– Вторая причина!

– Вторая причина. Все вы знаете, что позавчера пришлось закрыть рынок и весь район, так как из стены вода била ключом. Некоторые люди в бедном квартале воспользовались этим и заявили, что в этот момент мы забирали еду со складов. Большое число граждан поверило в это и относятся к нам и стражникам недружелюбно.

– Скажите им, что никто еду не забирал со склада, а, что чинили дом.

– Мы им говорили, однако если не помогло тогда, теперь точно не поможет.

– Вы знаете кто зачинщики?

– Да.

– Так арестуйте их.

– Не можем. Крестьяне не пускают в район солдат, а идти напролом – это значит поднять бунт сейчас и потерять большое число солдат! И тогда никто, из здесь присутствующих, не спасется. Далее. Сегодня ночью пять мужчин пытались ограбить склад, но у них ничего не получилось. Двоих стражники поймали, троих упустили. Сегодня, когда двоих преступников вели на допрос номарху, толпа была агрессивная. Их сдерживало только одно – вооруженные солдаты.

– Что дальше?

– Я говорю о том, что в городе зреет бунт, который может начаться в любой момент. Сейчас мы не сможем остановить толпу граждан надолго, так как наши силы распылены. Часть охраняет склады, другая наводит порядок на рынке, третья вынуждена держать в оцепление бедный район. Если начнется восстание сейчас, то солдат перебьют, дворец будут держать в осаде, а жрецов и старейшин постигнет судьба не лучше, чем солдат. Решение тоже самое, что и при потопе: важные лица города и преданные люди переходят во дворец, запасы с городских складов переносится в дворцовые склады, а дома старейшин разобрать и увеличить высоту городской стены. В результате бунтовщики окажутся без еды, дня через три-четыре сдадут своих лидеров, а сами будут просить прощения.

– Вы уверены, что эти действия помогут?

– Да. Бунтовщики будут делать ставку на склады с продовольствие, но если еды там не будет, то они проиграют, так как не смогут сдерживать голодную толпу.

Начальник дворцовой охраны сел. В зале начался шепот. Каждый обменивался своим мнением с соседом. Через минуту встал номарх и заявил:

– Прошу голосовать. Так как каждый вопрос имеет одинаковое решение, то будет считать как за один. Кто за решение, предложенное начальником дворцовой охраны, прошу встать.

Никто не вставал.

– Кто за?

Встала семья номарха, капитан, Назифа, начальник дворцовой охраны, начальник городской охраны.

– Все?

– А что вы хотите? – спросил один из жрецов – Вы предлагаете сломать наши дома, переселиться в ваш дворец, а что потом? Предположим, что город затопит, хотя я в это не верю, после чего мы будем дожидаться, когда вода отступит и мы разойдемся. Только вы будете жить во дворце, а мы на пепелище. Так как наших домов не будет. Я все понял. Вы хотите стать полновластным хозяином города. Вы хотите не спасти город. Вы хотите власти.

– Что вы такое говорите?

– Вы будете держать под контролем еду и нас, так как еда здесь, а мы там, а именно на развалинах.

– Не правда.

– Правда. Вы сейчас не обладаете абсолютной властью в городе, а после реализации вашего плана сможете. Я говорю нет и думаю, что меня поддержат другие.

Слова жреца восприняли все старейшины и многие купцы, как правду. Сейчас в городе существует некое равновесие между номархом и жрецами вместе с торговцами. Номарх владеет армией, а они складами с едой. В случаи реализации плана номарх будет владеть и армией, и едой и сможет управлять городом как некий правитель. Многие посчитали план как оскорбление и не стали голосовать. Вдруг встал один из старейшин и сказал:

– Я считаю, что собрание можно считать закрытым. Ваш план начальник дворцовой охраны мы отвергаем. Пошлите. Нам не о чем больше говорить.

Все встали и собирались уйти, как неожиданно встал начдвор и сказал:

– Я прошу минуту внимания!

– Мы тебе давали слово! Мы не поддержим твой план! – кричали ему жрецы, старейшины и торговцы.

