Корзина, как и самовар, стояла на широкой тяжёлой скамейке. Или это был низкий стол. Тигрёнок наклонилась, глубоко втянула запах сладких свежих фруктов и ещё тёплых пирожков.

– Один с картошкой точно.

Марк кивнул:

– И с капустой есть.

– Ага. Мои любимые, – Тигрёнок грустно проглотила слюнку.

– Возьмём?

– Мы не собирались прыгать же.

– Думаешь, тут большой спрос на них? Наверняка каждый вечер Алик их отдаёт птичкам.

– А если придут сегодня сразу двое? И им не хватит, – Тигрёнок обеспокоенно сдвинула брови.

– Маловероятно.

Марк не так уж хотел пирожок; ему нравилось наблюдать за сомнениями и размышлениями Тигрёнка.

– Но не исключено, – Тигрёнок в этот раз была непреклонна. – Это во-первых. И во-вторых, главное, что это неправильно.

– Согласен, – он бережно закрыл крышкой корзину, расправил хрустящее белое полотенце. – Просто хотелось подразнить тебя. Вкусно же пахло.

– Очень! – Тигрёнок кольнула Марка острым локтем в мягкий бок. Он улыбнулся и приобнял её, на секундочку положив голову на меховое тигриное плечо.

*

* * *

Алекс завела свой «кораблик» – «Жемчужину». Капюшон с круглыми ушами она смахнула перед тем, как сесть в машину. Потрясла головой, чтобы расправить слегка выгоревшие русые волосы. Надавила на отсек для пепельницы, которой внутри давно не было. Вынула из него резинку и сделала гладкий хвостик.

Ремень. Поворотник. Поехали. Марк закрыл отсек для резинок и зажигалок.

– Ты же не куришь, зачем тебе три зажигалки?

– Я из Сибири. Вдруг мы сломаемся на трассе и нужно будет жечь покрышки, чтобы выжить.

– Смешно, – Марк ухмыльнулся.

– Это не смешно. Каждую зиму у нас так гибнут люди.

– Ты там не живёшь уже пять лет. Там, где ты ездишь, даже снег не всегда выпадает.

– Мало ли куда я ещё поеду… – Алекс прикинула, не хочет ли она поехать куда-нибудь на Север. «После тридцати лет жизни в крае, где зима длится пять месяцев, скорее, нет, на Север не тянет». – Время от времени я радуюсь, что не прыгнула.

Марк привык, что она резко возвращалась к темам, которые вроде бы уже обсудили. Мыслительный процесс у неё шёл в несколько звуковых дорожек.

– Почему?

– Ну, вот сейчас, например, потому что это слишком популярное место. Не хочу быть одной из этой толпы несчастных.

– Не хочешь быть, как все?

– …

– Все хотят быть не как все. Но с точки зрения цифр ты сейчас в большей степени как все, нежели те, кто не послушал совета Алика и сбросился оттуда.

– Ничего страшного, я это переживу, – Алекс понравился логический поворот, хоть он и не был убедительным. «Посмотрел из надсистемы – это ловко!»

– Точно переживёшь? Не будем исправлять ситуацию?

– Ха. Ха… – Алекс ответила без улыбки и сменила тему. – Думаешь, вся эта возня с корзинкой, самоваром и беговой дорожкой кому-нибудь помогла? Каждый день ездить менять корзинку на новую! Такие траты сил и времени…

– Думаю, помогла. Я часто этому совету следую. Не то чтобы я постоянно собираюсь откуда-то прыгать. Просто накатывает тревога временами. И вот эта тема помогает. Три «пэ». Попить, поесть, побегать. В рассылке то ли по медицине, то ли по психологии об этом читал. И я много раз замечал: сижу себе размышляю о проекте. Потом о бывшей какой-нибудь вспомню, которая месяц назад мне написала что-то неоднозначное. И тут стоп! Главное, не начать мысленно с ней разговаривать. Надо выпить воды.

– Поэтому у тебя стаканчик у кровати всегда стоит с графином?

– Да. Поэтому. Не поверишь, через десять секунд становится спокойно, и мысли о проекте я уже возвращаю совсем легко.

– Говорят, мозгом управляет кишечник, – Алекс тоже иногда читала что-то медицинское.

