В голове – карусель только что состоявшегося разговора. Может быть, неинтересного и неважного для кого-то, но не для неё. Ни о чём другом сейчас думать она не могла. Упёршись застывшим взглядом в нецензурные надписи на стенке, перебирала в уме сказанные и невысказанные слова.

Кабина с грохотом встала. Первый этаж. Двери юрко разбежались в стороны, предлагая ступить в неосвещённый подъезд. Из света во тьму.

Казалось, что в этой тьме, кроме Даши, никого нет. Но так только казалось. Сделав несколько осторожных шагов к выходу, она едва не оглохла от вопля живого существа. Кошка! Мягкая плоть под острым каблуком! Ещё не осознав этой реальности (фонтан адреналина!), Даша шарахнулась в сторону от лифта. К закутку пожарного выхода. Туда, где темнота была гуще.

Там во мраке кто-то улыбался. Видна была только бесформенная фигура. И самое жуткое – улыбка. Сама по себе. На высоте разбитого окна в призрачном вечернем свете. Чеширский Кот. Даша уже готова была продублировать отчаянный кошкин крик, но вдруг узнала.

– Пипец! Я же чуть не умерла от страха.

Фигура насмешливо согнула руки перед собой в нарочито грациозном придворном поклоне. Приглашение пройти. Ещё не пришедшая в себя, Даша послушно повернулась к дверям подъезда. Это была ошибка. Даша почувствовала, как шею сдавила узкая петля. Стало больно. Всё больнее. Руки сами собой разжались. Вынужденный подарок стукнулся о цемент. По ногам потекла горячая жидкость. Мочевой пузырь сдался первым. Она услышала тихий хрип. Это был её собственный предсмертный хрип, но понять этого она не успела. Успела только подумать: «Надо как-то до четверга дотянуть. Ведь в четверг у Марго день рождения»…

С заботой нежною я издали люблю

За вами следовать, как спутник ваш случайный;

Я, как родной отец, ваш каждый шаг ловлю,

Я созерцаю вас, восторг впивая тайный!2

– лихорадочно шептал убийца, содрогаясь вместе с жертвой.

Конвульсии…

Украл жизнь.

В этот вечер Лену не пустили в Анин подъезд. Когда она подошла к распахнутым настежь дверям, там уже толпилась масса народа. Случайные зеваки. Жильцы. Полиэтиленовые ленты удерживали людей снаружи. Сновали полицейские в форме и в штатском. У стены стояли автомобили с вращающимися огнями. Полиция, скорая, МЧС, ещё какие-то. Работали криминалисты. Лена всё-таки смогла заглянуть внутрь. Любопытно же. Специально установленные лампы ослепительно ярко освещали площадку за дверью. На испятнанном цементном полу, недалеко от лифта лежало что-то накрытое коротким покрывалом. Видны были спутанные мелированные кудряшки.

В беспощадном свете полицейских ламп Лена увидела, как один из экспертов поднял что-то с пола и принялся бережно засовывать в прозрачный пакет. Лена напрягла глаза: брелок для ключей в виде чёртика, играющего на трубе.

Вернувшись домой, Лена позвонила Ане. Они до поздней ночи проболтали по телефону. Спать не хотелось. Происшествие в подъезде, музыка, Жора, уроки… Про знакомый брелок Лена ничего не сказала.

Жить девочкам оставалось пятьдесят семь часов тридцать минут.

Утро. Телевизор орёт на всю катушку. Можно. Баба Маня пока молчит, не звонит. Лена с мамой пьют чай.

«По горячим следам задержан предполагаемый убийца второй школьницы в Мухачинске. Пока у мужчины нет статуса подозреваемого, но он задержан, его допрашивают. Известно, что в день убийства у него была встреча и, возможно, конфликт с убитой девушкой, сообщили в региональном следственном управлении Следственного комитета России.

Сегодня было возбуждено уголовное дело по факту убийства девятиклассницы, тело которой обнаружено во вторник вечером в Мухачинске. Тело пятнадцатилетней девушки с признаками насильственной смерти обнаружено во вторник в подъезде одного из домов. Следователями проведён осмотр места происшествия, изъяты необходимые для проведения экспертиз вещества и предметы. Тело погибшей девушки направлено для проведения судебно-медицинских экспертиз с целью установления причин смерти, количества и характера телесных повреждений, говорится в сообщении регионального следственного управления Следственного комитета России.

