- Ты молодец, – прошептал Лайелл, когда рыдания затихли. – Теперь иди. Не дай этому мерзавцу уйти. Я буду ждать тебя.

- Хорошо, пап, – Ремус поднялся, поцеловал отца в щёку. На самом пороге он обернулся:

- Ты помнишь Адама Спайдерсона?

Лайелл слегка вздрогнул:

- Я слышал, он умер…

- Да. Он погиб, спасая мою жизнь, пап. Он сказал, что прощает тебя. Он хотел бы, чтобы ты это знал.

Лайелл слабо улыбнулся, прежде чем закрыть глаза. Ремус тихо вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Тело Скуммеля исчезло, Ремус не знал, куда парни его унесли, но был им благодарен: мерзавцу не место в его доме. Проходя через гостиную, он взял с пола куртку и, держа её в руках, прошёл на кухню. Урсула сидела за столом, и Ремус накинул куртку ей на плечи. Девушка встрепенулась и вопросительно посмотрела на него, в её глазах мелькнуло неудовольствие – мол, нечего со мной возиться!

- Тебе идёт, – сказал Стив и внезапно слабо улыбнулся. Он медленно оживал, только сейчас осознавая, что Скуммель мёртв, что больше никто и никогда не причинит вреда его семье. А вот Квентин, наоборот, был сам на себя не похож. Ремус вспоминал о том, как две недели назад Квентин жарил яичницу на этой кухне, как шутливо жаловался на то, что Джин капризничает в еде, и ему было больно смотреть на то, как Квентин тяжело прислонился к шкафу, как тени синеют под его посуровевшими серыми глазами, внезапно вновь напомнившими Ремусу о глазах Гвилта.

Он достал из шкафа маленькую фляжку огневиски и разлил алкоголь по четырём стопкам. Все четверо встали вокруг стола и в полном молчании выпили. Урсула запустила пальцы в сахарницу, разгрызла кубик сахара своими крепкими маленькими зубами, и почему-то Ремусу захотелось улыбнуться, глядя на неё.

- Я пойду за Коулманом, – сказал Стив, опуская рюмку на стол. Квентин решительно кивнул:

- Я с тобой.

- Нет, – сказал Ремус. Квентин гневно взглянул на него:

- Мой ребёнок мёртв, моя женщина ранена, я не могу просто сидеть и ждать…

- Ты уже отомстил, Квентин, – Ремус шагнул к нему, попытался взять его за плечи, но Квентин отшатнулся от него, сжал кулаки:

- Не тебе меня учить, Люпин! Ты сам… ты сам ввязался во всё это ради мести, ты… ты не смеешь меня останавливать…

Из его глаз потекли слёзы. Ремус знал, что это не только из-за Джин и ребёнка. Квентин только что убил человека, пусть этот человек и был мерзавцем, пусть он и заслужил смерти, но такое никогда не проходит бесследно. Ремус шагнул к нему, снова взял его за плечи, и на этот раз Квентин не отстранился. Его била сильная дрожь. Глядя в никуда полными боли глазами, он прошептал:

- Я говорил ей, что всё будет хорошо. Что пока мы будем вместе, мы справимся с чем угодно…

«Скоро всё закончится. Мы победим Волдеморта. И всё станет как раньше. Даже лучше, Лунатик»

Волдеморт мёртв, но ничто не стало лучше, ничто не стало как раньше, и уже не станет. Война ещё не окончена. Чудовище бьётся в последних судорогах, хватает новые и новые жертвы, пытаясь продлить свою жизнь, зубы и когти впиваются в беззащитные тела, льётся кровь, и это никак не закончится…Ремус обнял Квентина, крепко прижал его к себе, чувствуя, как тот вздрагивает от сдавленных рыданий, гладя его грязными руками по плечам, и не знал, что сказать. Он старше Квентина, пусть ненамного, но в такие времена, когда люди умирают, не успев пожить, те, кому двадцать один, кажутся стариками по сравнению с теми, кому восемнадцать. Он старше Квентина, и он знает, каково ему. Но он не мог ничего сказать, не мог найти слов, чтобы его утешить, потому что знал: таких слов не существует.

- Значит, теперь вам нужно всегда быть вместе, – тихо сказал он наконец. – Вернись к ней, Квентин. Будь с ней. И вы справитесь с чем угодно, даже с этим.

- Она ещё очень молодая, Квентин, – проговорила Урсула и положила ладонь ему на плечо. – У вас ещё будут дети.

