Выпив стакан воды из чайника, Андрей натянул на ноги сначала носки, а затем и джинсы. На голове тело он надел колючий свитер, который уже через пару минут перестал колоться. Отчего-то захотелось прогуляться. Когда день начинается с прогулки, он может быть не таким мерзким, как обычно. Хотя на городских часах мэрии уже отбили час дня. Андрей всегда спал долго, словно делал это в последний раз. Во сне он не испытывал потребностей в общении или еде. Спать можно было с наслаждением и особым талантом, который дается далеко не каждому.

Голова жужжала и чесалась, мышцы рук и ног немного потягивало. Начиналась ломка. Андрей крайне остро переживал потребность в наркотике, которая начиналась через несколько дней с момента последнего приема. Нужно было достать новую дозу. Вроде бы у мужчины оставался еще один пакетик с порошком, но его могло и не хватить. Денег в кармане было на несколько поездок в общественном транспорте. Никаких особых сбережений Андрей не хранил.

Это его мать всегда была запасливой. Каждую лишнюю копеечку она откладывала в деревянную шкатулку, которую бережно хранила в комоде. Андрей знал об этом и частенько таскал оттуда деньги на свои нужды. Он понимал, что совершает настоящее преступление, но ничего поделать с собой не мог. Тяга к дурманам была сильнее.

«Вот бы начать жить заново».

Подобные мысли частенько заползали в голову Андрея. Он не хотел быть наркоманом, ни при каких обстоятельствах. Это было не круто и не по-взрослому. Это было стыдно. Как сказать матери, что ее сын потратил подаренную жизнь на дозы ядовитого порошка? Да и Кате не сообщишь, что она ошиблась в выборе кавалера. Героин разрушал жизнь, делал ее малопригодной для каких-либо маневров и шагов. Наркоманов нигде не жаловали. К ним всегда относились, как к мусору. Да и за что их было жалеть? Разумный человек потратит жизнь на работу над собой и на мечты, а наркоман – на очередной быстротечный кайф. Рано или поздно наркотик переставал действовать, и тогда жить приходилось в текущих реалиях. Мир был и без того серым, а когда проходили сутки с момента приема героина, он становился действительно черным. Беспросветным.

Андрей помнил, как он сбегал от проблем дома и в школе при помощи галлюциногенных грибов. Казалось, что только они его любят и всегда ждут к себе в гости. Это было роковым заблуждение, ибо дома мама готовила ужин, переживая, где в поздний час ходит ее сын. Самым близким людям приходилось страдать сильнее всего. У Андрея не было друзей, которым он мог бы излить свою душу. Любимой девочки на тот момент тоже не было. И как, скажите, не поддаться ложным идеалам, когда вокруг твориться такой беспорядок. Отец не заявлял о себе. Он просто исчез из жизни своей бывшей семьи. Андрею его не хватало. Кто научит мальчика правильно вести себя со сверстниками, как не отец? Кто научит пользоваться бритвой и не резать впустую кожу лица? У мальчика не было той поддержки, которую оказывали другие отцы своим детям. Он чувствовал себя неполноценным, выброшенным за ненадобностью на помойку. Тогда только наркотики приняли его таким, какой он есть. Они заменили ему друзей, девушку, отца. Они говорили: «Андрей, иди к нам. Мы тебя любим». И мальчик поддавался. Иначе просто не получалось. А потом стало слишком поздно. Героин засасывал в себя, подобно мощному промышленному пылесосу. После первой дозы отказаться от порошка было уже невозможно, человек подсаживался на этот страшный опиат и был вынужден жить только ради него.

Мать Андрея заметила перемены в сыне. Мало того, что он стал выглядеть болезненно, так еще и странная нелюдимость сменила общий положительный настрой. Конечно, ничего из него выудить не удавалось. Мужчина отвечал односложно, словно хотел поскорей уйти от этого тяжелого разговора. Маме оставалось только гадать, что происходит с ее родным человеком. Она и подумать не могла, что все так плохо. Андрей говорил, что подрабатывает в одной мелкой компании курьером. На жизнь как-то хватало, чему мама только радовалась. Полностью лезть в жизнь ребенка она не хотела, позволив тому быть самостоятельным. Иногда она помогала: приносила кое-какие продукты, заполняя ими пустой холодильник. Готовила сыну еду, на которую у него самого не было времени. Ей было это не в тягость, скорее наоборот. Соня была сама на своем уме. «Мама, зачем ты это делаешь? Я сама могу за себя постоять», − говорила девушка. Мама немного огорчалась и ехала к Андрею. Он всегда был ей рад.

