Фенрир отшвырнул его на стену. Грегор чувствовал кровь во рту – свою или его? Он не знал. Он хорошо помнил, как впервые попробовал человеческую кровь – это было его первое полнолуние в стае Ральфа, ему было всего восемь лет. А через некоторое время он узнал, какова на вкус кровь оборотня. Он не боялся убивать, но никогда не любил этого так, как Фенрир. Фенрир обожал нести смерть, упивался властью над чужими жизнями. Он никогда не понимал, что власть – это ещё и ответственность. Поэтому их пути в конце концов разошлись.
- Лучше бы я убил тебя двадцать лет назад, – сказал Гвилт. Человек не услышал бы ничего, кроме рычания, но оборотень всё понял. И ответил отрывистым лаем, похожим на смех.
Но вскоре ему стало не до смеха. Фенрир вдруг осознал, что рядом нет никого из его оборотней. Последние из тех, кого он отчаянным, почти болезненным усилием воли удержал в здании после взрыва, куда-то исчезли. Сбежали? Убиты? Он не знал. Да и какая разница – единственное, что имеет значение, это его одиночество перед лицом врага. Он умрёт в одиночестве, как Адам… Страх перевесил злость, и израненный Сивый развернулся и бросился к выходу. Но на полпути замер.
Шесть волков преградили ему путь. Он сразу узнал этого мальчишку Люпина – он единственный из всех источал знакомый запах. А Грегору хватило одного взгляда, чтобы узнать всех. Глаза Дэна были налиты кровью, но всё равно сохранили своё голубоватое сияние. Салман был самый большой, он застыл тёмной тенью позади всех. Впереди стоял Квентин – кровь запеклась на светлой шерсти, серые глаза не выражают ничего, кроме дикой жажды убийства. Фенрир зарычал, бросился на маленькую чёрную волчицу – Урсула тут же ловко отскочила, дерзко залаяла, словно смеясь. Смелая, сильная – всё-таки хорошо, что он не оставил её в деревне, она создана для драки, а не для покоя. Грегор довольно улыбнулся, и кровь закапала с его зубов. Фенрир заметался от одного оборотня к другому, злобно щёлкая зубами, но каждый раз цель отскакивала в сторону, а остальные набрасывались и кусали, точно так же, как его собственные волки поступили с Адамом… Что ж, ловкая месть, ничего не скажешь! Фенрир взвыл от злобы, развернулся и бросился на Грегора.
Грегор столкнул его в шахту.
Крик Фенрира отразился от стен, а потом затих. Даже в этом паническом вопле всё ещё оставалось столько злобы, силы и власти, что волки Грегора завизжали и залаяли, точно перепуганные щенки, бросились врассыпную, скрылись в коридорах, помчались наружу. Урсула тяжело плелась позади всех. Она потратила слишком много сил, и больше не могла удерживать их вокруг себя, но, может, и не надо, они ведь уже победили…
Чутьё говорило Грегору, что враг всё ещё жив. Он знал, что это ненадолго. Регенерация оборотня не всесильна, ещё до рассвета Фенрир умрёт. Но почему-то осознание этого принесло ему не так уж много радости. Как будто бы вместе с Фенриром умрёт его прошлое, а что ждёт его в будущем – неизвестно. Тяжело ступая по скользкому полу, оставляя кровавые следы, вожак выбрался наружу, под лунный свет. Ещё никогда в жизни Грегор Гвилт не чувствовал себя настолько старым.
13 ноября 1981 года. 03:25
Барти Крауч вовсе не собирался ждать утра. Возвращаться домой и ложиться спать, когда его коллеги рискуют жизнью, пытаясь спасти Лонгботтомов? Ну уж нет. Он – не просто аврор и ветеран многих сражений, он – глава Корпуса, его лицо, его сердце. Он не может позволить себе проявить трусость и малодушие. Руководство операцией перешло к нему, и он проведёт её так, как считает нужным.
В два часа ночи он собрал свою команду в одном из малых залов для совещаний. Двенадцать человек, все пришли в Корпус во время его руководства, все воспитывались и тренировались под его началом. На них он может положиться полностью. Они не предадут, не струсят, не испугаются применить непростительную магию, если понадобится. Это настоящие бойцы, а не те примерные мальчики и девочки, которых воспитал Грюм. Аластор всегда был чересчур правильным, а к старости он ещё и стал преступно мягкотелым – наверное, от того, что у него нет семьи, вот и няньчится со своими подчинёнными. Как Алиса Лонгботтом и Ардея Гёрн проявили себя во время нападения на семью Томас – просто стыд. Его ребята бы так не сплоховали.
