Ну что вам сказать? Нет, ветер мне страшен не был, скорее наоборот — ветру я была бы рада, потому что перед выездом мне практически нахлобучили на голову шлем с закрытым щитком — чуть не задохнулась, честное слово. Перегар стоял такой, что до места доехала повторно опьяневшая, потому за дорогой не следила и теперь с трудом догадывалась, где нахожусь.

— Ты что будешь — балык, семгу или сыр? — Анькина попа, обтянутая кожей брюк, уже минут пять торчала из-за дверцы холодильника и исчезать, похоже, не собиралась.

— А можно всего и побольше? — самый стойкий из пришедших с нами ангелов, Ориэль, сидел рядом со мной и приобнимал за плечи, вроде как и ненавязчиво, но… береженого… ага, дальше вы сами знаете. В общем, я периодически сбрасывала его руку, жаль, к сожалению, не всегда могла вовремя уследить за очередным поползновением.

— Да, я не тебя спрашиваю, дуболом, я у соседки твоей интересуюсь.

— А… — так надо собрать себя в кучку и нормально, не заплетаясь, ответить, — а… Ань, а можно мне сыр с рыбкой?

— Тебе, подруга, все можно, в отличии от некоторых, — последнее слово прозвучало одновременно с захлопнувшейся дверцей холодильника.

— А ну, руки от нее убрал? — эта… полтора-метра-с-кепкой грозно ткнула большущим рыбьим хвостом в сторону моего поползновителя, — девчонке и так не сладко пришлось, а тут еще ты!

— А че я? Я ниче! — рядом со мной на кухонной скамейке неожиданно стало свободней.

Квартирка у новой знакомой вообще оказалась, на удивление просторная и светлая. Три комнаты, большая прихожая, и совмещенная кухня-столовая были вполне умело декорированы и обставлены. Не так, как у нас дома, но мне нравилось. Чувствовалась во всем этом индивидуальность хозяйки жилища.

А еще до боли знакомая традиция в гостях одевать выделенные тебе тапочки, напомнила о доме, заставив пустить пьяную слезу. По приезду к ней каждому вошедшему почти торжественно вручили, по паре запакованных новеньких тапочек и указание переобуваться. Мне это дело было привычно, потому только пожала плечами и приступила к смене обуви.

Ориэль с другом же начали ворчать о «мещанстве» и «пережитке прошлых времен». Почти незнакомая мне парочка вообще проигнорировали что-либо и, быстренько разувшись, прошлепав босиком в соседнюю комнату, смылись от хозяйки первыми.

Поначалу еще все дружно сидели в гостиной и смотрели, переговариваясь, фильмы. Потом мой желудок выдал такую «песню», что меня без разговоров потащили на кухню «че нить перекусить». Конечно же, за нами увязался и Ориэль, владелец чистой макушки и волосатых рук, виновник моего нынешнего состояния. Не морального — физического.

«Соображать на троих» не хотелось — чувствовала еще немного и как волк из мультика буду в той самой стадии «щас спою». Но компанию поддержать стоило — надо же мне как-то информацию, хоть какую-то добыть.

Вот и сидела, поднимала вместе со всеми под каждый тост рюмку и… ставила ее обратно. Собут… собеседники мои были уже в такой кондиции, что не совсем помнили сколько, когда и под что я выпила, а также кто в последний раз «обновлял» мне содержимое выпивошной ёмкости.

Так что да, сидела, кивала и слушала пьяные разговоры за жисть:

— Ты думаешь, мы кто? — Ориэль поднял на меня мутный взор и, покачиваясь на стуле, сам же и ответил, — Мы ан-ге-лы. Понимаешь?

Сидящая рядом Аниэль громко фыркнула.

— Да, ангелы, — тем временем продолжал застольный «оратор», — а вот это все, — обвел кругом пальцем и показал на себя, — это все маскировка. Только чш-ш-ш-ш… — палец ткнулся в его губы, показывая, что надо молчать.

Я и молчу. Кто-то сомневался?

