сворачивайтесь, и жду вас на площади Цветов. Надо будет всем немного поработать. Завтра на утро я думаю устроить общегородское собрание. Надо будет установить трибуну и сделать разметку для стульев.
Экзарх на миг замялся, затем продолжил:
- У меня возникла мысль, что в сложившейся ситуации необходимо всенародно переизбрать главу города. Думаю предложить свою кандидатуру.
- Правильно, шеф, поддержал Экзарха сержант. Вы и так все на себе тянете.
Говорил он вполне искренне и это ободрило Экзарха. Он внимательно посмотрел на парня из пожарной охраны, вспомнил его имя и спросил.
- Майк, ну а ты, что думаешь по этому поводу. И как ты считаешь, твои коллеги поддержат меня.
- Я не думаю, я уверен, если дойдет дело до голосования. Все мы, да и вся городская больница будут за вас. Моя невестка, старшая медсестра, и я прекрасно знаю о настроениях среди медперсонала. Все говорят, что городские власти негодяи и трусы. И если бы не начальник полиции, город давно бы скатился в пучину анархии.
Подобные речи приятно слышать даже самому скромному человеку, но Экзарх никогда не скромничал. Он всегда добросовестно выполнял свою работу и без зазрения совести требовал за нее соответствующее вознаграждение. Ныне он выполнял функции, превышающие его должностные обязанности, а посему было просто необходимо привести в соответствие его работу и должность.
Вернувшись в город начальник полиции развил прямо-таки кипучую деятельность. Всех своих подчиненных он отправил по домам, убеждать сограждан в том, что в городе все под контролем и в ближайшее время все получат ответы на животрепещущие вопросы. И конечно уведомить всех и каждого о предстоящем собрании. Сам же он посетил так называемых: "ключевых игроков". И конечно это был не престарелый мэр с компанией. Куда как важнее в нынешнее время были не банкиры, не юристы и министры, а владельцы магазинов, управляющий городской котельной, хозяева двух заправочных станций, три фермера, содержащие в предгорьях две скотоводческие и одну птицеферму и конечно владелец крупного оптового склада.
Нельзя сказать, что с каждым из этих людей разговор прошел гладко, некоторых приходилось долго убеждать и уговаривать. В ход шли обещания, воззвания к совести и угрозы. Экзарх хоть и не был ученым, но обладал прекрасным чутьем. И он всей своей требухой чувствовал, что нынешняя непростая ситуация в городе в ближайшее время не разрешиться. Наоборот, что-то ему подсказывало, что жителей города отрезало от всей остальной цивилизации никак не на один день. И о воссоединении со всем миром, в ближайшее время не стоит и мечтать.
Все это он втолковывал "ключевым игрокам", добиваясь от них понимания и поддержки.
Было бы ошибкой думать, что начальник полиции мечтал о тотальной власти, пускай и на короткий период. Он просто знал, что вся забота о городе ляжет на его плечи, а когда все разрешиться, мэры, пэры и сэры просто-напросто припишут все его заслуги себе. Ну и пусть. Экзарх не был тщеславным. Он знал, что те люди, чье мнение ему не безразлично относятся к нему с должным уважением, даже с почтением. И этого ему было достаточно. Сейчас ему требовалось только одно - чтобы ему никто не мешал.
В своем кабинете Экзарх оказался уже, когда его парни вместе с волонтерами оборудовали площадь Цветов к предстоящему городскому собранию. Наскоро перекусив, начальник полиции подключился к ним.