В Мухачинске работает группа следователей-криминалистов во главе с заместителем руководителя следственного управления Петром Кувалдиным…»

Мама налила себе чая в широкую кесешку. Так, на казахстанский манер, она называет свою любимую чашку с обломанной ручкой. Вторая кесешка подряд. С сушками и сухариками. И с молоком. Лена заинтересовалась:

– Кого это у нас опять убили?

Мама нервно отставила в сторону чашку.

– Лена! Ты не о ерунде разной думай, а о школе! У тебя в пятницу последний звонок!

Лена пожала плечами.

– А что о нём думать?

– Как что?! В чём ты будешь одета, например? Денег у нас сейчас нет.

Мама мотнула головой в сторону дивана, на котором завернулся в одеяло дядя Коля. Как куколка. Запах перегара с дивана доставал.

– Наш-то герой-с-дырой вчера опять нажрался. До зелёных соплей.

Лена догадалась: мама просит о женской солидарности. Она «включила дурочку»:

– Да, мамуль! Я вчера на базаре видела такие потрясные платьишки! Давай съездим туда как-нибудь вместе.

Мама сморщилась:

– Наверно, такая же порнография, как эта? Ходишь, как бабайка!

Она ткнула сухарем в Ленину любимую футболку. Предложила:

– Так и быть! Наденешь моё старое школьное платье с белым передником. Хранила столько лет для такого случая. Я подгоню его по тебе.

Ожил мобильник. Сай. Смс-ка от Ани: «Ленка, ты – лицо, содержащееся в местах приобретения знаний!» Толстый намёк на тонкое обстоятельство. Надо в школу.

Вслед за телефоном ожил отчим. Он с трудом выкрутился из одеяла и сел, тяжело дыша. Мама раздражённо обернулась к спутнику жизни.

– Привет с большого бодуна! Долго ещё будешь играть в бутыльбол, алконавт?

«Лучшая защита – это нападение». Вроде какой-то знаменитый шахматист говорил. Может, даже Ботвинник. Дядя Коля обиделся:

– Будешь много выступать, уйду навсегда. К Алёне из мясного отдела. Она давно меня к себе зовёт.

Наиля пренебрежительно засмеялась:

– Да кому ты нужен, лишай конский?!

Отчим поднялся, гордо задрал нос, шатаясь, ушёл в туалет. В свой «кабинет». Подумать.

Аня ела на завтрак готовую магазинную пиццу и слушала мамины фортепианные экзерсисы. Карл Черни «Ежедневные упражнения». Опус номер триста тридцать семь. Для детских музыкальных школ.

Дедушка с утра пораньше умчался в свой университет. Собирать дань. В совете ветеранов универа ему пообещали презент: водку, рыбные консервы и, почему-то, моющее средство. Набор оптимиста. «Непринуждённо переживём конец света!»

– В курсе, что там вчера вечером у нас в подъезде стряслось? – спросила Валентина Николаевна, не прекращая играть. Аллегро. Размер четыре четверти.

– Похоже, убили кого-то, – ответила Аня. – Я хотела выйти погулять, но меня полицейские не выпустили из дома. На первом этаже у лифта кто-то лежал.

– Убийцу, конечно, не поймали?

Валентина Николаевна сменила темп. Гнесина «Подготовительные упражнения к различным видам фортепианной техники». Раз, два, три, раз, два, три. Нога ритмично нажимает на педаль.

Аня аккуратно отрезала треугольный кусочек пиццы.

– Не знаю. Наверно, нет.

Мать бросила быстрый взгляд на дочку. Сказала многозначительно:

– Но одного человека забрали.

Аня, жуя с набитым ртом, невнятно:

– Кого же?

– Одного парня из нашего подъезда. Такого светлого, высокого, похожего на прибалта. Я из окна видела, как его уводили.

«Витас!»

– Может, ты знаешь, кого убили?

– Знаю. Соседка была понятой на опознании. Пока ты весь вечер висела на телефоне, мы с ней на кухне чаю попили. Убили девочку из вашей школы. Наверняка ты её там видела. Какая-то Даша Палашова. Ужас!