Квентин наблюдал за матерью. На его профессиональный взгляд (он во всём брал пример со своего кумира, Шерлока Холмса), она была до крайности польщена, даже смущена и взволнована приглашением леди Слит. Подобный вывод напрашивался сам собой: нос порозовел, и она часто моргала и рассеянно откусывала кусочки тоста. За семейными завтраками – в основном невыносимо скучными – ему нравилось оттачивать навык наблюдения. Однако его отец сильно усложнял задачу, полностью прячась за разворотом The Times.

Покончив с дедукцией, Квентин принялся за яичницу с беконом. Его совсем не радовала поездка в поместье Мидвинтер. «Лучше бы родители позволили ему остаться дома!» Рождественские каникулы подходили к концу, и ему не хотелось тратить ни одного дня на скучнейший визит к незнакомым людям. Его ждал набор юного химика и стопка книг. Всё, что отвлекает от мыслей о школе. Квентин с ужасом думал об очередном семестре. В прошлом году обучение в частном пансионе началось не совсем удачно, и ему так и не удалось подтянуться за лето. Но отец и слышать не хотел о том, чтобы поменять школу, а мама и слышать не хотела, чтобы он остался дома один. Их экономка уехала навестить семью, горничная отправилась погостить к своей матери сразу после завтрака, так что они собирались запереть дом на несколько дней. Квентин заявил, что прекрасно проведёт время. Он уже представил, как устроит пир из сэндвичей с индейкой и холодного рождественского пудинга.

– Это как поход, – объяснял он матери, – только без палатки.

Но она отказалась даже слушать. Она сказала:

– Леди Слит не случайно указала твоё имя в приглашении. Думаю, там будут и другие дети.

От такой новости Квентину стало ещё тоскливее. Он столько времени провёл в четырёх стенах с толпой мальчишек, шумных, грязных, грубых, а иногда и вонючих. Некоторые обижали его, некоторые подлизывались и ябедничали. Он был сыт по горло другими детьми.

Миссис Айвс глянула из окна на хмурое небо.

– Ну же, Квентин, будь хорошим мальчиком и сходи за своим чемоданом. Ехать далеко, нам пора отправляться.

Квентин поспешил к себе в комнату. Если уж ему придётся ехать, он сделает всё, чтобы избегать других детей – для этого достаточно уткнуться носом в книгу. Он взял «Рождественский ежегодник для мальчиков», два новых приключенческих рассказа и несколько комиксов из своей внушительной коллекции.

Чемодан лежал на кровати. Горничная собрала вещи под бдительным оком его матери, которая раздавала указания. Квентина не спрашивали. Чемодан был набит одеждой и обувью, включая – фу! – чёрные лакированные туфли для танцев. То, что он хотел взять, уже никуда не втиснуть. Сверху лежал строгий жёсткий шерстяной пиджак в клетку и галстук-бабочка того же цвета. Мать заставляла надевать этот пиджак на детские праздники, и Квентин ненавидел его. Под пиджаком лежал новый халат. Если вытащить его, освободится место для книг, такой он громоздкий. Квентин помедлил. Халат доходил ему почти до щиколотки и завязывался шёлковым поясом. Когда он надевал его и расхаживал по комнате, то чувствовал себя настоящим Шерлоком Холмсом – когда он размышляет над очередной загадкой в доме 221Б на Бейкер-стрит. Квентин не курил трубку и не играл на скрипке, конечно. Но когда он глядел на себя в зеркало шкафа и щурил глаза, сходство было налицо.

Оставив халат в чемодане, он вытащил пиджак и спрятал в глубине шкафа. Туда же закинул чёрные лакированные туфли, а в свободные места уложил книги. Затем захлопнул крышку, щёлкнул замками и потащил чемодан вниз.

Теперь он, угрюмый, торчал на заднем сиденье автомобиля, и его сильно укачивало. Радовало только то, что у него будет что почитать и не придётся изображать форменного кретина в лакированных туфлях и мерзком пиджаке.

Я пишу это в дамском зале ожиданий на станции Ватерлоо. Мисс Лэмб сидит напротив и читает газету. Мы взяли в кафе чай и сосиски в тесте. (Должна признаться, НЕМНОГО НЕПРИВЫЧНО писать о человеке, который может протянуть руку, взять мой блокнот и прочитать о себе!)

