Правитель полагает, что его нынешнее положение представляет собой не Божий дар, а результат его труда, умения, ума, отваги и чего угодно еще, лишь бы только это качество исходило от него самого. Не трудно понять, что такой властитель в меньшей степени печется о своих подданных, заботясь главным образом о своих личных интересах. Для него правды Божьей не существует. Поэтому он абсолютизирует свою власть, отрицает Божью помощь в своем служении и всей душой своей передается дьяволу, чьи желания принимает за свои.

Отсюда, кстати сказать, несложно понять, что само по себе юридическое закрепление единоличной формы правления мало что значит. История знает и государства с единоличной формой правления, где удаление народа и правителя от Церкви быстро привело к фактическому безвластию и прогрессирующему распаду общества.

В свою очередь находящиеся вне Церкви подданные также утрачивают доверие к верховной власти, поскольку верить не умеют и не хотят, да и пример монарха «убеждает». Для них власть, как, впрочем, и для правителя, есть лишь сила, которую нужно обуздать, подчинить себе или, на худой конец, проконтролировать. Теоретически это выглядит так, что власть будет справедливой только в том случае, когда она учтет пожелания наибольшего числа граждан.

А для этого в свою очередь, нужно, чтобы каждый отказался от своего «права» своевольничать, от тех поступков, которые могут причинить вред другим. Это-то, говорят, и есть «справедливость», ясная, объективная и всеми принимаемая. Для закрепления «справедливого» положения вещей нужно что-то вроде «общественного договора» между определенным число людей, в котором все признают друг друга равными и через общее согласие образуют верховную политическую власть. На самом же деле здесь во главе угла лежит желание каждой из сторон «договора» сделать свое желание обязательным для всех, самому стать хотя бы немного «властью». Вследствие этого власть признается ими постольку, поскольку она, как им видится, исходит от них самих, есть их власть, а они – ее носители.

Последнее утверждение становится возможным только при том предположении, что воля человека сама по себе непорочна и обладает способностью выступать самостоятельной, творческой силой. Именно этот тезис и является в условиях демократического «народоправства» некой священной аксиомой, не подлежащей ни сомнению, ни опровержению. Потому и получается, что высшая воля народа как бы в принципе ничем не ограничена. И, по выражению английских юристов, парламент может все, кроме превращения мужчины в женщину.

Конечно, при таком самообо́жении человек и все общество в целом могут творить лишь греховное, не замечая, что Богу в их политической конструкции места нет. В свою очередь, различие между теми или иными формами правления выискивают не в религиозной санкции верховной власти или отсутствия ее, а в ее способности быть подчиненной воле других людей. Меняется все: и идеалы, и содержание нравственного начала. Место Царствия Небесного в сердцах людей занимают коммунизм, «город Солнца», мировая империя «белокурых бестий» и т. п., а евангельских заповедей – «права личности» или «право сильного». Как любое «творчество», исходящее не от Бога, а сатаны, все указанные попытки строятся на условных основаниях неправды, беззакония.

Означает ли это, что власть неправедная, напрямую отрицающая Творца, исходит не от Бога? Вопрос тем более актуальный, что именно на подобных примерах очень часто и оценивается государство: если оно соответствует идеалу Православия, оно – от Бога; в противном случае власть признается сатанинской. Но ведь и эта власть также существует в тех формах, которые Господь явил нам для земного бытия. И даже в нехристианских по своей сути государствах Господь щедро раздает дары, чтобы каждый мог спасаться, любить и творить добро.

Весьма симптоматично, что формы общежития, данные нам Господом, являются неприемлемыми для нечистого духа. Как правило, богоборчество всегда сопрягается с отысканием неких «идеальных», новых форм, которые представляются более «справедливыми», чем старые. Но которые представляют собой лишь искаженные образы уже знакомых нам предметов. Не случайно, что по мере расширения еретических учений, лишающих человека истинной веры, и последующей масштабной проповеди атеизма (хотя бы обряженного в одежды «свободы совести»), происходит кризис тех человеческих союзов, которые тысячелетиями казались естественными и необходимыми, чье само существование никогда не ставилось под сомнение.

Разрушается семья, на смену которой приходит внебрачное сожительство, национальные культуры объявляются «врагом номер один» и постепенно вытесняются международным общением и «общечеловеческой культурой». В стадии глубокого кризиса пребывает государственная идея, и сама государственность разрушается под влиянием сепаратистских тенденций. В любом случае государство уже перестает быть формой, где реализует себя высшей политической силой, и границы его деятельности постепенно сужаются под воздействием различных «международных организаций». Но если бы такое государство было бы не от Бога, то, спрашивается, почему бы бесовским силам не удовлетвориться этой формой, почему и государство становится объектом их козней?

Нередко звучит и другой вопрос: почему же, если такое положение дел противоречит природе человека и сущности самой власти, Господь не устранит разлагающее зло «в человеках»? Почему попускает свершиться тому, что происходит? Но ответ на самом деле прост: по той же причине, по которой не уничтожил первого преступника – нашего праотца сразу же после грехопадения, вообще изначально создал его как творческое существо, обладающее свободной волей, промыслительно зная, что все развитие мира и человека пойдет по пути греха. Потому что Господь не отдал нечистому власти над человеком. Человек остался тем, каким был – сыном Божиим, Его любимым творением. Поэтому человека и не коснулся «естественный отбор», присущий ныне животному миру. Иными словами, потому, что Он не захотел опускать человека до уровня скота.

Господь жаждет обожения человека через служение Его воле, которая единственно и переродит несовершенное существо, сделав его царем мира. Господь ждет покаяния, поскольку только таким способом человек отрекается от греха, становится способным всей своей очищенной молитвой душой принять Божье веление. Да, грехом в мир вошла смерть и разрушение, но через преодоление греха мир явил Пресвятую Богородицу и целый сонм святых, подвигом своим показавших, что значит быть во власти Бога, что уготовил Господь – Творец каждому из нас изначально. И что мешает нам присоединиться к ним, кроме личного нежелания жить по Богу и по Его воле?

…Обычно, противопоставляя Церковь и государство, говорят о двух властях: власти Небесной и власти земной. На самом деле, как хотел показать автор этих строк, власть одна, вся она от Бога. С помощью земной власти побеждаем зло и укрепляем правду. Через воцерковление земной, государственной власти служим власти Небесной…

Для того чтобы существовать – хотя бы существовать, не говоря уже о большем, человеческому обществу нужны абсолютные ценности. Вечные вопросы о том, что есть хорошо, а что плохо, к чему надлежит стремиться, а чего избегать, никогда не утрачивают своей актуальности. Без ответа на них невозможно никакое мирное общежитие. Понятно, что преходящие и изменчивые утилитарные интересы, доминирующие сегодня в общественном сознании, такими качествами не обладают. Закон? Но закон представляет собой лишь форму выражения того содержания, которое вкладывается в него. Сам по себе закон не может быть ни моральным, ни безнравственным, как не может быть «плохим» телевизор, телефон или интернет. Важно, что транслируют по ним, какие передачи.