И Джек со злостью пнул высокий боровик так, что его шляпка отлетела метров на десять. От жалости у Тёмки ёкнуло сердце: такой хороший гриб был… И вдруг заметил, что искалеченная ножка гриба начинает пускать волокна, как паук свои нити. Они опутывали обрубок всё прочнее, укладываясь маленьким холмиком, и не прошло минуты, как боровик поблёскивал новой шляпкой. Забыв обо всём, Артём смотрел на это, затаив дыхание.

Внимательно взглянув на него, Настя тихо сказала:

– Похоже, он впервые это видит…

– Артист! – фыркнул Джек. – Ясно же – прикидывается. Откуда чужой мог взяться в нашей стране?

Возродившийся гриб яростно погрозил ему крошечным кулачком, на что Джек тотчас показал свой.

«Вот идиот! – поразился Тёмка. – С грибом связываться…»

– А я знаю – откуда? – между тем отозвалась девочка. – Может, у него спросишь?

Он пихнул Тёму кулаком в плечо:

– Эй! Ты вообще кто такой?

– Я? – Артём внезапно растерялся.

Как ответишь на такой вопрос? «Я – мальчик» – звучит идиотски. А что ещё он мог о себе сказать? Кто он такой?

– Я – гость, – выдавил он. – Из Москвы.

– Откуда? – удивилась Настя. – Никогда не слышала!

– Ещё бы…

Джек тут же надвинулся на него:

– Ты на что намекаешь?

– Ну… – Тёмка замешкался. – Как бы вам объяснить… Похоже, мы с вами, ребята, из разных миров.

– Как это? – Джек ещё хмурился, но взгляд его перестал быть угрожающим.

– Да так. Из параллельных, наверное. Очуметь…

А про себя решил: «Если я скажу, что их страну выдумала пятилетняя девчонка, этот Джек прибьёт меня на месте».

– То-то ты такой чудной, – Настя с облегчением рассмеялась.

Она была уверена, что Джек не станет лупить пришельца из другого мира. По законам страны Листик-Бабочка вообще ни на кого нельзя было поднимать руку, а её брат то и дело нарушал запрет. Иногда и нападал первым, как сейчас с грибом, хотя Настя знала, что в душе он любит каждую травинку ничуть не меньше, чем она.

«Это пройдёт, – убеждала себя девочка. – Я должна быть рядом, чтобы удерживать… Всё-таки он – мой брат. Хоть и старше, но совсем ещё ребёнок… Они оба».

Её братья были такими разными, Настя просто разрывалась между ними. Самый старший – Синеглазый – был весёлым болтуном, и без конца знакомился с разными девочками, которые влюблялись в него так быстро, что это поражало даже его самого.

Вот и сейчас он опять отстал от них, чтобы потрепаться с двумя сёстрами-близняшками из села Ешь-моё-копыто. Ему непременно хотелось выяснить, откуда взялось такое название! Джек считал Синеглазого непутёвым… А Настя любила его, как, впрочем, и все на свете. Кроме Джека.

Хотя… Когда однажды Синеглазого подкараулили братья одной из девочек, вдоволь наплакавшейся из-за него, Джек бросился защищать его, как коршун. И быстро раскидал всех обидчиков… Он был одного роста с Синеглазым, но крепче и мускулистей, хотя и младше на год. Между ними Настя выглядела хрупкой эльфийской принцессой. И ушки у неё были такими же остренькими и торчали, что доставляло ей немало огорчений. Поэтому девочка носила длинные волосы, которые часто жутко мешали! Ведь она обожала бегать по лесу, забираться на деревья, а её лёгкие прядки часто цеплялись, за что ни попадя… Иногда, чтобы освободиться приходилось отрывать целый клок, и волосы солнечными нитями повисали на ветках, а потом птицы утаскивали их к себе и вплетали в гнёзда. Синеглазый божился, что после этого пичуги пели ещё звонче.

Настя, конечно, сразу же заметила, с каким восхищением посматривает пришелец на золотистую паутинку её волос. Не то, чтобы она задавалась, как многие симпатичные девчонки, вовсе нет! Но ей делалось тепло от мысли, что люди начинают улыбаться, взглянув на неё. Совсем, как этот странный мальчик из параллельного мира.

– И что же у вас за страна такая? Москва, говоришь? – Джек сверлил его взглядом.

– Вообще-то, Россия. А Москва – её столица.

– И там все такие, как ты?

