По коридорам я не шла, нет, я практически летела, вернее меня летели (то есть несли — кому как нравится). В приемной даже не притормозили и оказались прямо в кабинете. Ну, здравствуй, родной! Давно не виделись.

Усадили, чаем угостили (выпить не решилась — вдруг отравят), нет, спать не уложили, устроили форменный допрос, разыгрывая очередной спектакль.

— Слава Всевышнему! — попытались схватить меня за руки — не далась, а вдруг отстреливаться придется, а у меня руки заняты? Что значит, нечем? Были бы руки, а чем всегда найдется, — Я так за тебя волновалась, это моя вина, прости, — женский голосок начал журчать сладким медом, — хочу загладить свою вину. Давай ты останешься здесь на какое-то время, а я тебе все-все покажу, побродим везде. Когда тебе еще удастся похвастать своим присутствием в Раю совершенно бесплатно, без всяких условий?

— Это что Рай?! — «ужаснулась» я, — Так я все-таки умерла? Как-то я себе его более… мм… радостным представляла. Во всяком случае, уж точно не скопищем офисных помещений.

— Нет, — эх-х-х, и почему я тоже не умею так смеяться, как звонкий колокольчик? У меня обычно выходит только лошадиное ржание, в лучшем случае милое похрюкивание, — ты не умерла, слава светлым, и это всего лишь административный корпус. Вместилище для невинных душ и райские кущи находятся немного дальше отсюда, — и, увидев скептическое выражение на моем лице, добавила, — неважно, потом все расскажу.

В общем, дала себя уговорить, попутно отвечая на вопросы Метатрона: как я шла? Где побывала и что увидела? А уже через полтора часа плелась за Аней к ее дому жутко уставшая. Все-таки приключения и шпионаж — такое утомительное дело.

Идти было страш-ш-шно неудобно — то книжка все намеревалась провалиться туда, куда не надо. То наоборот пыталась вывалиться наружу. То вообще, резинка трусиков начинала так натирать, что даже идти больно. Мои постоянные поправляния, одергивания и нелепая походка ввели мою сопровождающую в заблуждение.

— Потерпи, еще немного осталось. Вот дойдем и я тебя сразу отправлю в душ, потом покушаем и на боковую.

Тут я с ней была полностью согласна. На дворе уже новая заря начинается, а я так и не смогла нормально поспать, а это неправильно. Девушке, для сохранения хорошего цвета лица и полного отсутствия синюшных фофанов под глазами, просто необходим нормальный сон!

Домик у нее оказался… так себе. Все такое карамельно-слащавое… бррр… Где? Где, я вас спрашиваю, резкие формы готического стиля, строгие силуэты и ужасающие барельефы? Вот и я говорю — бэ-э-э-э! Внутри было еще хуже — розовые покрывальца, желтенькие стены и салатовенькие занавесочки. Всего было много и слишком — мое чувство эстетики лежало в обмороке и не желало откачиваться, пока его не вынесут из этого кукольного домика.

Пришлось сообщить ему, что дело пока что важнее и оставить его так отдыхать и дальше — вдруг мне повезет и оно продрыхнет в бессознанке до моего успешного (я в этом не сомневалась ни на минуту) возвращения домой?

В общем, порадовало меня во всем этом кукольном домике одно — кровать. Большая, удобная, с просто-таки шикарнейшим матрасом и горкой разнокалиберных подушек и подушечек. Увидев ее, точно поняла — ух, отосплюсь. В предвкушении хорошего отдыха выпросила у хозяйки дома водонепроницаемый пакетик и бинт.

На вопрос: а собственно зачем? Ответила первое, что пришло в голову, вернее, на что взгляд упал: «хвостик купаться не любит». Вот я его и буду паковать перед своей помывкой, чтобы не морально травмировать и так пострадавшую конечность.

А ведь мне еще пальчик раненый перебинтовать надо. От предложения «вылечить в мгновение ока пальчик» пришлось отказаться. Долго отбивалась от настырного участия, мотивируя тем, что сохраню и пальчик, и его болячку на память о присутствии в таком месте.

Какое выражение лица при этом было у ангелесы я описывать не буду.

