«Похоже перелом… – подумал он, ощупывая распухшее колено, – и что-то с головой…»

Морис с трудом поднял руку и обнаружил на лбу огромную болезненную шишку. Он попытался вспомнить, что стало причиной всех этих повреждений, но в голове мелькали только какие-то отрывочные картинки, которые никак не хотели складываться одна с другой. С большим трудом мустангер подполз к дубу и сел, прислонившись спиной к толстому шершавому стволу. Увидев, что человек двигается, коршуны лениво отошли подальше, но улетать пока не стали. И это не осталось без внимания Мориса:

– Надеетесь на сытный обед? – грустно усмехнулся он. – Нет, пернатые хищники, я ещё жив!

Мустангер привычно взялся за револьвер. Но кобура была пуста. Он пошарил вокруг в надежде найти камень или палку для защиты, но кроме старых желудей ничего не обнаружил. Усилие исчерпало все силы раненного, он прикрыл глаза и задумался:

«Что же всё-таки со мной случилось? Кажется, я ехал на лошади, ночью. Но откуда? Не могу вспомнить. А потом… потом… потом…»

Перед мысленным взором вдруг появилась залитая лунным светом равнина, он услышал звук копыт своей скачущей лошади и еще одной, которая следовала позади. Однако кто ехал вместе с ним Морис не помнил. Впереди виднелся большой дуб, он становился всё больше и больше, пока не заполнил собой весь мир. И тут же в голове что-то вспыхнуло и стало темно.

– Так вот оно в чём дело! – прошептал пересохшими губами мустангер. – Я скакал мимо дуба и ударился об него головой!

Он с трудом посмотрел вверх и увидел толстую ветку, низко нависшую над землёй. Теперь стало ясно, почему в голове царит полный беспорядок – удивительно, что она вообще хоть как-то работает после такого сильного удара!

– Меня буквально выбило из седла, – подвёл печальный итог Морис. – А ногу я повредил, упав с лошади. Тогда же и револьвер потерялся. Но куда я скакал среди ночи? И куда делся мой неизвестный спутник?

Да, все предыдущие событий совершенно исчезли из головы пострадавшего. Последнее, что он помнил, был разговор с Зебом Стумпом, который сообщил ему нечто очень важное. Впрочем, сейчас всё это не имело особого значения: лишенный воды, пищи, оружия, шляпы и даже способности передвигаться, Морис Джеральд был обречён на гибель. Ведь ждать помощи в этой глуши было совершенно бесполезно. Зато следовало ожидать нападения хищников. И если коршунов ещё можно было отогнать, то стая койотов расправится с безоружным и ослабевшим человеком без особого труда.

– Я должен найти воду, пока ещё есть хоть какие-то силы и надёжное убежище до наступления темноты! – сказал себе мустангер и, скрипя зубами, от боли попробовал встать.

Первая попытка закончилась падением, зато Морис успел увидеть большую сучковатую палку, которая лежала примерно в ста шагах. Стараясь не беспокоить больное колено, он подполз к палке и, используя её наподобие костыля, встал. Боль пронзила всё тело, но Морис стиснул зубы и сделал первый шаг. Потом второй, третий…

Он знал, что только мужество поможет ему выбраться из этой передряги, и верил в силу духа, для которой нет и не может быть преград. Если человек решил выжить – он выживет, чего бы это ему не стоило. Если человек решил победить, то не найдется в мире такой силы, которая остановит его. Главное – никогда не сдаваться!

И Морис Джеральд не сдавался – из последних сил он шёл вперёд.

Глава 20. Глоток воды

Однако мало просто идти, важно идти в нужном направлении. Первым делом следовало утолить жажду, поэтому Морис искал какой-нибудь ручей. Прерии Техаса – достаточно засушливое место, и, не зная местности, отыскать здесь воду практически невозможно. К счастью работа мустангера научила его делать это по следам диких животных: достаточно найти тропу, ведущую на водопой, и пойти по ней.

Морис брёл, потеряв счёт времени, спотыкаясь, падая и снова поднимаясь. Вдобавок солнце, поднявшееся в зенит, нещадно обжигало непокрытую голову. И вот, когда, казалось, нет больше сил, и следующий шаг станет последним, он наткнулся на звериную тропу. Покачиваясь из стороны в сторону и тяжело дыша, Морис смотрел на многочисленные цепочки следов. Он знал, что ручьи обычно протекают в ложбинах и оврагах, поэтому следовало повернуть туда, где было заметно понижение почвы.

