Литмир - Электронная Библиотека

– Не мог бы ты мне дать два доллара?..

Я несколько теряюсь не столько от вопроса, сколько, вообще, от желания аборигена войти со мной в контакт и мямлю в ответ, опустив взгляд в землю, что-то вроде:

– У меня с собой нет мелочи…

Не то чтобы мне жалко этих двух долларов, но предупреждения гида звучат у меня в ушах словно набат, как бы напоминая, что здешний мир может, не дай Бог, перевернуться, если я проявлю слабость и дам аборигену денег.

– А я думал, что мы – друзья… – разочарованно протягивает в ответ абориген и неспешно, развалистой походкой удаляется в сторону соплеменников.

Как я предположил потом, под местоимением «мы» имелись в виду, по всей видимости, коренные жители и белые. То что я – русский, на лице у меня, понятно, не написано.

По возвращении в гостиницу мне не терпится прояснить, так сказать, истоки нетипичного, как подумалось, для аборигенов обращения к иностранцу за вспомоществованием.

Оказывается, что основная цель визитов аборигенов в город – «огненная вода». Иными словами, иногда им просто требуется «принять на грудь». При этом индивидуальных средств транспорта, чтобы добраться до Элис-Спрингс, у аборигенов нет. Как правило, приобретается вскладчину одна подержанная машина на несколько семей, и на ней они отправляются в путь за развлечениями.

В этот раз аборигенам не повезло: полицейский патруль не дал сесть за руль никому из подвыпивших туземцев. Ключи от машины полиция отобрала, и «охотникам за приключениями» было рекомендовано добираться до дома на такси. Вот и пришлось незадачливым коренным жителям обращаться к туристам за помощью, потому что после возлияний денег на обратный путь у аборигенов, понятно, не было.

Может, всё-таки, стоило дать им два доллара?..

Кубинские страсти

В столице Гаваны я побывал 50 (!) раз, в основном по служебной необходимости, прилетая туда через Каймановы острова либо Панаму из Кингстона, где в своё время работал. Моя вышедшая в 2017 году книга «Байки о Ямайке» наверняка заинтересует тех, кто хочет узнать побольше о Карибском регионе.

В первый раз я лечу на Кубу (в Варадеро через Гавану) в 1997 году из Москвы самолётом авиакомпании «Кубана де авиасьон». Это старенький «Ил-62», который уже на подлёте к Лас-Пальмас-де-Гран-Канария, где нам предстоит часовая техническая остановка для дозаправки, внушает опасения насчёт безопасности дальнейшего пути.

На меня, сидящего у окна в не слишком заполненном пассажирами лайнере, вдруг начинает сверху капать вода. От багажных полок отваливаются какие-то части (хорошо ещё, что не летят на голову чемоданы!). Двигатели самолёта как-то подозрительно неровно урчат. Всё явно идёт к тому, что на испанском острове мы задержимся существенно больше часа.

Так оно и случилось. В крошечном транзитном зале набилось, по меньшей мере, 80 пассажиров.

Сидеть особенно негде, да и, для того чтобы стоять, места здесь совсем немного. Каждые пять-десять минут слышим объявления:

– Объявляется посадка на рейс…, вылетающий в… Пассажиров просят пройти к выходу номер…

Только наш самолёт никуда не летит. Постепенно мы привыкаем не завидовать другим авиапассажирам, которым повезло сегодня больше, чем нам. Немного утешает, что время – ночное, и световой день нашего предстоящего отдыха мы пока не теряем.

Через какое-то время объявляют, что нам надо вновь идти к самолёту, чтобы опознать свои чемоданы, уже выгруженные из багажного отсека. Понятно, что этот «лайнер» с нами уже никуда не полетит и придётся ждать резервного «борта».

Возвращаемся в транзитный зал. Здесь представителям авиакомпании приходит на ум, что, вообще-то, пассажиры в долгом ожидании «заслужили» что-нибудь поесть и выпить (или хотя бы попить). Появляются бутерброды, а вместе с ними и пиво. Ожидание постепенно становится не столь уже тягостным…

После семи часов пребывания в транзитном зале аэропорта Лас-Пальмаса даже те из нас, кто не владеет испанским языком, уже успели выучить фразы диктора, монотонно объявляющего о посадках в самолёты других авиакомпаний.