– А какой я? – уточнил Тёма на всякий случай.

– Странный.

– Наверное, все, – согласился он, и вдруг вспомнил то, что при нём цитировала мама: – Умом Россию не понять, аршином общим не измерить…

Совсем по-русски гадавшая по ромашке, но не срывавшая цветка, Настя вскинула голову. Солнечный луч скользнул по её волосам, точно погладил.

– А что такое – аршин?

«Ну, конечно… Ася же этого не знает», – ещё раз утвердился Артём в своей догадке. И понял, что сам не очень-то представляет: аршин – это сколько? Недалеко же он ушёл от сестры в некоторых вещах…

Тёмка отозвался уклончиво:

– Это мера длины такая… Вроде, метра.

Отрывисто сплюнув на лист подорожника, который тотчас съёжился, Джек бросил:

– Ладно, неважно!

Глядя на поникший подорожник, Тёма спросил:

– А почему ваша страна так называется? Листик-Бабочка…

Ему стало интересно, как эти двое сумеют объяснить то, что придумала Ася. Может, и у неё самой объяснений не было. Разве дети понимают свои фантазии? Они просто верят в них.

– Кто придумал название вашей стране? – не унимался Артём.

Брат с сестрой в замешательстве переглянулись, потом Настя слегка нахмурилась.

– Не знаем, кто придумал… Но само название значит, что в нашей стране пользуются равными правами все: любой листик и самая крошечная бабочка.

Её бровки сошлись ещё больше:

– Раньше так и было…

– А теперь?

Но ответить она не успела. В густой траве, такой сочной на вид, словно была она ненастоящей, Тёма вдруг заметил крошечных девочек в разноцветных полупрозрачных балахончиках. Похоже, они играли в салки и получали от этого массу удовольствия. Их тоненький смех Тёмка поначалу принял за стрёкот кузнечиков… Раскрыв рот, он смотрел на бегающих у его ног девочек.

– Эт-то к-кто? Эльфы?

Проследив его взгляд, Настя отозвалась совершенно спокойно:

– Нет, это лельки. Эльфы у нас не живут. У них своя страна.

«Я перегрелся, что ли? – едва не взвыл Артём. – Или они издеваются? Но я ведь своими глазами вижу… Этого не может быть…»

– Ты не слышал про Лелю? – догадалась Настя.

– Похоже, он вообще ничего не знает, – буркнул Джек.

Вытащив из кармана перочинный ножик, он принялся обстругивать палочку, поднятую с земли. Делал он это ловко, но так увлечённо, будто не было на свете более важного занятия. Тёмка вдруг поймал себя на мысли, что с тех пор, как ушёл отец, и они перестали устраивать в лесу пикники, он сам не держал в руках ни ножика, ни палки. Дом Якова тоже был за городом, но там почему-то ничего не хотелось… Только уехать поскорей.

С трудом оторвав взгляд от умелых рук Джека, он спросил:

– Леля – это кто?

– Покровительница первых цветов…

– И юных девушек, – ухмыльнулся её брат.

– А лельки – это её свита.

Тёма начал внезапно осипшим голосом, потом прокашлялся:

– И они – настоящие?

– Хочешь потрогать?

Присев, Настя протянула к лелькам раскрытые ладони. Но девочки, увлёкшиеся игрой, не заметили этого. Только одна оглянулась на людей и подбежала к Насте, беззаботно помахивая подолом жёлтого балахона. Посмотрела в глаза, и смело взошла на ладонь девочки.

Осторожно поднявшись, Настя шагнула к Тёмке и протянула руку.

– Дай ей палец…

Не веря тому, что происходит, он осторожно вытянул мизинец (остальные показались огромными!), и лелька бесстрашно ухватилась за него маленькими ручками. Они были меньше лапок новорожденного котёнка, которого Тёма брал на руки, когда окотилась их кошка. Аське тогда было года два, и она старательно приучала котят к горшку и перетаскивала их, крепко ухватив за шейку. Ему всерьёз было страшно, что сестра удушит всех по очереди…

Лелька неразборчиво лопотала, смеясь над чем-то понятным ей одной. Личико её показалось Тёмке мультяшным – огромные синие глаза и вздёрнутый носик.

– Она рада с тобой познакомиться, – разобрала Настя.

– Я… я тоже… рад… Очуметь!

Девочка рассмеялась:

– Ладно, посади её обратно. А то ещё чувств лишишься! Видок у тебя такой…