Все эти вводные, а также тот факт, что мероприятие проводилось во вторник, и привели Андрея к концепции «Грехопадение». Трансляция началась. В рамках концепции сотрудники попадали в газовый рай. Великолепная гастрономия, самые удивительные развлечения и самые популярные артисты… Но в начале некий демиург (Андрей не стал использовать юдо-христианскую терминологию, выбрав гностическую) ставит им очень странное условие – нельзя пить. Если хоть кто-то из сотрудников подойдет к бару и употребит алкоголь, то весь офис управляющей компании выйдет завтра на работу. Если же сотрудники сумеют удержаться, то их ждет внеплановый выходной. Особое внимание стоит уделить бару. Несмотря на заповедь демиурга, бар вполне себе функционировал, и даже выглядел едва ли не самой эффектной активностью и без того очень эффектного мероприятия. Дорогие напитки всех видов были выстроены в роскошные галереи. Харизматичный сомелье в образе черта рассказывал о том, как правильно дегустировать вина, коньяки, виски, арманьяки и бурбоны. Первое свое путешествие сатана посвятил вину. Он так вкусно рассказывал, что слюна выделялась даже у тех, кто природно и культурно был предрасположен к водке, а вино считал «кислятиной для баб». Кстати, эти самые «бабы» столпились вокруг дьявола в огромном количестве, и было даже не очень понятно, что им нравится больше: теория про «первый нос» или сам импозантный загорелый князь мира.
«Внимательно посмотрите на цвет. Бордовый, фиолетовый – это значит, что вино молодое. Кирпичный цвет есть свидетельство того, что вино долго выдерживалось. Оценив цвет, переходим к так называемому «первому носу». Понюхайте сначала переднюю стенку бокала, а затем и заднюю… Чувствуете животную ноту? Как будто коровой пахнет?»
Толпу дам разбавляли мужчины, которые стремились вырваться из посконного водочного мира и как-то повысить свой культурный уровень, в том числе через приобщение к более благородному напитку. Сейчас они черпали знания, которых уже на текущий момент хватило бы на то, чтобы стать главным экспертом по вину среди своих друзей.
«Пробуем! Вы чувствуете ягоды и травы?»
Каждый из тех, кто слушал дьявола, уже готов был не то, что выйти на работу, а даже продать душу за великолепную возможность ощутить этот самый «первый рот». Но каждого из них ограничивала круговая порука, то есть тот факт, что его личный грех приведет к страданиям всей корпорации.
Закончив про вино, дьявол анонсировал дегустацию виски после короткой танцевальной паузы. Данный анонс привлек к барной зоне даже тех, кто любил водку. «Вино – это баловство, а вот виски – серьезный напиток».
Каждый из присутствующих в тайне мечтал о том, чтобы кто-то из его коллег первым вкусил запретный плод. Это стало бы лучшим оправданием. Тогда каждый мог бы сказать: «Я держался, как мог, мы все держались, как могли, но Петров! Петров всех нас подставил. Теперь из-за него мы все должны завтра испытать на себе главное проклятие рода человеческого – работу после корпоративного мероприятия!»
Многие с наслаждением представляли грядущий страшный суд над Петровым. Как они все со смесью наслаждения и искренней горечи распнут его, а затем напьются! Во время изощренной казни они обязательно подошьют к делу и все прочие чисто профессиональные прегрешения Петрова, такие как, срыв сроков по проектам, ошибки в важнейших для компании документах, невыполнение KPI и другие мелкие грешки, которые впрочем не шли ни в какое сравнение с главным адамовым грехом Петрова.
Танцевальная пауза между тем была очередным орудием дьявола в борьбе за души гостей. Это были танцовщицы – очень страстные и даже похотливые. Но ужасно некрасивые. До того некрасивые, что как только они сошли с подиума к зрителям, этот самый подиум незаметно уполз за кулисы. Некрасивые, страстные, похотливые танцовщицы могли бы стать, пожалуй, самым желанным объектом мужчин компании. Но каких мужчин? Пьяных! А наши гости были трезвыми. И теперь трезвость уже переходила в разряд какой-то половой ущербности, лишавшей гераклоподобных газовиков внутренней уверенности и самоуважения. Во второй части танца вдруг выяснилось, что у некрасивых танцовщиц, жаждавших соитий, есть друзья – танцоры, которые также были не лишены очевидного желания обладания прекрасными представительницами компании. В противоположность танцовщицам они были жгучими красавцами, и теперь общий танец напоминал улицу обычного европейского города, где все мужчины – холеные татуированные мачо, а все женщины – коренастые коротконогие ослики, сексуальные ровно настолько, насколько ржавое ведро. Танцоры в свою очередь очень возбудили женскую часть аудитории. И опять же подойти к подобному мачо, например, на дискотеке среднестатистическая девушка могла лишь после пары коктейлей, употребление которых обычно сильно поднимает самооценку девушек.