План был прост — я ни на минуту не желала оставить «одолженное» мной хоть где-то, потому что нет никакой уверенности, что та же Аниэль не захочет проверить мои скудные пожитки за время моей помывки. Потому пришлось тщательно запаковывать раритет в герметическую упаковку из выданного мне неизвестного материала и брать с собой в душевую. Кольцо тоже не хотелось светить. Потому пришлось наматывать на пальце здоровенный белый шишак — пусть думают, что травма серьезная.

После горячего душа, что смыл с тела грязь и усталость, было только одно желание — спать. Так и поступила, залезши под пуховое одеялко одетая в теплую приятную на ощупь пижамку.

Две недели! Две недели я уже здесь и мне никак не дают вырваться отсюда! На все мои просьбы находят тысячу и одну причину отложить все на «завтра», а еще лучше на несколько дней. Этими их «завтраками» я была сыта по горло. Сколько можно? Внутренний голос просто вопиял, что если в ближайшее время я не сумею придумать, как вырваться из этого сплошного благолепия, наступит катастрофа — либо я взвою и сорвусь, либо Белет пойдет в разнос, чтобы добраться до меня.

Нет, первые несколько дней было даже немножко интересно побродить, все осмотреть, попробовать.

В садах Эдена было оживленно. И нет, голыми тут никто не ходит, фиговыми листиками не прикрывается — каждый занимается своим делом. По большей части готовятся к перерождению — кто читает побольше, кто физическую форму улучшает, а кто устраивает подковерные игры, чтобы выбить себе следующую жизнь получше и не переродиться в какого-нибудь пьянчужку.

В общем, в какой-то степени даже интересно, но… пора бы уже и честь знать. К сожалению, эту чертову ангелесу ничего не пробивало — ни мои «переживания» за брошенную маму (реально переживала — она же папу там, наверное, уже четвертует), ни опасения вылететь с работы, ни просто желание вернуться домой.

Каждый вечер, запираясь в своей комнате, ложилась на кровать, прикрывала глаза и думала, думала, думала… Мысли носились в голове сплошным круговоротом, подбрасывая то одну версию, то другую… но так и не выдавая ничего стоящего.

Если не дают вырваться домой, у меня остается только один вариант — один из баров, находящийся на нейтральной, пограничной полосе, который посещают обе стороны Шеола.

Белет, молодец, предвидел даже такой вариант связи — дал время и координаты, когда стоит там появляться. Заданное время как раз приходилось на завтра и мне было жизненно необходимо убедить свою патронессу — чтоб ей пусто было! — пойти именно туда, куда надо в четко определенный временной промежуток.

Как это сделать, ума не приложу. Но то, что попытаюсь — это точно.

Мне помог случай. Очень удачный для меня «случай», вставший у нас на пути, во время очередной нудной прогулки вокруг ограды Эденского сада для избранных. Да-да, и здесь тоже есть своя иерархия благочестивых.

Из боковой калитки нам навстречу вышла темнокожая девушка удивительной внешности. Не сказать, чтобы она была идеально красива на мой вкус, но… я думаю, в свое время ее определенно считали красавицей. Среднего роста, с округлыми формами и немного широковатым тазом, вьющиеся волосы собраны вверх и переплетены с многочисленными тонкими золотыми цепочками, на руках множество разнокалиберных браслетов из желтого и белого золота.

Девушка была одета в длинную, до пят, просторную тунику с рукавом три четверти и подпоясана поясом из серебристой широкой цепи, инкрустированной сапфирами. Иногда, при ходьбе из-под подола можно было заметить ее босую ножку. Причем только одну, вторая так и оставалась скрыта. Хотя я в жизни бы не сказала, что она в чем-то ущербна. Большие, карие, почти черные, глаза смотрели с любопытством.

Аниэль почему-то на нее жутко зашипела — не каждая змея сможет повторить подобный звук, однозначно. Но, что странно, и уходить тоже не торопилась, ожидая пока к нам подойдет незнакомка.

— Так-так-так, это и есть твой маленький секретик, Аниэль? — незнакомка остановилась напротив меня и, взглянув прямо в глаза, подмигнула, — полудемоница с милым хвостиком на территории садов Эдена под охранной ангелесы… или конвоя? А, Ани?