Бабуля не обрадовалась моей новой работе, но тётушка Би пожелала удачи. Так что накануне я ночевала у мисс Лэмб, и весь вечер мы парактиковались: я старательно изображала камеристку, а мисс Лэмб – леди, которая не может без меня обойтись!

Мисс Бауман веселилась от души и помогала, чем могла. (Мисс Л. и мисс Бауман снимают одну квартиру, на верхнем этаже милого старого дома в Блэкхите.) Она одолжила мисс Лэмб вечернее платье и ожерелье. А ещё пришила кружевной воротник к моему простому чёрному платью с прошлого места работы и укоротила подол на пару дюймов – потому что камеристка настоящей леди должна выглядеть стильно. Она даже не поленилась покрасить кружево в чёрный цвет, тон в тон.

Мисс Лэмб сказала: «Кажется, единственное, что портит картину, – это я!»

Она призналась, что очень волнуется из-за встречи с бабушкой своего ссуженного. Мисс Бауман сказала: «Глупости. Она полюбит тебя». Но при этом не подмигнула и не улыбнулась. (Мой детективный нюх сразу учуял неладное!)

Мисс Лэмб ответила: «Жаль, что ты не едешь со мной, Мэг», а мисс Бауман сказала: «Я тебе там не нужна. Джеймс не оставит тебя одну». (Кажется, она хотела сказать – «Джеймс защитит тебя». Тут явно наклёвывается ИСТОРИЯ!)

Мы застелили диван одеялами и подушками, там я и спала. Утром мисс Лэмб и мисс Бауман позавтракали в шёлковых халатах. Затем мисс Бауман отправилась на работу – она пишет для журнала! – а я помогла мисс Лэмб уложить вещи. Между её платьями мы проложили бумажные салфетки. По словам мисс Бауман, так они не сомнутся. Мисс Лэмб сказала: «Столько суеты! Через несколько часов тебе снова придётся всё распаковывать, Нэнси, – мы будем уже в поместье Мидвинтер». Она вздохнула.

Поместье Мидвинтер – так называется дом, куда мы едем, а его хозяйка – леди Слит. (Я знаю, как пишется её имя, потому что оно значится в приглашении: плотной белой карточке с красивым окаймлением. Попробую зарисовать.) Мисс Лэмб рассказала, что там есть речка под названием Винтерборн, и она течёт через деревни Апвинтер, Мидвинтер и Лоуэр-Винтер. Звучит так живаписно. (Мисс Л. никогда там не была, она узнала всё это от доктора Джеймса.)

Поместье Мидвинтер, Мидвинтер, возле Танбридж-Уэллса, Кент

Леди Слит имеет честь пригласить…

Никогда не слышала о леди Слит, но, кажется, она известна тем, что на её ужины, вечеринки и тому подобные приёмы съезжаются важные люди. Не могу отделаться от мысли, что на прошлой неделе я стояла за овощным прилавком в папином старом пальто и с мешком на поясе, а сегодня вечером буду в роскошном особняке, в чёрном платье с кружевным воротником – в компании дворецких, лакеев, камеристок, других леди и проч. Надеюсь, они не раскусят меня!

Идёт снег, но он тает, как только касается земли. Мисс Лэмб одолжила мне чёрный шерстяной шарф, чтоб не простудиться, но, боюсь, у меня ботинки дырявые.

Только что объявили наш поезд – пора спешить. (Как хорошо, что блокнот помещается в кармане.)

Я уже в поместье Мидвинтер – и пока всё хорошо. (Кажется.) Насколько я могу судить, никто не удивился, что я назвалась камеристкой. Другие слуги так заняты, что даже не смотрят на меня. Фью!

Водитель леди Слит забрал мисс Лэмб и меня со станции. С нашим поездом приехал ещё один гость – джентльмен, видимо частый посетитель, он сказал водителю: «И снова здравствуй, Беттс» – и вручил ему свой чемодан. Его зовут Джаспер Грант. Он представился мисс Лэмб, и я услышала, как она воскликнула: «Тот самый Джаспер Грант?» – и добавила, что прочитала пока только 2 его книги. (Значит, он писатель!) Он рассмеялся (какой приятный смех) и сказал, что это на 2 книги больше, чем те, кто щитает, что знает о нём всё. Мне показалось, что они сразу сдружились. Может, мисс Л. зря волновалась насчёт поездки. Кстати, мистер Грант приехал без камердинера – только с чемоданом. Кто знает, может, мисс Лэмб неправильно поняла все эти правила?