— Справлюсь! — пытаюсь выдавить улыбку я и вытираю слёзы, радуясь тому, что использовала утром дорогую водостойкую тушь, которая не текла и не оставляла разводов под глазами.

Вот только справлюсь ли я на самом деле? Как пережить это предательство и аккуратно вывести Костю на чистую воду?

До конца рабочего дня я с головой погружаюсь в работу. Я пытаюсь не думать о правде, которая мне открылась, и как только навязчивые мысли лезут в голову, я сразу же пытаюсь избавиться от них.

— Я подвезу тебя к маме и буду ждать в машине! — произносит Рома.

Мне неудобно заставлять его сидеть в машине, и я открываю рот, чтобы воспротивиться, но он отрицательно мотает головой.

— Не говори ничего! И слышать не хочу о том, какая ты самостоятельная. Ты молодец, но на такси я тебя не пущу! Если бы прислушался к тебе утром, — Рома замолкает.

Я опускаю голову, сдаваясь на милость победителя. Однако мне всё равно крайне неудобно заставлять его ждать, и я не знаю, как быть: привести Рому в дом мамы и заявить, что он мой новый мужчина? Наверное, для неё будет слишком много новостей за один день… Слишком много «громких» новостей.

Мы с Ромой приближаемся к лифту. Он нажимает на кнопку его вызова и терпеливо ждёт, несмотря на шепотки, которые доносятся за нашими спинами. Рома говорит мне о том, что ему звонили из клиники, но он не услышал, и что, скорее всего, результаты уже готовы, и меня начинает пробирать мелкой дрожью. Вот только мужчина не даёт мне впасть в панику: он берёт меня за руку, понимая, что за нами наблюдают, и с нежностью смотрит мне в глаза.

— Просто доверься мне, Марина. Мне неважен результат, и если ты хочешь, то я даже не стану забирать его и смотреть на цифры.

— Мне важен… — опускаю я взгляд и, пользуясь тем, что лифт приехал, ныряю в него.

Рома молчит. Он ничего не говорит мне, словно мои слова как-то оскорбили его, а я делаю вид, что ничего не произошло и готовлюсь к разговору с мамой. Где-то глубоко внутри появляется страх — что если Костя будет караулить меня около маминого дома? В подъезде? Или… Боже! Он же может заявиться к ней! Я не говорила маме, что это секретный разговор, и чтобы помирить меня с мужем, она могла пригласить его.

Самое время схватиться руками за голову, но я делаю глубокий вдох и набираю маме сообщение с вопросом, нет ли у неё Кости, и не приглашала ли она его. Ответ приходит быстро.

Мама: «А ты хотела, чтобы я пригласила его? Могу позвонить, и он примчится уже через десять минут».

Мне бы мамино хладнокровие. Для неё многие люди были простыми пешками, разменной монетой, а я ко всем относилась с открытой душой… Потому Костя и нагадил в неё.

Я: «Ни в коем случае! Я всё вспомнила, мама… И это секретный разговор».

Я почти представляю лицо мамы, когда она читает это сообщение. Да она же все ногти изгрызёт, пока я не войду в её квартиру и не расскажу всё, что вспомнила. И мне нужно поскорее поделиться с ней правдой, пока не приключилось что-то ещё.

Рома останавливает машину напротив подъезда мамы, паркуясь около тротуара. Он выходит вперёд меня и оглядывается, а потом открывает дверь пассажирского сиденья и даёт мне знак, что я могу выходить.

— Ты заделался в шпионы? — с улыбкой на губах спрашиваю я у Ромы.

— Скажешь тоже… Смотрел, нет ли машины твоего мужа где-то поблизости. Я около медцентра заметил его номер, у меня память фотографическая, и когда я видел вас целующимися в машине, то запомнил номер. А так мог и не подоспеть вовремя…

Я обвиваю шею Ромы руками и тянусь к его щеке. Невесомо целую его, наслаждаясь этим мгновением и готовясь к разговору с мамой.

— Я позволила ему поцеловать меня тогда, потому что подумала, что это пробудит внутри хоть какие-то ощущения. Но я сильно ошиблась. Просто хотела, чтобы ты знал.

Рома улыбается, а я отстраняюсь от него и с тоской смотрю на подъезд.

— Я бы позвала тебя с собой, но, боюсь, что знакомство с мамой должно происходить не в таких обстоятельствах.