Андрей подошел к газетному киоску. Полная киоскерша читала дамский роман в мягкой обложке и изредка поверх очков смотрела на проходящих мимо людей. Взгляд мужчины устремился на лотерейные билеты. То, что частенько рекламировали по телевизору, приманивало потенциальных победителей. Это был не просто билет участница лотереи, это был настоящий билет в счастливую жизнь. В центре желтой бумажки красовалась надпись «10 миллионов победителю». Андрей прикинул, сколько это, 10 миллионов. Решил, что очень много. Хватит и на небольшой дом в каком-нибудь европейском городке и на несколько лет беззаботного времяпровождения. Каждый билет стоил пятьдесят рублей.

− Мне, пожалуйста, два билета, − протянул Андрей сложенную пополам купюру.

Киоскерша отложила книжку и стала копаться в коробках. Вынув, наконец, заветные цветные бумажки, она положила их на блюдце перед мужчиной. Приняв от него деньги, женщина продолжила чтение. Андрей внимательно рассмотрел билеты и пришел к выводу, что они неплохо напечатаны. Еще пахли краской, значит, совсем свежие. На обороте находилась инструкция. Спрятав билеты в карман, мужчина отправился бесцельно бродить по улицам родного города.

Голова закружилась, когда Андрей подумал о дозе героина. Нужно было срочно идти домой и проверить свои запасы. Медлить больше нельзя, иначе начнутся осложнения. Ускоряя шаг, мужчина буквально проносился мимо удивленных прохожих, в своих мыслях обвиняющих того за излишнюю спешку. Все тело вспотело под одеждой. Свитер насквозь пропах липким потом, а на лбу проступили крошечные капельки.

Добежав. Нет. Долетев до дома, Андрей взбежал по лестнице и дрожащими руками отпер дверь. Захлопнув ее, мужчина как попало, стянул башмаки и накинул на вешалку куртку. Свои заначки Андрей хранил под матрасом. Будучи прижатым к панцирной сетке, пластиковый мешочек молчаливо прятался. Мужчина осторожно вынул его и потряс перед глазами.

− Еще на раз хватит, − прошептал Андрей и облегченно вздохнул.

Приготовив в ложке заветную смесь, мужчина набрал несколько делений шприца и положил его перед собой. Губы дрожали в предвкушении счастья. Глаза чесались под тонкими веками. Хотелось их выколоть.

Сжав ладонь в кулак, Андрей проверил вены. Как назло, они куда-то пропали. Промазать было не так страшно, как не принять дозу. Можно и со второй попытки все устроить. Медленно подведя иголку к перепонке между указательным и средним пальцами, Андрей ввел в синеватый провод острие. Надавил на поршень. Героин забурлил и втек в нужное русло. Легкие словно перенасытились кислородом, глаза выкатывались из глазниц. Отбросив шприц в дальний угол, Андрей плюхнулся на диван. Кое-как стянув с себя джинсы, мужчина размяк подобно тесту. Часы все продолжали молчать на стене, зато звуки за окном стали невозможно громкими. Андрей взглянул на форточку. Она была закрыта. Вены во всем организме принялись жечь, словно огонь.

До прихода оставалась минута.

Зазвонил домашний телефон. Андрей перевел взгляд на белый аппарат, но не предпринял ни одного усилия, дабы до него добраться. Телефон не унимался.

«А если это мама?»

Мужчина вскочил с дивана и пронесся через всю комнату.

− Алло. Это Андрей! − вскрикнул в трубку мужчина.

Но было уже поздно. В ухе раздался размеренный гул гудков. Повесив трубку на рычаг, мужчина почувствовал горячую волну, захлестнувшую его с головой. Ноги подкосились, отчего Андрей еле доковылял до дивана, опустившись на мягкие подушки. К горлу подступила тошнота. Мужчина сильнее сжал зубы и медленно выдохнул через нос. Голова в одночасье прояснилась и стала необычайно легкой. Настроение сразу же поползло вверх. Эйфория нарастала, словно снежный ком, катаемый детьми на белой улице. Взгляд тупо обратился в потолок. Он стал медленно плыть. Жар ударил по глазам, отчего Андрей закрыл их. Полностью поддавшись сладкой неге, мужчина лежал и смотрел сквозь веки на бабушкину квартиру.