С каждым шагом идти становилось всё труднее и труднее, но Морис только крепче сжимал зубы, не позволяя себе даже стонать от нарастающей боли в распухшей ноге. И он дошёл! Вначале послышалось мелодичное журчание бегущей воды, потом пахнуло свежестью, и, наконец, между кустов замелькал переливающийся на солнце ручеёк.

Последнее усилие – и Морис, рухнув на берег, припал запекшимися губами к воде. Напившись вволю, он осмотрелся. И – вот это удача! – увидел буквально в десяти шагах промоину похожую на неглубокую пещеру. Она была такая маленькая, что мустангер мог или сидеть в ней, выставив ноги наружу, или стоять пригнувшись. Всё равно это было убежище, и утомленный тяжёлым переходом Морис позволил себе забыться беспокойным сном. В его больной голове снова замелькали расплывчатые видения и обрывки непонятных событий.

Неожиданно он пришёл в себя: какой-то знакомый звук послышался совсем рядом: это был стук копыт приближающейся лошади! Неужели пришло спасение? Морис с трудом повернул голову и точно в тумане увидел подъехавшего к ручью всадника. Головы у всадника не было!

«У меня начался бред… – тоскливо подумал мустангер. – Видно дело совсем плохо…»

Однако наступивший вскоре вечер принёс новые проблемы: на этот раз, открыв глаза, Морис увидел в нескольких шагах от себя сидящего койота. Он схватился за своё единственное оружие – сучковатую палку, но койот только злобно оскалился. В одиночку зверь не решался нападать на человека, но и уходить не собирался. Подобно коршунам он ждал момента, когда добыча ослабеет и не сможет сопротивляться.

«С одним-то я справлюсь… – Морис покрепче перехватил палку. – Но если придёт стая, мне не продержатся и нескольких минут…»

Точно в ответ на эту страшную мысль послышался топот множества мягких лап, и из темноты появились полтора десятка койотов. Они встали вокруг пещеры жутким рычащим полукругом, и Морис понял – придётся драться! Невероятным усилием он встал, плотно прижался спиной к земляной стенке пещеры, и битва началась!

С визгом и рычанием хищники наскакивали на Мориса, а тот, как мог, отбивался палкой. Хорошо ещё, что пещера не давала койотам подобраться сзади, иначе они сразу бы сбили мустангера с ног. Однако силы его с каждой минутой таяли, удары теряли силу и уже не отбрасывали койотов назад, а лишь ослабляли их прыжки. Вот один добрался до ноги и впился в неё острыми зубами, вот другой повис на руке. Еще немного и конец…

Но не таков был Морис Джеральд, чтобы позволить стае койотов взять над собой верх! Издав боевой ирландский клич, он неожиданно перешёл в атаку и в несколько ударов разметал противника. Перепуганные койоты поджали хвосты и разбежались, а обессиленный этим героическим порывом Морис вернулся в своё убежище и рухнул на землю. Последнее что он успел подумать, теряя сознание, было:

«Сегодня они, пожалуй, больше не вернутся…»

Глава 21. В последнюю секунду

Ночь действительно прошла спокойно. Однако утром Морис почувствовал себя значительно хуже. Колено распухло еще больше, в ранах оставленных грязными зубами койотов началось воспаление, а ушибленная голова буквально раскалывалась от боли. Несчастный мустангер то приходил в себя, то терял сознание. Чтобы хоть как-то поесть он сорвал несколько орехов, но расколоть их сил не хватило. Хорошо ещё воды было вдоволь, правда, ходить к ручью с каждым разом становилось всё труднее и труднее.

Ближе к вечеру опять появились койоты, однако на это раз они вели себя гораздо осторожнее и пока только наблюдали за человеком. Страх пережитый ими, когда загадочное двуногое существо с диким воплем бросилось на них из пещеры, заставлял быть осторожными. Впрочем, Морис не строил особенных иллюзий – рано или поздно хищники нападут на него. Ну что ж, он будет драться пока силы не оставят его!