– Судя по тому, что я чувствую, очень может быть. Вода за десять секунд до него как раз доходит.

– А мне помогает сон. В любой непонятной ситуации.

– Это хорошо, что в непонятных ситуациях ты можешь уснуть.

– Ну, да… Ой, ничего себе, какая тут горка. Я даже не поняла, как мы на неё забрались. Ещё камни эти мелкие. Как не скатились назад, загадка.

*

* * *

Про хозяина «Соли» Алекс рассказала управляющая рестораном «Ла Луна», который находился в её любимой издалека Сибири. Ксю была в этих краях на фестивале еды и познакомилась с Альбертом там. Он делился опытом, как сделать ресторан в глуши, где почти нет туристов, а местные любят готовить сами и чаще ходят ужинать к друзьям, чем в заведения.

Чтобы привлечь к себе гостей, Альберту нужно было соревноваться в гостеприимстве с местными мамами и бабушками.

– И как вы их победили?

Альберт на игривую провокацию Алекс не поддался и кинул иголочку в ответ:

– Победили? Мы с ними не воевали! Разве можно идти войной на мам и бабушек? Как вам такое в голову пришло?

– Вот мы и удивляемся. Нельзя же. А что тогда делать? – Алекс к удивлению Марка даже не замешкалась, получив ответный выпад.

– Любить их! За продуктами когда еду в соседние города, беру им, что попросят. У нас в деревне многого нет. Ездить далеко. Соленья-варенье покупаю у них. Вот смотрите: в меню есть целый разворот. Праздники общие устраиваем. Фестивали проводим, на которые зовём знакомых и родственников из соседних деревень. Дружим! Поэтому никто из них не ревнует, что внук раза два-три в месяц ко мне заходит с друзьями чаю выпить.

– Чаю или настоечку?

– Чаю, чаю. Настоечки у нас туристы больше любят. Да и те в последнее время скромно себя ведут.

– Хитро вы придумали – задружить! – Алекс понравился подход.

– Если бы хитро, не сработало бы. Да и зачем хитрить, если можно сделать честно?

– И в чем же – только давайте тоже честно! – ваш главный секрет?

– Есть у меня пара блюд, которые время от времени ужасно хочется скушать. А никто больше не умеет их готовить. В мире! – Альберт довольно улыбнулся. – Хотите попробовать?

– Конечно!

*

* * *

После ужина Марк и Алекс пошли смотреть на звёзды. Завтра нужно было улетать в Большой город, где в небе ночью видно только самолёты.

– Надо сказать, что это действительно хорошего уровня блюда, – тон у Алекс был доброжелательный, но без восторга.

– Да, баланс есть. Но секрет понятен.

– Я думаю, дело в сочетании соли и сладости. Беспроигрышно. Как хруст и шоколад.

– Согласен. Довольно очевидно.

– И грубовато. Я уже люблю другое.

– Что-то типа кофе? Чтоб и горчинка, и кислинка… Больше оттенков? Меньше выраженности?

– Пожалуй.

– Говорит человек, который вёз из Сибири дополнительным багажным местом в самолёте коробку с чипсами.

– Там другое. Ностальгия, – Алекс ощутила вкус умами5, перед её глазами мелькнул длинный деревянный журнальный столик из первой съёмной квартиры, заставленный вкусными вредностями.

– Хорошо быть юристом? Всему можно найти оправдание.

– Я не юрист, – Алекс ответила резковато и недовольно втянула голову в плечи.

– Почему, кстати, ты вечно от этого открещиваешься?

– Не люблю формальный поверхностный подход. Люблю разбираться по существу.

– Что ж ты туда пошла? На юрфак.

– Тогда я не знала, что юристам формальности важнее. Я верила в справедливость. Хотела защищать слабых. Думала, нужно будет этим заниматься. А оказалось, что надо правильно собирать и оформлять бумажки.

– Слушай, а вот эта затея вся зачем тебе?

– Потому что мне интересно. И потому что отказ был бы проявлением неуважения к Шефу.

– А я что спросил?

Алекс отмотала разговор на три реплики назад.

– Ты спросил, зачем я согласилась.

– И? – Марк улыбнулся.

Алекс задумалась на пару минут, потому что «зачем» всегда сложнее «почему».

– Чтобы сделать доброе дело. Хорошее.