– Так вот… – Эрик опустил сцепленные в замок руки на стол. – Ты знаешь, что такое DC-52?

Я нахмурился, пытаясь вспомнить название. Вроде бы что-то знакомое. Оружие, что ли, какое-то?.. Я прищелкнул пальцами, наконец, вспомнив.

– Да, немного слышал. Яд, верно? Но, насколько я знаю, он так и не был завершен.

– Твои данные устарели, – отрезала Рейчел, поднимаясь и подходя к одной из сенсорных досок. Тыкнула куда-то, ввела какой-то пин-код и вывела на экран большущую формулу.

– Что? – переспросил я, удивленно посмотрев на Эрика.

– Этот препарат был закончен, – объяснил Эрик, выкладывая передо мной какие-то листки. – Мы сумели выкрасть формулу у посредников, но одна организация, про которую мы не знаем, сумела как-то ее скопировать и воссоздать препарат.

– М-да?.. Надо же… – лениво протянул я, разглядывая большую формулу, которая мне ни о чем не говорили, в химии я тоже не шарил.

Рейчел нахмурилась. Скользнула по мне взглядом, сложила руки на груди, но промолчала.

– Я сделал это!!! – довольно заявил Мик, ставя на стол большой поднос с кучей чашек и коробкой рафинированного сахара. Гвен присела рядом с местом Рей, а Мик – рядом со мной, и поинтересовался. – Много мы пропустили?

– Не очень, – вздохнул Эрик, продолжая рыться в папке. – Мы как раз начали говорить про препарат.

– О, самое интересное началось! – весело протянул Мик, взмахнув своей кружкой. Я схватил с подноса более или менее чистую, придирчиво ее осмотрел и отпил. Ну, пить можно, хотя, до вкусного чая далеко.

– Что вообще за название?

– Да, почем знай, – махнула рукой Гвен, опустив свою кружку и грустно посмотрев на дверь. – Эх, шоколадку бы сейчас…

– Скоро Алиса принесет, тогда поедим, – мечтательно вздохнул Мик, закинув ногу на ногу.

– И вообще, я вам уже говорила, как может расшифровываться название! – возмущенно заявила Рей, подняв глаза от своей большущей ярко-зеленой чашки.

– Да-да, мы слышали, – поморщился Мик. – «Deck of cards» – колода карт, но ведь в колоде 54 карты, а не 52!

– Да, но если исключить…

– Это неважно, – прервал их перепалку Эрик. Я с любопытством поднял глаза от темно-мутной жидкости, которую они назвали чаем. – В любом случае, название не имеет смысла. Нам сейчас важно другое. Нам надо добыть и уничтожить препарат, а остальное – фигня и чушь собачья.

– Зачем вообще создавать такую штуковину, если толку от нее никакого, ее даже не воссоздали до конца, а применять ее нельзя? – поинтересовался я, переводя взгляд на потолок. Весь в трещинах, кое-как обложенный железными плитами. Я скривился и опять уставился на стены.

– Откуда мы знаем? – поморщилась Рейчел, разворачиваясь обратно к доске и выводя на нее чьи-то фотографии. – Ты в истории и политике хоть немного шаришь?

– Неа, – честно признался я, взлохматив волосы.

– Ну, конечно, он не разбирается, зачем я вообще спросила… – забурчала Рейчел, тыкая куда-то на доску, и начала что-то рисовать. – Смотри! Буду объяснять на твоем языке!

Она тыкнула сенсорной ручкой в одну из фотографий, на которой была изображена статная женщина, с собранными в высокую прическу светлыми волосами.

– Эта тетка – президент Полиса, до госпожи Бегинхем, – Рей обвела фотографию в круг и раздраженно потерла переносицу. – Луиза Маквелл. Она была на посту два срока подряд, с 2018 до 2024 и с 2024 до 2030! Хоть о чем-нибудь тебе это говорит?!

– Ну, спасибо, но в датах я еще шарю! – огрызнулся я, поморщившись. Рей неожиданно закашлялась и, отпив из своей чашки, обвела в неровный круг еще одну фотографию – мужчина, лысый, лет сорока, немного раскосые глаза.

– А этот чувак – Барт Мори, предыдущий президент Полиса, так же провел на посту два срока – с 2006 до 2018, а потом его не переизбрали из-за обширных недовольств его последними годами у власти. Затем он четыре года был мэром Уорхлесса, пока городской комитет не избрал кого-то другого. Так вот, буду объяснять на пальц…

Рейчел вдруг схватила за голову. Поморщилась. Закашлялась. Помотала головой и, чихнув, продолжила:

– Ух, на пальцах.

