А тем временем где-то в искусственно созданной реальности.

— Жестоко ты сегодня с ней обошелся. Даже по моим меркам. На тебя не похоже.

— Тебе-то что? Ты свою подпитку получила. До всего остального тебе никогда дела не было.

— Ревности я за тобой тоже раньше не замечала. Но, видимо, все меняется. И да, сегодня от тебя было куда больше эмоциональной отдачи, чем от нее. Поэтому соберись, Джи, и не дай чувствам взять над собой верх. А то смена моей кормушки произойдет гораздо быстрее, чем тебе бы этого хотелось.

Жуткое утро. И главным образом из-за головной боли, которая стихла лишь на час. А потом вгрызлась в меня с новой силой, выматывая то и дело накатывающими спазмами, от которых даже в глазах темнело, а сознание так и норовило ускользнуть.

Вот в таком замечательном состоянии я пережила аж целую пару. Поняв, что остальные две мне просто не высидеть, отпросилась у преподавателей и, вызвав такси, отправилась домой. А пока ехала, решила проглотить еще одну таблетку. Мало ли, вдруг поможет. Хоть это, кажется, была уже четвертая за сегодня. Не успела запить ее, как почувствовала, что меня начинает мутить. М-да, походу перестаралась с колесиками. Не удивительно. Ведь кроме утреннего чая, воды и обезболивающего, я больше ничего не ела и не пила.

Кое-как добравшись до квартиры, скинула сапоги с курткой и сумкой прямо на пол, да поплелась в ванную умываться холодной водой в надежде, что может хоть она поможет мне прийти в чувство.

— Ненавижу тебя, — пробормотала, разглядывая в зеркале свое бледное отражение и темные круги под глазами.

Естественно, я имела в виду не себя, а того, кто явился причиной моего столь плачевного состояния. Тем же самым занималась почти все занятие. В какой-то момент просто открыла ежедневник и, чтобы элементарно не разреветься посреди пары от мучавшей меня боли, принялась душить ее ненавистью к джинну, непрерывно прописывая на страницах блокнота одно и тоже слово: "Ненавижу, ненавижу, ненавижу…"

Ответа, разумеется, я не удостоилась. Вообще, Джи сегодня так ни разу себя и не проявил.

Не успела об этом подумать, как в прихожей раздалась знакомая вибрация.

— У-у-у, прекрати! — готовая уже чуть ли не волком выть от того, какой адской болью отзывался у меня в голове этот звук, обреченно простонала я.

На удивление в коем-то веке джинн меня сразу послушался и тут же перестал пытаться обратить на себя мое внимание. Тем более, что он уже и так это сделал.

— Что еще тебе от меня нужно? — спросила раздраженно, открыв ежедневник, который мне только что немалых трудов стоило достать из сумки. Ведь за ней пришлось нагибаться, из-за чего моей голове снова не поздоровилось.

"Хочу помочь".

— Спасибо, не надо. Ты уже все сделал, — отозвалась хрипло, наскоро смахивая с глаз непрошенные слезы, так как и дальше спокойно терпеть свои мучения не осталось никаких сил.

"Вера, я виноват перед тобой. Позволь все исправить".

— И как, интересно, ты собираешься это сделать? Снова размажешь меня по стенке?

"Крошка, пожалуйста. Просто ляг на диван и закрой глаза. Остальное предоставь мне".

— Это «остальное» меня как раз и пугает, — честно призналась, но данные мне инструкции все же выполнила.

Не успела расслабиться, как ощутила, что больше не одна. Но прежде, чем смогла возмутиться на тему того, насколько беспардонно мужчина навис сверху и придавил меня собой к дивану, сделать это оказалось уже нечем. Рот мне тут же закрыли поцелуем. Да таким настойчивым, что даже отбиться от столь сильного напора получилось далеко не сразу.

— А ну пусти, скотина! Слезь с меня немедленно. Видеть тебя больше не хочу! И руки убери, — кричала, совершенно позабыв про головную боль и, что было сил, мутузя кулаками по мужской груди.

— Вот упрямая, — недовольно пробурчал джинн, прежде чем перехватить меня за запястья и, резко отстранившись, потянуть за собой, предлагая нам обоим принять вертикальное положение.