- А вдруг нет? – прошептал Квентин. Злость исчезла из его глаз, взгляд сделался беспомощным, он выглядел очень юным и очень напуганным. Совсем мальчишка, который ещё две недели назад даже не подозревал, что у него самого скоро будет ребёнок, а теперь ему придётся смириться с мыслью, что ребёнка не будет. Урсула крепко сжала тонкие пальцы вокруг его бицепса:

- Будет или нет – ты не знаешь. И я не знаю. Но я знаю одно: если после всего того, что вы пережили, вы всё ещё вместе – вы будете вместе всегда, что бы ни случилось.

Губы Квентина дрогнули, словно он хотел что-то сказать. Но он промолчал и взглянул на Ремуса. Тот улыбнулся ему:

- Вернись к ней. Она ждёт тебя. Ты нужен ей.

Квентин прерывисто вздохнул и вдруг тоже улыбнулся в ответ:

- Спасибо. Я так ни разу и не сказал. Спасибо тебе… за всё. И тебе, Стив.

- Тебе не за что меня благодарить, – покачал головой Стив. – Не забывай, я тоже следил за тобой и Джин, и помочь вам решился только потому, что хотел выгоды для себя. Я возвращаю тебе долг, Квентин.

- Я никогда этого не забуду, – Квентин пожал Стиву руку.

- Идите, – Урсула открыла дверь из кухни. – Об отце не волнуйся, Ремус. Я побуду с ним.

Ремус взглянул на неё:

- Слишком опасно. С минуты на минуту прибудут целители, авроры…

- И что? Притворюсь обычной милой девушкой, которая… сама не своя… от страха… – Урсула притворно всхлипнула, и Ремус вновь почувствовал желание улыбнуться. – Всегда прокатывает.

Её губы снова дрогнули, она зажмурилась, сдерживая слёзы, потом резко открыла глаза и сказала сердитым, дрожащим голосом:

- Целители скоро будут здесь. Идите уже, и только попробуйте не вернуться.

Трое парней вышли на крыльцо и на несколько секунд замерли, точно не зная, что делать дальше. Всего одиннадцать дней назад они точно так же стояли здесь, Стив – с поднятыми руками, Ремус и Квентин – направив на него палочки. Но больше нет ни Эйнара Скуммеля, ни Грегора Гвилта – тех, кто свёл их троих вместе. И сейчас пришла пора расставаться.

Квентин и Ремус повернулись друг к другу. Ремус знал, что они прощаются и, возможно, навсегда. Конечно, он скажет аврорам, что сам убил Эйнара Скуммеля – самооборона, аффект от того, что Пожиратель Смерти сделал с отцом, всё понятно и объяснимо. Но его ложь разрушится сразу же, как только ему дадут сыворотку правды или проверят его палочку через Приори Инкантатем. Истинный преступник станет известен. Квентин должен уйти, и Ремус не должен, не имеет права знать, куда именно он уйдёт, где он и Джин, Бобби и Кэтрин, Дэн и Урсула найдут своё убежище.

Квентин понял его без слов и протянул ему руку:

- Я знаю, где тебя найти, а ты меня не ищи. Прощай, Ремус. Прощай, Стив.

Он сел на метлу и взлетел, а потом растаял в тёмном небе.

13 ноября 1981 года. 20:37

Они возникли из ниоткуда на узкой и тёмной улочке магической части Мэйденхэда, и сразу же сорвались с места, двигаясь к своей цели быстро, тихо и решительно. В свете старинных бронзовых фонарей их фигуры отбрасывали длинные дрожащие тени. Они совсем не разговаривали друг с другом, пока не добрались до нужного дома. Как всегда, там не горел свет, окна и двери были плотно заперты. Ремуса это не удивило, так всегда было, когда он сюда приходил, и он всегда знал, что дом только выглядит тёмным и запертым – Джуд Коулман точно внутри.

Главное, чтобы и на этот раз оказалось именно так.

- Нам очень повезёт, если он в гостиной, – тихо сказал Ремус. – Если не увидим его сразу, ты проверишь подвал, я пойду на второй этаж. Увидишь Коулмана – сразу обезоруживай и накладывай Петрификус Тоталус. Увидишь Эмбер – не трогай её.

- Понял, босс, – без иронии ответил Стив.

Ремус шагнул к калитке. В прошлый раз, когда он пришёл сюда, калитка была защищена Заклятием Пылающей Руки. Он поднял палочку, собираясь отворить калитку заклинанием, но в этот момент она приоткрылась сама от внезапного порыва ветра.

Ремус замер. Сколько он бывал здесь, все подступы к дому были напичканы магической защитой. Если её нет, это означает одно из двух: либо Джуд собирается покинуть дом с минуты на минуту, либо его здесь уже нет.