– Да? Алло? – говорил я, не сняв блокировку с экрана трезвонящего мобильника. – Алло! Хилл.

– Жду тебя на тридцать девятой через полчаса, Хилл. – проговорил Мэттью Дормер. – Есть дельце. – пояснил полицейский. – Запомнил? Тридцать девятая через полчаса, Митч. Давай. – он положил трубку.

Чудное начало дня! Как раз последнюю лапшу доедаю. Деньги сейчас нужны как никогда. Потерев глаза, я быстро собрался и выскочил на улицу. Мне до тридцать девятой пару минут быстрым шагом. Уж не знаю, что заставило Мэтта вдруг позвонить мне в пять утра, при условии, что он терпеть не может, когда я «путаюсь у него под ногами» во время расследования. Неужели, прославленный детектив не может справиться со своей работой?

Я быстро явился на место встречи. Заметив полицейскую машину, я поздоровался с сержантом Родригесом и буквально взлетел по лестнице к огороженной двери. Темно, пахнет плесневелым хлебом. Из комнаты слышен плачь женщины и донельзя серьёзный тон детектива Мэтта Дормера. Наверняка, опять допрашивает свидетеля, заваливая своими повторяющимися вопросами. Он полагает, так виновный запутается в собственных показаниях и этим выдаст себя. Однако в большинстве случаев с перепуга путаются и совсем невиновные.

– Доброе утро! – поздоровался я. – Митчелл Хилл. – представился я женщине в бежевом шёлковом халате, сидевшей на диване. Это её плачь я слышал.

– Иди сюда. – недовольно прошипел Мэтт, указывая на спальню. – Опять ты за своё? – пробурчал он.

– Что у нас здесь? – я довольно потёр руки, рассматривая комнату.

Ничего необычного. Самая простая спальня: двуспальная, но узкая кровать из тёмного дерева, ярко-жёлтый дамский туалетный столик с большим зеркалом прямо напротив кровати и огромный ядовито-зелёный пушистый ковёр. Полная безвкусица, на мой взгляд. Несмотря на некрасиво обставленную комнату, у женщины несколько ценных вещей в доме. В коридоре я заметил антикварную вазу с золотистыми узорами, в прихожей – подставку под зонты и трости. На столике в спальне множество резных деревянных шкатулок и одной из них, судя по прямоугольному непыльному участку, не хватает.

– Миссис Элис Блэк утверждает, что в доме есть призрак, который ворует её драгоценности. – без особого энтузиазма рассказал Дормер. Он, как и я, не верит во всю эту чушь про сверхъестественное. – Позвонить в полицию ей посоветовала Косетт Бастьен, медиум. Где-то здесь неподалёку принимает.

– Ты издеваешься? Медиум? – устало выдохнул я. Сколько раз натыкался на медиумов и провидцев, они все оказывались обыкновенными шарлатанами. – Как ты там сказал? Бастьен? – я достал блокнот, записывая имя.

– Косетт, две “т”, Бастьен, да. – кивнул Мэттью. – Блэк болтает о ней без умолку.

– И какого чёрта медиум советует звонить в полицию? – негромко усмехнулся я. – Хочет спалить подельников?

– Сам разбирайся, а я спать. – зевнул Дормер, прикрыв рот кулаком. – Давай, Блэк в твоём распоряжении. Звони, если что найдёшь. – полицейский поправил курку, отдал мне конверт с фотографиями украшений миссис Блэк и удалился, позвав с собой криминалиста, который дремал, облокотившись на дверной косяк комнаты.

Ничего толкового женщина мне так и не сумела сообщить. Действительно, единственный человек, о котором она постоянно говорит – некая Косетт Бастьен. Блэк уверяет, что она настоящая провидица, в отличии от всех остальных. По словам потерпевшей, я сразу же узнаю медиума: мадам Бастьен ростом около метра восьмидесяти; носит чёрный балахон с золотистыми узорами на широких рукавах; у неё проколота нижняя губа в трёх местах и украшена небольшими золотыми кольцами; глаза густо накрашены чёрным; губы блёклые, чуть ли не белые; волосы пышные, длинные и насыщенного чёрного цвета. Типичный «гипнотический» образ ясновидящей. Мадам Бастьен принимает с десяти утра до четырёх вечера на сорок третьей улице. Элис с радостью дала мне номер медиума и подробно рассказала, на какие дела Косетт обращает внимание сразу: необъяснимые шорохи и падающие предметы в квартире. Не теряя времени, я записался к мадам Бастьен сразу же, как расстался с Элис.