Но вот резервный «борт», наконец, прилетел, и мы продолжаем наш авиамаршрут в Гавану.

Варадеро, расположенный на полуострове Икакос в 137 км к востоку от Гаваны, привлекает теплом, ласковым морем, вкусной едой (во всяком случае, той, которая подаётся в отеле) и свободными нравами жизнерадостных, несмотря на известные тяготы быта, кубинцев.

Жители Острова Свободы выделяются среди многих других, не склонных унывать латиноамериканцев каким-то своим особенным, лёгким, может быть, даже в чём-то легковесным отношением к жизни. Конечно, иногда и они готовы поворчать, если есть для этого повод, но такое ритуальное действо носит, как правило, весьма краткосрочный характер.

На второй день пребывания в Варадеро я выхожу за территорию отеля и заказываю в первом попавшемся баре, следуя заветам Э. Хемингуэя, стаканчик мохито.

Типично кубинский коктейль из светлого рома и листьев мяты с большим количеством колотого льда не только хорошо освежает, но и слегка расслабляет. Я замечаю рослую симпатичную иссиня-чернокожую кубинку в обтягивающем белоснежном платье только тогда, когда она уже сидит за моим столом.

– Привет! – говорит она, привычными щипками призывно расправляя платье на крутых боках.

– Привет! – отвечаю я, продолжая потягивать мохито.

Потом наш диалог проходит почти что бессловесно: выразительными взглядами блестящих чёрных глаз девушка ясно даёт понять, что готова охотно поделиться со мной своими кубинскими талантами.

Начинаю ей объяснять, что сегодня у меня «плотный график», а вот завтра…

Слово «маньяна» кубинку вполне удовлетворяет, хотя она, так же хорошо, как и я, знает: «маньяна» в латиноамериканском понимании на деле означает всё что угодно, кроме как «завтра» – то есть послезавтра, через неделю, месяц, год или вовсе никогда.

И надо же: на следующий день наши дороги с ней снова пересекаются где-то довольно далеко от моего отеля.

– Ну как? – без всякого вступления спрашивает новоявленная «подруга» и, поскольку я отрицательно качаю головой, разочарованно, но всё-таки с некоторой надеждой произносит:

– Но ты же сказал «маньяна»!..

– Вот именно, – отвечаю я, – маньяна, но никак не сегодня…

Надо сказать, что кубинки и кубинцы в большинстве своём – красивые люди. К тому же, они хорошо образованны и умны. Мне доводилось беседовать, иногда и подолгу, с самыми разными местными жителями. Всегда впечатляли их открытость, умение строить речь, логически мыслить. Наверное, Фидель научил…

Вообще-то гулять по центральной улице Варадеро, длиной, по-моему, не менее 5 км, – это значит постоянно вступать в контакт с местным населением, желая того или нет.

Вот иду по ней, не спеша, европейского вида турист в рубашке с коротким рукавом, светлых брюках, «вьетнамках» или, как сейчас говорят, сланцах на босу ногу (здесь всё-таки вечное лето!). Верхом на заборе вдоль дороги сидят, лениво переговариваясь о чём-то друг с другом, молодые кубинские парни.

Один из них, показывая жестом на мои часы, расслабленно интересуется:

– Который час?

Понимаю, что это – вступление к разговору. Отвечаю на вопрос.

Парнишка продолжает:

– А не надо ли вам недорогих сигар?

– Нет, спасибо. Не курю.

– Может быть, кому-то из друзей в подарок?..

– Нет, ещё раз спасибо.

– А настоящего кубинского рома за хорошие деньги?

– Спасибо, не требуется.

– А девочек?..

Не отвечаю ничего, просто отрицательно мотаю головой. Мой нечаянный собеседник отступать не собирается:

– Не хотите ли посетить частный ресторан? Недорого – 10 долларов всего за закуску, горячее блюдо, десерт и пиво!..

Тогда, ещё при Фиделе, частные рестораны только появились. Причём в них на тот момент не допускался наёмный труд «со стороны», то есть работать там могли только члены семьи кубинца или кубинки, получивших соответствующую лицензию от государства. Количество «посадочных мест» строго ограничивалось всего лишь тремя столиками.

7
{"b":"693277","o":1}