Номарх сидел удрученным. Он понимал, что у этих людей появилось оружие против него. Они могут написать письмо фараону и тогда его могут отправить под суд. Начдвор крикнул:

– План уже начался!

Все замолчали и остановились. Никто не производил ни одного движения. Постояв минуту все стали вновь рассаживаться по своим местам. Минут пять длилась тишина, пока не встал жрец и не сказал:

– Вы пошли против нашего решения. Теперь мы имеем полное право снять вас с занимаемой должности. Кто за.

Жрец поднял руку и оглянулся. Никто не поднимал руки. Многие даже не смотрели в его сторону. Начдвор сказал:

– Хотите вы этого или нет, но план начал реализовываться. Вот уже час, пока мы с вами здесь сидим и спорим, мои солдаты переносят запасы еды с городских складов в дворцовые.

– Поэтому я снова задам вопрос: кто за принятия предложения? – сказал номарх и встал со стула. Все подняли руки. Никто не остался в стороне. – Решение принято единогласно! – сказал номарх и обратился к начальникам дворцовой и городской охраны. – Вы получили поддержку совета. Действуйте. Только помните, вся ответственность теперь лежит на вас.

– Слушаюсь, – сказал каждый из братьев.

– Господа, я хочу вам сказать, что по нашему плану, вы должны в течении следующих суток переехать во дворец, – для вашей безопасности. Кто сможет сейчас, ночью? – поднялось несколько рук. – Остальные значит завтра. Таким образом, совет я объявляю закрытым. Сколько времени? Десять часов. Тогда я прошу вас разойтись.

За двадцать минут все разошлись. Многие, выходя из дворца, смотрели на солдат, которые стояли в оцеплении. Они смотрели на них с надеждой, ведь от них теперь зависит судьба города.

Солдаты, которые стояли в оцеплении, слышали крики, которые доносились из бедного квартала. Им не было страшно. Они понимали, что если они позволят анархии выйти за пределы района, то город погибнет. Они уже знали о решение совета. Им нужно было стоять минимум два дня. За это время стены укрепят, запасы перенесут с городских в дворцовые склады и бунтовщики останутся ни с чем. Вопрос только был один – когда? Когда это все начнется?

Этим вопросом задавался и номарх. Но его интересовала еще и разлив Нила.

«Что будет, если вода в реке поднимется выше девяти метров во время бунта? Кроме того, что и город будет затоплен, умрут и бунтовщики. Для власти это хорошо. Не будет раздражителей, а будет порядок. Как долго будут бунтовать бедняки, пока не поймут, что они проиграли? День, два или неделю. Они выдадут главных заговорщиков, но не второстепенных и тогда через год или больше вновь будет бунт. Конечно, можно провести чистку среди бедняков, но как понять, что эти просто случайно пошли, а эти нет? Тогда будет бунт через год или через два. Но если произойдет бунт и мы победим, а город не будет затоплен, я смогут делать с этим кварталом все, что захочу. Да. Сначала я его снесу полностью, а потом построю новый квартал, где улицы будут широкими и тогда можно будет ставить стражу», – думал номарх.

Во дворец в течении ночи пришли два жреца, пять торговцев и три старейшин. Их разме-стили во дворце в свободных комнатах. Так как комнат всем не хватит решили уплотниться. Капитан, номарх, Секани и Дакарэй переехали в одну комнату; Салами и Назифа в другую; всех слуг тоже в две комнаты, но естественно мужчин в одну, женщин в другую.

XI

Теперь вернемся на шесть дней назад, когда Назифа и Дакарэй не признались друг другу в любви, Секани не предложил свой план, а из стен не бежала вода. Мы возвращаемся для того, чтобы объяснить, как наша троица смогла поднять весь бедный квартал.

Первый день. Как и было условлено заместитель, глашатай и лидер разошлись по своим делам: заместитель пошел осматривать город, лидер пошел на рынок, а глашатай к площади в бедном районе.

Нас не интересует, как ходили заместитель и лидер, так как ничего они не делали. Заместитель заносил какие-то заметки на план города, а лидер просто ходил по рынку, смотрел цены и подслушивал разговоры.