— Не верят нам люди. Мы приходим к ним в белом и с нимбом, а они все в дурку сдать норовят… розыгрыши ищут… — очередная стопка была резко перевернута надо ртом и все ее содержимое ушло в луженую ангельскую глотку, после чего резко, но аккуратно меня схватили за затылок и притянули к себе занюхать, — хорошо пахнешь, малая. Так вот, да, не верят. И приходится нам одевать вещи богопротивные и соответствовать образу поганому, — поучительный голос с совсем не привычными оборотами поддержали, поднятым вверх, пальцем, — дабы иметь возможность помогать душам заблудшим обрести покой и радость в мире сим и в мире грядущем… В общем, челы тряпки белые не оценили, вот и приходится таскать такое шматьё, чтоб не выделяться из основной массы — души для спасения так легче искать.

Хорошенькая униформа, ага, некоторые, я смотрю, вообще в образ вжились — не отличишь.

— Не обращай на него внимания, Тась, он конечно грубиян, но правду говорит, — вмешалась более трезвая Аня, — в чудо больше никто не верит, в ангелов тоже, вот и приходится менять стиль, чтобы «нормально» с людьми общаться и помогать им. Сейчас чаще услышишь о том, что «хороший человек помог», чем то, что от Всевышнего помощь с ангелом пришла, так что…

И мне стало их жалко как-то, вот честно. Бе-е-едненькие они… совсем. Все гонят, никто спасаться нормально не хочет… грустно-о-о.

От жалости пьяная слезка одиноко скатилась по щеке. Впрочем, перейти ей в качественный хмельной рёв не дали — Аня потащила меня спать.

Кто, где и с кем (!) спит разобрались быстро. Меня определили в гостевую спальню… саму. Ориэль с другом — так и не запомнила, как его зовут — разместились с раскладушками на кухне — благо место позволяло, приклеившаяся парочка так и осталась в гостиной, а Аниэль поскакала в свою спаленку. В общем, вроде как никто не был стеснен и даже вполне с комфортом устроился.

А дальше… Помните, как начинается любой фильм ужасов… Это случилось ночью.

Спалось мне на удивление легко — даже не смотря на состав и количество выпитого — «вертолеты не летали», пообниматься с белым фарфоровым другом тоже не хотелось — благодать да и только.

Если бы… в полночь мне не приспичило (и сильно) в клозет по вполне банальной причине — первую партию выпитого мой организм уже переработал и теперь настойчиво рекомендовал освободить место для новой.

Решив не включать свет — в окно светило вполне себе нормальная луна, так что света было достаточно — пыталась по темени нашарить одолженный халатик. Щеголять в неглиже в доме, где как минимум двое не пристроенных мужиков — даже если они и ангелы — совсем не горела желанием.

Именно поэтому я задержалась, сидя на кровати и пытаясь понять, что из этой темной кучи вещей было халатом, как вдруг…

Сначала послышался шорох за спиной. Что там могло быть, даже не задумывалась — кровать хоть и была очень широкой, но стояла под стенкой, а спать я ложилась одна, так что там, в принципе, ничего быть не может. Но любопытство, оно такое любопытное, заставило меня оглянуться назад:

— А-а-а-а… — странно, но орать шепотом меня принудила не потеря голоса от страха, а банальное нежелание будить хозяйку квартиры своим криком.

Глупо, правда? Увидеть у себя в кровати нечто с большой бесформенной, серой, непропорциональных размеров по отношению к остальному туловищу, головой и полным отсутствием глаз и вместо того, чтобы во весь голос кричать «караул!», бояться разбудить остальных. Это все стресс, я знаю!

И тут это нечто, которое спало со мной под одним одеялом (!), начало подниматься и… шаря руками вокруг, тоже кричать (в этот раз, совсем не стесняясь, включать громкость):

— А-а-а-а! Это мутация?! Так и знала, что допрыгаюсь с местной экологией! Мои глаза! Где мои глаза?! Ничего не вижу! — жуткие руки-веточки потянулись ко мне.

Внутри просто все похолодело. Если оно меня сейчас нашарит — съест непременно, если не от горя по утерянному зрению, то от плохого настроения — точно.

Решив последовать пословице об утопающем, его спасении и деле его собственных рук, начала потихоньку отползать к краю кровати. Фиг с ним с халатом — тут бы живой выбраться! Попала в ангельскую обитель называется, да тут похлеще, чем от любого голливудского ужастика можно инфаркт получить, не сходя с места!

Я отползаю — оно за мной. Я еще быстрее перебираю конечностями — оно за стену ухватилось и торопливо шуршит следом, пытаясь одновременно с продвижением нащупать что-то на стене.