657-ой все еще сжимал в руке горлышко от бутылки, свое единственное оружие. Он ударил несколько раз по ближайшей сфере, надеясь пробить ее, и таким образом, освободить своего неизвестного товарища. Но каждый раз его оружие застревало в маслянистой поверхности, как в пластилине, не причиняя ей существенного вреда. Видимо, разрушить капсулу изнутри было гораздо легче, чем снаружи. Однако благодаря этому опыту, 657-ой понял, как он может перемещаться в этом ограниченном пространстве. Он будет вбивать свое оружие в обшивку ближайшего шара, а затем использовать его как рычаг: подтягивать свое тело до следующего уровня. Таким образом, он сможет подняться наверх, к свету. А там, наверху будет видно, что еще можно сделать. После нескольких не очень удачных попыток ему удалось подняться на один уровень.
Здесь было сложно удержаться, ноги все время скользили в масле, и приходилось постоянно держаться за единственный рычаг. Но, вскоре 657-ой нашел устойчивое положение, он уперся двумя ногами как распорками, в две соседние капсулы, и таким образом сумел сохранить равновесие.
Дальше уже было проще, он вонзал свое орудие в очередной шар как можно выше, подтягивался с его помощью вверх, отталкиваясь ногами от нижних шаров. Потом, скользя по вязкому маслу, поднимался к верхней части шара, здесь можно было немного передохнуть, сохраняя хрупкое равновесие на маслянистой поверхности. Затем переставлял свой рычаг в новую точку, и оказывался на следующей капсуле. Свет становился ярче, и это вселяло уверенность в том, что он движется в правильном направлении.
– Главное, никогда не опускать руки, не сдаваться, и все у меня получится, – думал 657-ой и вонзал бутылочное горлышко в следующий шар.
Вскоре 657-ой потерял счет шарам-капсулам, на которые он смог взобраться. Сколько их он уже преодолел, он не помнил, десять или пятнадцать, а может быть и пятьдесят. Сейчас это не имело значения.
Многие вещи, которые окружали его в капсуле, и долгое время служили ему верой и правдой, предметы обихода, пульт управления, экран монитора, тысячная, сотенный, друзья, с которыми он общался с помощью этого экрана, все это осталось где-то внизу, под его ногами. С каждым шагом 657-ой все больше и больше удалялся от своего недавнего прошлого.
Сейчас его задачей было как можно быстрее выбраться из этого лабиринта черных шаров и добраться до пункта управления экспедицией. Горлышко от разбитой бутылки было его единственным оружием и единственным средством передвижения. Если бы не это, он не смог бы подняться ни на один уровень, так как, все пространство было наполнено маслом, предохраняющим капсулы от разрушения.
Сейчас он двигался наверх, к свету. И чем ярче становился свет вокруг него, тем ближе был он к своей цели.
Вот еще несколько усилий и 657-ой оказался на очередном шаре. Он поднял глаза вверх и увидел просвет между капсулами. Определенно там был верхний ряд, граница, за которой была видна блестящая металлическая стена ярко-желтого цвета. Теперь он мог видеть перед собой цель своего путешествия, ну или хотя бы, промежуточный, но новый этап. Это придало ему дополнительные силы, и он с удвоенной энергией вонзил бутылочное горлышко в очередную капсулу.
Еще несколько уровней остались позади и вот, наконец, 657-ой добрался до верхней границы. Черные сферы бугрились слева и справа от него, и во всех направлениях, и терялись где-то вдали, в темноте. Прямо над его головой была та самая металлическая преграда, которую он увидел несколькими минутами ранее. Он даже мог потрогать ее. Металлическая поверхность была гладкой и холодной, она также была покрыта тонким слоем масла. 657-ой ударил острием горлышка по металлической поверхности, но на ней не осталось даже царапины.
Ничего страшного, он найдет выход и из этого положения. Надо просто немного отдохнуть и подумать, а потом он обязательно выберется отсюда. Ведь в капсуле ему это удалось. Он осмотрелся вокруг. Черные сферы вокруг него имели правильную геометрическую форму, но, многие шары-капсулы были изрядно помяты, деформированы тут и там. Очевидно, на них все же оказывалось большое внешнее воздействие.