В квартире Блэк никаких зацепок. Соседей у Элис нет: справа квартира пустует уже два месяца – хозяин недавно умер, а слева – пара уехала куда-то на острова. Ограбление, предположительно, произошло с половины третьего до четырёх сорока ночи: Элис мучается бессонницей, долго пыталась заснуть, а проснулась от лая какой-то собаки в четыре сорок – часы стоят на тумбочке, Блэк всегда смотрит на них, когда просыпается.

Похоже, Косетт Бастьен и её подельники давно этим занимаются. Дожидаясь десяти, я вернулся к себе и выпил кофе. Немного бодрости мне не помешает. Ещё раз изучив собственные заметки в блокноте по новому делу, я вновь засобирался на улицу. Шарлатаны, типа этой мадам Бастьен, клюют на дорогие украшения и часы. Как бы ни был одет человек перед ними, первым делом люди этой профессии подмечают именно блестящие побрякушки. Хорошо, что у меня остался подарок давней подруги – часы, которые стоят больше, чем всё, что у меня есть.

Солнце сияет. Люди нехотя выползают из своих квартир. Ровно в десять я стоял у нужного дома, ожидая, когда появится знаменитая медиум. Спустя минут пятнадцать после назначенного времени в окне я заметил тёмную фигуру. Женщина действительно носит балахон, из-за которого сложно определить её комплекцию и реальный рост. Склонен предполагать, что Бастьен носит каблуки. Густой тёмный макияж даёт неверные представления о её возрасте.

– Доброе утро! – поздоровалась мадам Бастьен, выйдя из квартиры. – Вам придётся немного подождать, мистер Гроу.

– Конечно, конечно. – кивнул я.

Женщина скрылась за дверью. Всё звуки в доме стихли, но затем Косетт негромко включила радио. Я отошёл от двери, чтобы оглядеться. Маленькое окно выходит прямо к мусорным бакам между зданиями. Немного выше пожарная лестница. Я спрятался за углом, посматривая на входную дверь. Никто так и не вышел, однако открылось маленькое окошко. Через него беззвучно выбирается невысокая красотка с прямыми рыжевато-русыми волосами. Мягкая подошва её кед не издаёт лишних звуков. На девушке прямые с большим количеством карманов тёмно-синие джинсы и брусничного цвета толстовка с капюшоном. У неё мягкая холщовая сумка защитного цвета на широком ремне, перекинутая через плечо. Я буквально засмотрелся: беглянка уже стоит на мусорном баке и, похоже, собирается улизнуть от меня. С каких пор меня стали считать полицейским? Или же Элис Блэк всё же решила сообщить о моём приходе? Девушка поправила неприметную сумочку, откинув её назад, и беззвучно закрыла окно. Беглянка перескочила через забор из рабицы и преспокойно зашагала между домов, даже не обернувшись. Я вслед за ней перебрался через преграду и последовал за подозреваемой. Девушка ходит какими-то зигзагами, каждые пятнадцать минут возвращаясь на сорок третью. Честно говоря, я уже порядком устал преследовать её. На восьмой Косетт Бастьен пропала. Обыскав каждый закоулок, мне пришлось признать поражение.

– Чтоб тебя! – выругался я. – Вот курица!

– Зачем же так грубо? – послышался голос откуда-то сверху.

Подняв голову, я увидел подозреваемую, сидящую на ступеньках пожарной лестницы. Девушка внимательно рассматривает меня, а спускаться не спешит.

– Мадам Бастьен, полагаю? – улыбнулся я, желаю расположить её. Спустится, тогда поймаю.

– С чего Вы взяли, Митчелл? – удивилась медиум, склонив голову немного на бок.

– Меня зовут Грэм Гроу, мадам. – настаивал я.

– А права говорят об обратном, мистер Хилл. – лукаво протянула она, изучая мои документы. – Я думала, ты младше, Митч. Холост, детей нет… – с нескрываемым интересом проговаривала Косетт. – С такими данными, а работаешь частным детективом. Или как ты там называешь свою деятельность? – поинтересовалась Бастьен.

Чёрт! Я должен добраться до неё раньше, чем она что-нибудь вытворит!

– Сколько ты хочешь? – деловито спросила она, сфотографировала мои документы на телефон, а затем скинула их в матерчатом мешочке мне с лестницы. Девушка раскрыла сумочку, отсчитала пару банкнот и помахала ими передо мной. – Хватит? – она звонко засмеялась.