За спиной Эурона послышался крик и, обернувшись, он увидел выскочившую на палубу Джоан, бесстрашно подбежавшую к морской твари. С ее губ срывались странные шипящие звуки, руки двигались, совершая странные пассы. Ящер, уставился на девушку единственным уцелевшим глазом и вдруг попятился, а потом и вовсе нырнул в бушующие воды. Джоан гордо посмотрела на Эурона, но тому было некогда восхищаться ее талантами — в небе блеснула молния и в ее свете Эурон увидел, что атакованы и другие корабли. На «Лорда Дагона» напал исполинский левиафан, крушивший борта и весла исполинской пастью, а на ««Железную леди» насело чудовище, напоминающее крокодила, но с ластами, ка у тюленями, немногим уступающим размером самой ладье. Рядом с «Серым призраком» всплыло нечто, показавшееся Эурону скалой или рифом, хотя здесь неоткуда было взяться ни тому, ни другому. Но тут из-под «скалы» высунулась уродливая голова, когтистые лапы и длинный хвост, усеянный шипами. Мощные челюсти исполинской черепахи прогрызли дыру в борту ладьи, начавшей стремительно наполняться водой, пока тварь, хватала и пожирала барахтавшихся в воде людей. Шедший рядом «Семь черепов», напоровшись на зубцы пилообразного гребня на панцире чудовища, получил пробоину, в которую также хлынула вода.

Однако свирепее всего чудовища наседали на «Молчаливую» — напавший первым кракен был изрублен на куски, но еще две подобных твари атаковали корабль, выхватывая с палубы вопивших моряков. Тут же раздался жуткий треск со стороны кормы и, обернувшись, Эурон увидел как на борт взбирается нечто вроде помеси жабы и рыбы-ежа, но размером с быка, с выпученными глазами и зубастой пастью, мигом заглотившей двух матросов. Одновременно на борт запрыгнуло еще одно чудовище, напоминающее одновременно рака и скорпиона, терзавшее людей жуткими клешнями и хвостом с острым шипом на конце.

Те корабли, что не были еще атакованы тварями, пытались помочь остальным, обстреливая чудовищ из скорпионов и катапульт. Но качка и ветер не способствовали хорошему прицелу и вскоре один из зажигательных снарядов рухнул на палубу «Молчаливой». В уши Эурона ударил женский крик: Джоан окруженная стеной огня, металась по палубе, теснимая пламенем. Вот она вскинула голову и ее красивое лицо исказилось ужасом: на нее, словно пылающая летучая мышь, планировал горящий черный парус. За миг до того, как он накрыл бы ее своим смертельным покрывалом, Джоан, будто решившись, прыгнула за борт.

Эурону некогда было радоваться своему освобождению — корпус корабля сотряс очередной удар, раскатом грома прозвучал ужасающий рев и из моря взметнулось чудовище, превосходящее всякое воображение. Громоздкая туша нависала над кораблем на десятки, если не сотни футов; словно пещера зияла беззубая пасть, истекавшая черной слюной. Выхлестнувшиеся на палубу длинные щупальца оканчивались пастями поменьше, но зато с полным набором острых зубов. Тело существа покрывали целые гирлянду водорослей и гирлянды ракушек, меж которых, вихлялись и скакали мерзкие твари, напоминавшие китовых вшей, но размером с собаку.

Внезапно в горе плоти проклюнулось черно-зеленое око, уставившееся прямо на Эурона. Закричав как безумный, тот вскинул топор и что есть силы ударил по выпуклому холодному глазу. Фонтан вонючей жидкости залил пирата с головы до ног и в следующий миг обезумевшее от боли чудовище обрушилось всей массой на «Молчаливую».

Холодная вода сомкнулась над Джоан и та, отчаянно забив руками, вынырнула, отплевываясь соленой влагой. Над ее головой пылал корабль — теперь она ясно видела, что ладью ничто не спасет. В бортах зияли пробоины, трюм стремительно заполнялся водой, вместе с которой проникали и разнообразные твари. Рано или поздно одна из них непременно заинтересуется и упавшим в воду человеком, но, в отличие от Железнорожденных Джоан было не все равно кто именно это сделает.

Что-то твердое коснулось ее ноги, холодная чешуя царапнула ее кожу и в этот миг средь волн появилась чешуйчатая спина с заостренным гребнем. Гибкое тело сомкнулось петлей кругом девушки, потом ушло под воду. В следующий миг перед ней поднялась огромная, размером с лошадиную, голова морской змеи. Раздвоенный язык плясал меж длинных зубов, холодные бесцветные глаза пристально рассматривали мулатку. Из пасти твари вырвалось громкое шипение и словно в ответ Джоан издала похожий звук.