И всё же он не отправился на задание сразу. После инструктажа он прождал ещё час, надеясь, что Грюм вернётся. Но он не возвращался и не давал о себе знать.
Ровно в три двадцать пять Барти Крауч и двенадцать авроров аппарировали к деревне Бринси. За деревьями слабо переливалась магическая защита. Ни один обычный волшебник не смог бы её убрать. Но подобно тому, как Фенрир не ожидал, что к его укрытию явится волшебник, Грегор не смог предугадать, что этой ночью на деревню нападёт сам глава Корпуса авроров. Чрезвычайные полномочия, который Крауч выбил для себя несколько месяцев назад, позволяли ему пользоваться сложными заклинаниями, непосильными для рядовых волшебников. Конечно, он ничего бы не смог поделать с могучей защитой Гринготтса или Хогвартса. Но здесь – простой защитный купол. Он сумеет с ним справиться.
- Рассредоточиться. Занять высокие позиции, как только увидите изменение цвета.
Повинуясь приказу, авроры быстро и молча разошлись. Они двигались быстро, профессионально держась в тени, не производя ни звука – вот как он их вышколил! Он подошёл вплотную к магической стене. Сквозь голубоватую плёнку деревня виделась смутно, как сквозь залитое дождём стекло – неясные пятна домов, чёрные в лунном свете, ярко освещённая площадка в центре… и расплывчатые четвероногие тени.
«Что-то вас маловато, – подумал Крауч. Не может же Гвилт быть настолько глуп, чтобы отправиться на охоту сейчас, после того шума, который он навёл в последние дни? Наверняка все остальные просто прячутся в домах. Крауч выбросил эту мысль из головы и принялся за изменение заклинаний. Процесс был долгий, сложный и напряжённый, схожий со взломом хитроумного замка, и требующий столько же сосредоточенности и аккуратности.
Поэтому Крауч поначалу не услышал, как к нему кто-то подкрадывается со спины.
Он едва успел прошептать последнюю формулу, совершить последний взмах палочкой, как за его спиной зашуршали осенние листья. Крауч услышал низкое рычание, от которого у него приподнялись волосы на затылке.
Он был опытным бойцом. Он девять раз уворачивался от Убивающего проклятья, и в этот раз сумел быстро отскочить в сторону от атакующего оборотня. Волчица промахнулась и налетела прямо на защитный купол. Искры окутали её длинное тело, заблестели на рыжеватой шерсти. Она упала на землю, перекувырнулась, вскочила на длинные лапы и разочарованно лязгнула зубами. Крауч только улыбнулся, глядя в её дикие глаза.
- Ну, давай, сука, – пробормотал он. Волчица оскалилась, снова набросилась на него, но тут же с визгом отлетела в сторону – защитный купол не пропустил её.
Крауч изменил формулу заклинания. Недавно купол никого не впускал и никого не выпускал. Теперь он сохранил только вторую функцию, и об этом свидетельствовал его цвет – голубой стал бирюзовым, а потом ярко-зелёным.
Авроры действовали быстро и оперативно, как он и приказал. Антиаппарационное заклинание было взломано вместе с защитным, и ничто не помешало им в мгновение ока переместиться на крыши домов. В воздухе затрещали первые заклинания и послышались первые крики. Почуяв человеческую кровь, оборотни тут же бросились к домам, завывая от голода и ярости. Но когда первый из них, сражённый на бегу сразу тремя зелёными лучами, упал на землю и немного проехался по ней, прежде чем неподвижно замереть – тогда в криках послышался страх. Оборотни запаниковали, заметались по сторонам. Но паниковали они недолго.
До боли стиснув зубы, сжимая палочку в кулаке, Крауч смотрел на сражение. Дважды ему приходилось сражаться с оборотнями в полнолуние, но это было давно, и он успел забыть о том, до чего быстры и увёртливы эти твари. Даже человек способен увернуться от заклинания, а уж оборотней, с их точной реакцией и острым слухом, поразить не так-то просто. Он проскользнул сквозь защитный купол, поднял палочку. Один из оборотней, вскочив с земли, как кошка, взлетел в воздух и приземлился на двускатную крышу дома, помчался по ней к застывшему от неожиданности аврору. Крауч снял зверя одним метким заклинанием, и оборотень взвизгнул, потерял равновесие и грохнулся наземь. «Два», – подсчитал про себя Крауч. А по их расчётам, в стае не менее тридцати зверей. Где же они прячутся? В лесу?