– Что с тобой? – с подозрением посмотрел на нее Эрик.

– Может, доктору Кларку позвонить?.. – потянулась к телефону Гвен.

– Нет! – рявкнула Рейчел. Все замолчали. Я удивленно на нее посмотрел. – Гвен, принеси мне, пожалуйста, аптечку. Все со мной в порядке, просто простуда.

Гвен хотела было возразить, но Рейчел на нее так посмотрела… что та решила не возражать.

– Может, тебе поспать? – вставил свои пять копеек Мик, покачиваясь на стуле.

– Так вот, – спокойно продолжила Рей, тыкнув пальцем в экран. Мика она проигнорировала. – План препарата появился еще в 2016, но тогда не нашлось ни спонсоров, ни желающий, ни ученых, которые хотели бы этим заниматься. Через три года, этим же планом загорелась Луиза Маквелл. Она подключила к нему кучу мутных подпольных специалистов, выделила кучу денег, но у них ничего не получилось. А потом уже, когда пост президента получила Мэри Бегинхем, она узнала, что кому-то удалось доделать этот препарат. Так ясно?! – под конец этого монолога у Рей слегка сел голос и она, поморщившись, отпила из своей чашки еще раз.

Вернулась Гвен с аптечкой, и Рей отобрала у нее коробочку, начиная рыться в ней. Под обалдевшие взгляды всех присутствующий достала какой-то блистер с таблетками, сироп от кашля и, выпив и то и другое, спокойно запила всю эту муть чаем и, прокашлявшись, посмотрела на сидящих.

– Так, на чем я остановилась?..

– Дура, так же нельзя! – взъелась Гвен, отбирая у Рей аптечку. – Ты же отравишься!

– Отстань, – отмахнулась та, опять поворачиваясь к экрану. – Так, о чем я?.. Ах да… Короче, если вкратце, препарат доделали в тридцатых годах, но после экспериментов, в результате которых выяснилось, что действия у препарата не такие, которые ожидались, президент быстро прикрыла все исследования, получившиеся препараты уничтожила (или хранит у себя под подушкой, кто ее там знает?), а формулу закрыла у себя в личном сейфе. Я понятно объясняю?.. – сверкнув глазами, поинтересовалась она у меня.

– А-а-а-ага, – протянул я, не особо вникая во все вышесказанное. Рейчел убийственно на меня посмотрела и продолжила:

– Так вот. Если уж начистоту – нам этот препарат даром не сдался…

– Рей! – попытался ее прервать Эрик. – Ну, не до такой же степе…

– Помолчи, – одернула его Рейчел, опять выводя на экран формулу. – Короче, если уж на то пошло – нам надо просто уничтожить копию формул и всех тех, кто ее копировал. Точка. Есть вопросы?!

– Ага, есть один, – я повертел в руках свою кружку, подняв на нее взгляд. – На кой черт?

Рейчел чуть не задохнулась от злости. Она повернулась к Эрику и, со стуком грохнув на стол сенсорную ручку, прошипела:

– Эрик, будь добр, объясни этому придурку сам…

– С радостью! – оживился Эрик, пихнув ко мне какой-то лист. Я с видом знатока попытался вникнуть в названия, больше похожие на медицинские препараты, но из всего этого мутного списка мне было знакомо только одно слово.

– Какие галлюцинации? – поинтересовался я, возвращая листок.

– Это список всех симптомов, которые возникают после того, как яд действует на жертву, – объяснил Эрик. – Если говорить простым языком – он действует медленно, в течение часа, а затем начинает вызывать у жертвы галлюцинации, в результате которого человек умирает… в буквальном смысле – от ужаса.

– Вау, а это круто! – я с интересом наклонился вперед, разглядывая остальные листки на столе. – И в каком же виде яд? Его как – пить, есть, не знаю там, на кожу наносить, как крем от морщин?

Гвен прыснула, Мик откровенно захохотал в голос, а Рей лишь приподняла бровь. Эрик же остался невозмутимым.

– Нет, препарат в газообразном состоянии, к тому же, он не имеет запаха, вкуса, и его даже почти невозможно увидеть. В этом и есть его опасность. К тому же если он подействовал на одного человека, он уже не может подействовать на другого, даже если будет физический контакт и прочая муть… это все наши врачи объясняли, я во все эти крючки лезть не буду – слишком долго. В общем, суть ясна?