Андрей подумал о том, как в подобной ситуации разняться мужская и женская стратегии. Мужчина продолжает трезво оценивать себя, но алкоголь снимает в нем барьер брезгливости и снижает планку, в то время как женщина, напротив, открывает в себе силы стремиться к более высокому идеалу.
Тем временем наступил кульминационный момент мероприятия. Кульминационный момент начался с десятиминутного фильма, посвященного высокой и вместе с тем тяжелой миссии газовиков, которых в фильме именовали мастерами. Мастера по словам закадрового диктора сумели «постичь щедрость камня, душу металла, свежесть форм и нрав земли», и как следствие, им удалась «понять до глубин механизмы станка и сердца, ход смычка, и гул турбин». А в результате деятельности мастеров «время руки вещие простирало к перекресткам звездных миров». Данный поэтический шедевр навряд ли был результатом труда какого-то одного творца, а скорее впитал в себя представления о хорошей поэзии самых талантливых представителей заказчика из рабочей группы по подготовке мероприятия.
Кульминационный момент продолжился двенадцатиминутной хореографической постановкой из жизни мастеров, в которой мастера в футуристических костюмах людей будущего несинхронно исполняли свои движения. Настолько несинхронно, что у зрителя могло сложиться впечатление, будто так оно и задумано.
Наконец на стильную сцену модного загородного клуба вынесли деревянную советскообразную трибуну с гербом, и на сцене показался господь. Андрей поставил заметку, что в концепции его следовало бы именовать словом «газподь». Газподь был с бокалом коньяка в руках. Демиург начал свою речь с того, что произнес тост за компанию и всех присутствующих. Что тут говорить? Вопрос «Почему ему можно, а нам нельзя?» заполнил мозги гостей и лишил их возможности воспринимать эту крайне захватывающую и содержательную речь создателя, кои произносятся обычно руководителями на корпоративных мероприятиях. Ответ на этот вопрос, возможно, мог бы стать главным религиозными прозрением аудитории в жизни, но ответ на него гости сегодня так и не получат.
Мероприятие продолжилось видеотрансляцией поздравления компании Президентом России, зачитанного по бумажке полномочным представителем Президента в сибирском федеральном округе, в котором компания вела свою основную деятельность. У аудитории должно было сложится представление, будто Президент России и впрямь сел, написал текст поздравления и отправил его полпреду, чтобы тот зачитал его по бумажке.
После речи начались танцы под любимую группу господа – популярный во времена молодости руководителя коллектив певцов, который на момент проведения мероприятия поймал вторую волну успеха. Сотрудники компании послушно вошли в танцевальное пространство перед сценой и стали двигаться. По их серьезным напряженным лицам было видно, каких усилий им стоят расслабленные танцевальные движения. Вдруг господь начал шарить руками по карманам брюк, что мгновенно привлекло внимание всей тысячной аудитории танцпола и тех, кто в силу своего высокого статуса мог позволить себе остаться за столиками во время выступления любимой группы руководителя. Когда создатель, наконец, отыскал телефон в кармане, он поднял руку вверх и медленно опустил ее, приказывая тем самым снизить громкость звука. Громкость колонок снижалось в точном соответствии с динамикой движения руки главы холдинга так, что казалось, будто он управляет звуком, благодаря кинект-системе, встроенной в его тело с рождения. Особенно странно выглядела при этом группа певцов. Молодые 45-летние парни продолжали как ни в чем не бывало кривляться на сцене при том, что слышно их уже практически не было. С другой стороны, а что им оставалось делать? Звук их голосов был вмонтирован в фонограмму, а раз голоса продолжали звучать с той же экспрессией, то и двигаться уже в общем-то немолодые мужчины могли только с прежней силой. Они продолжали прыгать, и с помощью специальных движений призывать гостей поддержать их собственным прыжками, в то время как гости сбавили интенсивность движений пропорционально уменьшению громкости, но тем не менее продолжали танцевать.
