– Он не знает. – коротко ответила Рут.

– Хорошо, хорошо. – затараторил я. – Мистер Дэй может показать, где он встречался с Юном? – в памяти фотоаппарата, кажется, ещё осталось фото Фаня. – Я знаю одного человека с таким именем. – быстро найдя нужное изображение, я протянул камеру шарлатанке. – Это он?

– Да, тот самый! – воскликнула девушка.

Я медлил с ответом, но тем не менее пазл сходился: нелепая имитация ограбления, которую провернул Фань, и это убийство определённо связаны. Наверное, даже больше, чем мне думается. Чек. Юн, кажется, заявлял, что не доверяет банкам свои деньги. В таком случае… Чек выписала его супруга? Выходит, Дэйю знает о «кухонном» тайнике и его содержимом, верно?

– Рут, мне очень нужно, чтобы ты прогулялась со мной. – решительно начал я, наклонившись ближе к девушке. – С мёртвыми свидетелями мне ещё работать не доводилось. – нервно усмехнулся я.

– Мне нужно переодеться. – стеснительно сообщила Дэвис и поднялась с места.

– И у тебя даже вопросов ко мне не возникло? – удивился я.

Рут обернулась на мгновение на меня, будучи уже у двери.

– Я преследую личный интерес, Митчелл. – ответила она и развернулась на пятках. – Это ведь не запрещено, верно?

– Пока твой «личный интерес» не переходит закон – нет. – сказал я. – Может, поделишься? Мы, вроде как, работаем в команде.

– Разберусь, тогда расскажу. – ответила Дэвис и скрылась за той самой дверью, которую прячет за звёздной шторой.

Шагов Рут не слышно. Воспользовавшись моментом, я быстро осмотрел всё, что мне удалось найти в «рабочей» комнате мадам Бастьен. Ничего особенного здесь нет. Даже жестяные банки, украшенные непонятными узорами, хранят в себе только соль крупного помола и не осыпавшиеся венички, которыми Рут здесь всё обвешивает. У двери я также заметил небольшой ящичек. Он без замка или щеколды, а внутри лежит большая горсть монет из разных стран мира. Мисс Дэвис часто путешествует? И для чего вообще нужен этот ящик? Клиенты мадам Бастьен оставляют в нём деньги за визит? Почему нельзя просто отдать их в руки? У мадам Бастьен есть какие-то расценки, следуя которым люди платят ей?

Наконец, спустилась хозяйка дома. Я услышал её шаги и буквально выбежал из комнаты, сделав вид, будто всё это время дожидался Рут у входной двери. Девушка быстро оделась, и мы спустя каких-то двадцать минут уже были на пороге дома семейства Фань.

Юн, открыв дверь, тут же пустил нас внутрь. Он побледнел, увидев нас, но больше чем на меня, Фань таращится на Рут. У меня внезапно прибавилось вопросов к мисс Дэвис. Кем она должна быть, если её побаиваются? Или у неё есть покровитель, который держит в страхе этих людей? Кому мог разболтать что-нибудь тот молоденький официант? В самую пору завести папку побольше для Рут.

– Мистер Фань, Вы знаете этого человека? – я показал ему фото убитого Джона Дэя. – Вы, может быть, когда-нибудь видели его?

Узкие глаза Юна расширились, а сам Фань ещё больше побелел. Мужчина упомянул, что незваный гость носил усы. Он затараторил с сильным акцентом о «шкатулке Дьявола», долгах и братьях Белл. Речь идёт о тридцати семи тысячах долга «тому, кто вышел Беллов», одному из итальянцев – “Глупому из Эспозито”. Юн называет только имена братьев Белл. Где искать Эспозито и как их всех зовут, он, ожидаемо, не знает.

Итальянцы встречаются мне не первый раз. Работая в полиции, я несколько раз встречался с этой фамилией, но любое дело на членов этой семьи закрывали, не успев даже начать расследование. Беллами занимался, в основном, Дормер и, они ему жутко не нравились по то же причине, что мне итальянцы – и тех и других ни за что не удавалось привлечь к ответственности. Даже когда их вина или причастность были более чем очевидны.

Что ж, хорошо. Юн Фань задолжал некоторую сумму Беллам. Для того, чтобы получить свои деньги, братья отправили к нему Дэя со шкатулкой, которой бы Фань точно испугался. Звучит бредово, но ладно. Что было дальше? Дэй отнёс шкатулку и чек братьям Белл, получив взамен пулю в спину.