— Не переживай! Я понимаю всё, но настоятельно прошу написать мне сообщение о том, что ты добралась, и с тобой всё в порядке. Мало ли что известно твоему упырю-мужу…

— Хорошо!

Я звоню в домофон, и мама открывает. Уже через пару минут я оказываюсь в её квартире и пишу Роме, что всё хорошо.

— Рассказывай, что ты вспомнила! — буквально нападает на меня мама, даже не пригласив пройти.

— А предложить дочери чай?

— Сначала расскажи, я же чуть себе руки до локтей не отгрызла! Что произошло у вас с Костей в тот вечер?

— Я хотела развестись с ним, потому что Костя вернулся из командировки не один. Он был с Викой. Понимаешь, мам? С Викой… он изменял мне с моей тётей и твоей сестрой!

Мама берётся руками за голову и, не веря собственным ушам, мотает головой. Она внимательно смотрит на меня, словно пытается понять, в порядке ли всё с моим состоянием, а затем тяжело вздыхает.

— Вот ведь дрянь какая! Одного мужика ей было недостаточно увести… Решила и другого прибрать к рукам!

— Мам, это не так важно, как то, что Костя передавал Вике все рецепты, которые ты создавала. У меня нет доказательств, но я слышала их разговор в аэропорту. Вика сказала, что ему достаточно будет украсть у тебя ещё парочку рецептов, и тогда всё станет прекрасно, и они смогут быть вместе!

— Вот значит как… Ну и крыса твой Костик… Ну и крыса! Я говорила, что ты хлебнешь с ним горя! А выходит, что мы обе его хлебнули! Ну ничего! Я задам ему жара и состряпаю такой рецепт, что Вика сама его уничтожит. Он знает, что ты всё вспомнила?

— Мам, ты может хотя бы пройти и сесть мне позволишь? — чуть морщусь я, потому что поясница жутко ноет, и мне хочется сесть.

— Проходи, конечно! — мама машет рукой в сторону гостиной.

Она проходит к бару, наливает себе немного виски и пристально смотрит на меня.

— И ты вынашиваешь ребёнка этой твари…

— Не факт, — оговариваюсь я и прикусываю язык.

— То есть как это не факт? — удивляется мама, но мне кажется, что в эту секунду она гордится мной. Наверное, радуется, что ребёнок не Костин…

— Видишь ли, я вспомнила практически всё, но некоторые моменты мне пока ещё недоступны, я будто бы ещё тогда пыталась их забыть. Мне кажется, что у нас с Костей давно не было близости, но впервые узнав о его измене, я провела ночь с другим мужчиной… Точнее, день… В общем, неважно. Я была с другим мужчиной и сейчас живу с ним. Мы сделали анализ ДНК, но пока не получили результаты…

— Стоп! — широко распахивает глаза мама. — Стоп-стоп-стоп! Для меня пока более чем достаточно информации. Не знаю, что там у вас с Костей, но ты вывалила на меня сейчас слишком много всего. Беременна от другого мужчины! Поверить только!

— Это пока не точно, но, вероятнее всего, — пожимаю я плечами. — И я не могу долго задерживаться у тебя, потому что он сидит в машине и ждёт моего возвращения.

— Мда-а-а… — мама тяжело вздыхает и делает глоток виски. — Не говори пока Косте, что ты вспомнила правду. Мне нужно немного времени, дней пять, не больше… И я подставлю его и Вику. Я выведу их на чистую воду и докажу на суде, что мои обвинения не были голословными, и что Вика воровала мои рецепты через моего помощника. А потом мы выкинем их обоих из нашей жизни.

Я улыбаюсь и согласно киваю. От мусора следует избавляться, а такие люди, как Вика и Костя — самые настоящие отбросы общества, биологический мусор.

— Постараюсь сделать всё возможное. Пока я живу у Ромы, но Костя умудрился подкараулить меня в больнице сегодня…

— Не выходи никуда одна. Уж не знаю, насколько хорош твой Рома, но ты должна находиться рядом с ним, пока я не выверну Костика наизнанку.

— Я поняла, спасибо, мам…

— А кто такой этот Рома? Как вы с ним познакомились? — всё-таки не сдерживает желание утолить любопытство мама.

— Это долгая история, но если кратко, то Рома мой босс… Я устроилась на работу к нему, не зная, что мы были знакомы раньше.