Змей везде остается змеем — и даже морские гады ведают имя Дамбаллаха. Вскоре Джоан уже лежала на длинном чешуйчатом теле, изо всех сил вцепившись в острый гребень. На миг она оглянулась назад — на фоне полыхающего корабля вздымался ужасающее чудовище, казалось, явившееся из кошмаров курильщика опиума. Перед ним стояла человеческая фигурка, казавшаяся особенно ничтожной рядом с монстром глубин. Вот человек ударил топором и в следующий миг корабль и все кто был на нем превратились в пенящееся кровью месиво, в котором мелькали обломки «Молчаливой», человеческие тела и огромные щупальца. Содрогнувшись, Джоан отвернулась, устремившись взором на восток, где ее ждал новый дом и новые чары.

Лишь утром изрядно потрепанный Железный Флот добрался до гавани Лордспорта. Здесь их ждал новый сюрприз — на башнях Пайка колыхались не черные стяги с золотым кракеном Грейджоев, но серые с черным левиафаном Волмарков. В порту же стояли корабли под стягами иных лордов, — а также северный флот, под лютоволком Старков.

Уже сойдя на берег, бывшие капитаны Эурона Грейджоя узнали весть, что разносили по всем островам жрецы Утонувшего Бога: Тот Кто Утонул разгневался на своих детей за проступок их короля, поклонившегося ведьме из черного камня. Эйрон Мокроголовый, праведный брат Эурона добровольно отдал себя в жертву детям Утонувшего, дабы искупить грех Железнорожденных за то, что те столько лет следовали за безбожником. Самого же Эурона покарали другие Дети, а черная ведьма канула на дно морское. И так закончился род Грейджоев и их власть над Железными Островами. Новым Королем станет угодный Утонувшему Марон Волмарк, потомок «черной крови» Хоаров. Его великие предки были Королями Островов и Рек, Марон же, взяв в жены вдову Эйрона Грейджоя разделит с ней власть над Севером и Железными Островами, а позже — и над всем Вестеросом, во славу Утонувшего Бога.

Утренний ветер играл волосами Джейме, выехавшего на белом коне перед имперской армией. Лучи восходящего солнца на миг ослепили его отразившись от доспехов и оружия выстраивавшегося на берегу Трезубца войска Ланнистеров. У самой воды стояли лучники, выстроившиеся в три шеренги на Королевском Тракте и растянувшись между тянувшимся по обе стороны дороги лесом. Позади стрелков стояли копейщики, пешие латники, с мечами и топорами и полторы тысячи тяжелой конницы под командованием Лайла Крейкхолла.

Все эти силы составляли центр королевского войска, призванного принять основной удар врага. Правый фланг, частично скрытый в лесу, составляла тяжелая конница — почти пять тысяч рыцарей Западных Земель. Над ними реяла хоругвь с Человеком в Капюшоне, показывая, что командует ими Квентин Бейнфорт. Многие из этих рыцарей вырвались из мясорубки в Чаячьем Городе и Джейме не сомневался в их верности — как и всех, кто ушел с ним через подвалы Королевской Гавани. Но при этом Джейме хорошо помнил, что те, кого он бросил в Долине присягнул Арренам — и у них остались родственники и вассалы среди тех, кого Джейме вывел на берег Трезубца. Этих ненадежных Лорд-Командующий поставил на левый флаг, под командование Клемента Пайпера. Его замок находился слишком близко к Западным Землям, чтобы он осмелился на открытый мятеж. Даже смерть сына в Долине не поколебала его верности Железному Трону — чего нельзя было сказать о других речных лордах. Именно поэтому им в помощь были даны наименее качественные части: собранные с Королевских Земель межевые рыцари, сельские работники на пахотных лошадях, разномастные наемники и откровенный сброд, вытащенный из тюрем под королевское помилование. Джейме не сомневался, что левый фланг побежит при первом же столкновении — прямо под стрелы лучников, засевших в лесу и получивших приказ стрелять в каждого бегущего с поля боя. Командовал ими дроу, по имени Лит — единственная помощь, которую соизволила оказать новая леди Кастамере своему сюзерену. Впрочем, Джейме и не требовал больше, решив, что от Вирны будет больше толку в Западных Землях. За время проживания в Вестеросе Лит мало-помалу привык к дневному свету — и все же в лесном полумраке он чувствовал себя куда уверенней, чем на открытой местности. Джейме не особенно полагался на незнакомого ему в бою союзника, но все же полагал, что лучники задержат левый фланг, не дав ему разбежаться с первых же минут боя. А когда они все таки побегут и рыцари Долины кинутся его преследовать, то их будет ждать новый сюрприз — в чаще Джейме разместил свой резерв. Он состоял из наемников вырвавшихся из осажденного Хайгардена, уходя от войск Эйгона-самозванца. Джейме оценил их верность Короне, когда эти наемники подавили мятежи в Речных Землях, и пообещал командирам замки лордов, перешедших на сторону Арренов, а также их дочерей в жены. Резерв насчитывал почти три тысячи воинов и предназначался для удара из засады в самый решающий момент. Джейме рассчитывал присоединиться к наемникам, как только появится вражеское войско.