Мы с Рут разошлись каждый в свою сторону. Я – на место преступления, а Дэвис – домой. Вероятно, домой, я не уточнял. Вид у девушки был несколько задумчивый и временами недобрый. Понятия не имею, о чём она там думает, но пройдя буквально два квартала, я всё же решил, что лучше мне немного последить за Рути.

Я держусь в нескольких метрах от девушки. Она всё равно в наушниках – не заметит меня. Между делом я вспомнил о загадочной машине, на которой приезжает не менее таинственный гость к Рут. Я написал Дормеру с просьбой поискать, кто этот неизвестный, и что его связывает с мисс Дэвис. Чутьё подсказывает, что Рут, её таинственный гость, Фань и Беллы тесно связаны.

Дэвис будто чувствует мой взгляд и, должно быть, потому петляет. Я едва поспеваю за ней, стараясь по-прежнему не подходить близко. Некоторое время спустя она остановилась перед итальянским рестораном. Рут кому-то позвонила и только потом зашла внутрь. Знаю это место. Именно здесь большую часть времени проводят члены семьи Эспозито. Так считает полиция, по крайней мере. У чёрного входа я обнаружил ту самую машину, которую видел у дома Дэвис.

Один из поваров ресторана, ошивающийся у чёрного входа с сигаретой в руках, заметил меня. Он залепетал что-то на своём родном языке, и я, естественно, не понял ни слова. Видимо, выражение моего лица дало понять итальянцу, что со мной пытаться говорить не на английском бессмысленно. Повар закурил, напевая какую-то песню себе под нос. Я попросил у него сигарету, объяснив всё на пальцах.

– Вход с другой стороны. – на ломаном английском сказал мужчина. – Это для нас. – он указал на табличку над дверью «служебный вход».

Я нашёл фотографию Рут и показал её повару. Моя хорошая привычка таскать всё с собой каждый раз играет на руку мне же. Повар тут же затушил недокуренную сигарету о пустую пачку и снова взглянул на меня. Он замешкался: то пытается засунуть руки в карманы, которых нет, то нервно посматривает на дверь, откуда вышел.

– Я не знаю. – наконец ответил повар. – Не видел.

– Да ладно! Она только что зашла внутрь! – воскликнул я. – Кто она?

Послышался громкий мужской голос, который звал некого «Стефано». Повар вовсе впал в ступор. Наконец, вернувшись в реальность, он достал пустую пачку из-под сигарет из урны и что-то нацарапал на ней простым карандашом, который всё это время был заложен у него за ухо. Я скрылся, снова выйдя к главному входу.

На пачке я разобрал только «сеньора Рут». Сеньора? Значит, она замужем? Не видел у неё на пальце кольца. Возможно, она встречается в этом ресторане с каким-то мужчиной. Это снова возвращает меня к мысли, что у Дэвис есть покровитель.

Внезапно чистое небо за считанные минуты затянули тяжёлые тучи, и пошёл дождь. Единственным местом, где можно укрыться от ливня, оказался именно этот ресторан. Я забежал внутрь и занял первый попавшийся свободный стол. Не прошло и минуты, как ко мне подбежал официант. Он поставил на стол стакан воды, корзинку свежего хлеба и положил передо мной раскрытое меню.

– Сколько времени Вам нужно? – поинтересовался официант. – Я могу подойти через семь минут, если пожелаете.

– Мне хватит трёх. – кивнул я, листая страницы.

Под одним изображением я заметил знакомое название. Здесь оно написано и по-английски – цыплёнок Парминьяна. Что ж, у меня уже есть два слова. Если верить онлайн-переводчику, повар написал, что Рут любит это блюдо. Может, девушка и в это раз заказала цыплёнка? Что это вообще значит? Зачем Стефано написал о цыплёнке? Какой в этом смысл?

Я осмотрелся. Зал кажется полупустым, но то обман: здесь восемь столов, которые закрываются плотными шторами. Вполне возможно предположить, что в ресторане от шести до двадцати человек: у каждого стола стоит по четыре стула. Официанты косятся на меня. У противоположной стены я заметил перегородку, скрывающую дверной проём куда-то.

Мне непременно нужно узнать, что там. Бармен любезно указал в нужную сторону, когда я спросил про туалет. Через тонкие стены слышны голоса. Один из них принадлежит Рут. Она говорит жёстко и напряжённо, кажется, кто-то тут явно не в настроении. Всё из-за шкатулки? С кем она так?