Мгновение и это уже не Джи нависал надо мной, а я сидела на нем. Дальше, по мере того, как диван под нами принялся стремительно исчезать, мужчина начал становиться все более видимым. Правда, по-прежнему предстал передо мной лишь черной фигурой, на которой, как не старалась, даже черт лица толком рассмотреть не смогла. Зато все остальное, включая одежду, было хорошо видно. Плотно обтягивающая грудь и руки черная футболка, такого же цвета брюки из какой-то плотной ткани. Интересно, учитывая довольно крупную комплекцию мужчины, какой у него размер? Стоп! О чем я вообще? Ведь его формы вполне могут быть результатом иллюзии и моего больного воображения.

— Теперь ты позволишь помочь? — насмешливо поинтересовался джинн, от которого явно не укрылся мой искренний интерес к его персоне.

— Ненавижу тебя, — зло прищурившись, выдала я, когда, стоило ему, так и не дождавшись ответа на свой последний вопрос, отпустить меня.

— Наслышан.

— Зачем ты это сделал? — воскликнула, снова ударив мужчину по груди.

Правда уже не так сильно, а скорее из-за обиды, нежели желания причинить ему боль.

— А ты?

— Хотела позлить тебя, — призналась, не колеблясь ни секунды.

— И у тебя отлично получилось.

— Вот только это еще не повод так надо мной издеваться.

— Согласен. Прости. Теперь я могу заняться твоим лечением?

— И в чем оно заключается? — с подозрением поинтересовалась я.

— Просто перестань ненадолго злиться и доверься мне, хорошо?

— Легко сказать. Особенно после того, что ты…м-м-м, — произнесла, как уже в следующее мгновение, не удержалась и замычала от удовольствия. А все потому, что Джи коснулся моих волос и, зарывшись в них пальцами, начал мягко и ненавязчиво массировать круговыми движениями кожу головы. Он медленно подбирался к тому месту, которое доставляло мне больше всего дискомфорта — затылку. Боль постепенно стала сходить на нет. Ощутив облегчение, расслабленно уткнулась лбом мужчине в плечо и, прикрыв глаза, принялась тихо наслаждаться тем, что он делал.

— Лучше? — тихо поинтересовался Джи.

— Намного, — ответила, кажется, только сейчас в полной мере осознав, какое же это блаженство, когда у тебя ничего не болит.

— Хорошо, — довольно заключил собеседник, и не думая останавливаться на достигнутом.

— И что теперь? — спросила, когда мужские ладони плавно переместились мне на плечи и спину, в то время как массажные движения сменились на простые, поглаживающие.

Сама же я, в какой-то момент обнаружив, что прильнула к джинну всем телом, боялась даже пошевелиться, дабы не нарушить неожиданно образовавшейся между нами идиллии. Ведь это чуть ли не единственный раз, когда Джи не пытался меня домогаться. Просто касался, медленно водя рукой вверх-вниз по позвоночнику и не делая при этом никаких даже крошечных намеков на то, чтобы позволить себе больше. И раз такое дело, было бы совсем не плохо задать несколько давно волновавших меня вопросов. А если очень повезет, то может даже получить ответы на них.

— А чего бы тебе хотелось? — словно услышав в этот момент мои мысли, в привычной для себя чуть насмешливой манере отозвался Джи.

— Чтобы ты кое-что мне пояснил.

— Ладно, давай попробуем, — все так же задорно раздалось в ответ. — Что на этот раз хочешь знать?

— Откуда тебе столько обо мне известно? — вспомнив наш крайне содержательный диалог в курилке, поинтересовалась я, одновременно снова садясь ровно, чтобы заглянуть собеседнику в лицо. И пусть я не могла его разглядеть, мне было важно знать, что мужчина здесь, со мной, а не где-то далеко, в своих мыслях.

— Ты помнишь наш первый поцелуй? — после небольшой паузы с осторожностью спросил Джи.

— Еще бы. Ведь я тогда в очередной раз чуть было не задохнулась.

— Все из-за укрепления связи между нами. Именно во время этого процесса мне и удалось узнать, какая ты. Что любишь, чем занимаешься, чего боишься и главное, о чем мечтаешь.