657-ой увидел недалеко от себя один шар, на верхушке которого образовалась большая и почти ровная вмятина. Он без особых усилий перебрался на него и устроился на его поверхности почти, как в кресле. Постепенно усталость физическая и моральная, вызванная всеми сегодняшними переживаниями, навалилась на него, и он застыл в этом положении на некоторое время. Так много испытаний обрушилось на него сегодня. И ему просто необходимо было немного передохнуть, осмыслить свое теперешнее положение.
В это время что-то странное стало происходить вокруг него. 657-ой ощутил сильную вибрацию, которая шла откуда-то снизу из глубины пространства, заполненного капсулами. Сначала вибрация, эти движения были хаотическими, вниз – вверх, влево – вправо. Но, чуть позже характер движений изменился, и они стали похожими на корабельную качку. Как будто 657-ой со всеми этими шарами находился в трюме огромного корабля, и этот корабль раскачивался на гигантских океанских волнах. Ему даже пришлось прикладывать усилия, чтобы не скатиться со своего шара, как с горки. Для этого он вонзил бутылочное горлышко в обшивку шара и держался за него как за рычаг, чтобы ненароком не соскользнуть в черную бездну.
Неожиданно все стихло. 657-ой занял наиболее удобное положение в своей вмятине, полусидя-полулежа, и уставился в желтый металлический потолок. На какое-то короткое время вокруг 657-го воцарились тишина и покой. Однако, очень скоро они были прерваны самым неожиданным образом.
Откуда-то сверху раздался страшный громкий металлический скрежет, как будто прямо над головой 657-го какой-то мифический великан разрезал гигантской ножовкой металлическую обшивку океанского лайнера, в трюме которого находились капсулы наших путешественников. И почти сразу же 657-ой увидел яркий, ослепляющий свет. Сначала тонкий, острый как нож, золотой луч прорезал темное затхлое пространство над головой 657-го. Но, очень быстро защитная металлическая крышка над его головой куда-то исчезла, и этот яркий, обжигающий свет заполнил все видимое пространство.
Мощные световые потоки лились со всех сторон, окружая и омывая 657-го, все его существо живительной, теплой энергией. Горячие лучи солнца обжигали его тело, заполняли все пространство вокруг него летними сочными красками. Глаза не выдерживали такого напора, закрывались и даже начали слезиться, но 657-ой упорно продолжал смотреть прямо на источник света, не в силах оторвать взгляд от этого чарующего зрелища. Наверное, ночные мотыльки так же летят на свет сжигающей их свечи, не в силах преодолеть ее губительное притяжение.
***********************
– Ну вот, мама, я же говорил, что Филипп не будет есть икру. Он еще слишком мал для этого. Да разве может черная икра понравиться двухлетнему ребенку? Неинтересного, серого цвета, соленая. Пахнет рыбьим жиром.
– А я думаю, не поэтому. Просто в этот раз она действительно слишком соленая и немного задохнулась в банке, пока ее везли. Вот Филечке и не понравилось.
– Мама! Сейчас же лето, поэтому ее и просаливают посильнее, чтобы она не пропала от жары. Да и курьер в этот раз вез ее на два дня дольше, чем обычно. Говорит, что все пути были перекрыты кордонами, милицией. Пришлось ехать кружным путем, через Саратов.
– Ты ему веришь?
– Не очень. Не знаю. Обстановка действительно с каждым разом становиться все хуже и хуже. Рыбнадзор, пограничники, таможенники, милиция, обложили все вокруг. Очень трудно доехать до Москвы, не встретившись с этой братией. А сейчас еще и закон специальный приняли.
– Да. И в наше время было непросто, но тогда хотя бы качество было настоящее. Тетя Инна, хоть ты и не любишь ее, всегда приносила икру нам домой. Она тогда работала в «Центральном детском мире» на площади Дзержинского, в секции школьной формы. А школьная форма всегда нужна. И продавщицы из сорокового гастронома тоже были обыкновенными мамами и бабушками. А уж в сороковом гастрономе черная икра в те времена была всегда, это уже можете мне не рассказывать. Там тогда такие люди отоваривались! Не чета нынешним. Так вот эти любящие мамы и бабушки из сорокового гастронома приносили в отдел тети Инны черную икру и разные деликатесы. А тетя Инна отпускала им и школьную форму, и другие тогда дефицитные школьные товары, и всем было хорошо. Но та икра была настоящая! Вкусная и полезная. И дети ее, между прочим, ели с удовольствием.
