– Ты, Макар, ничего не рассказываешь мне о последней встрече с подпольщиками.

– А нечего рассказывать, – как-то с тоской сказал тот. – Поблагодарили за взорванные эшелоны, участников пообещали представить к наградам. А мой вопрос ни как не решается.

– Что за вопрос?

Тут Макар Иванович, пользуясь временем на долгую дорогу, рассказал новому командиру и, как он уже считал, близкому другу свою историю. От услышанного Ковригин остановился, притушил слюной окурок, пихнул его в мешок, который перебросил на другое плечо и продолжил путь.

– Твое умение надо использовать, а не тянуть пустую волынку. Когда с ними следующая встреча? – поинтересовался командир.

– Они не назначили. Сказали еще, что тринадцатая и пятидесятая армии еле сопротивляются. На некоторых участках фронта наши войска удалось рассечь. Город скоро будет захвачен. И куда мне деваться?

– Нам надо самим, напрямую, наладить связь со «Сталинцем» и подпольем для чего следует обзавестись радиостанцией. Переправим тебя в тыл, мандат имеешь. А долго собаку подготовить для такого дела?

– Не быстро. У меня в Москве сейчас девять овчарок, готовых к делу. Немного повторить надо, они чуть поотвыкли. Как бедняжки там? Люди голодают, а уж псы…. Родители мои, конечно, найдут чем их прокормить. Но представляешь, девять здоровых овчарок? Все время переживаю.

– Дела.

– Кстати, подпольщики сказали, что в лесах сейчас полно наших разрозненных мелких воинских частей. Причем, вполне боеспособных.

– По возможности будем объединять. Нам советскую власть держать на огромной территории надо, люди очень нужны.

– Ты серьёзно?

– Конечно.

– Я, пожалуй, с тобой останусь. К черту собак.

– Не имеешь права. Олег при тебе рассказывал, как стало сложно подрывать составы. А собачки дело, почти, безотказное. Кстати, передай всем приказ, чтобы включали смекалку на новую хитрую детонацию заряда при подрыве эшелонов. Маленькие Кулибины есть в России всюду и у нас имеются.

– Великанов за день до ранения Большакова говорил тому, что видели небольшой мост через Снежеть. Там вагончик для охраны стоит, а в нем радиостанция есть.

– Численность охраны моста? – тут же, по-деловому, уцепился за известие командир.

– Это его надо спрашивать.

– Зови.

– После. Уже почти приехали. А ему еще на рассвете за пленными идти.

Когда подвода въехала в лагерь и бойцы стали переносить груз под навесы, Ковригин приказал Давыдову и Селезневой приготовить полноценный ужин. Следуя к себе, он позвал Великанова в командирской закуток.

На лощеном листе немецкой тетради при тусклом свете керосинки могучий партизан рисовал сначала схему охраны моста и потом места его расположения. Мост деревянный, но добротный, так как сложили его в мае 1941 года, аккурат перед самой войной. По имеющимся данным стратегического значения он не имел. Однако, по словам разведчика, по мосту активно перемещались соединения немцев, включая тяжелую бронетехнику. Охрана в виде пулеметных гнезд по стандарту располагалась перед въездом и выездом, плюс шесть часовых пешего порядка.

– С нашей стороны, – сбивчиво говорил Великанов,– и стоит эта бытовка деревянная. На столе мы отчетливо видели радиостанцию. За шторкой ее не видно, но фрицы окошко приоткрыли проветрить помещение. В вагончике том, свободная смена отдыхает и два их мелких чина сидят.

– Сколько получается общая численность охраны моста?

– Два пулеметных расчета, часовые. Умножаем на две смены, плюс два ефрейтора. Выходит двадцать шесть человек, положив в рот кончик карандаша, подсчитывал Олег.

– Стало быть, на самом деле нужный для фашистов мосток. Коли охрана такая.

– Метров пятьдесят длиной. В те дни, там столько этой нечисти проезжало, что и охрана не нужна была.

– Придется и нам проехать. Ты давай, дружище, после ужина с парнями отдыхай, завтра у вас работка праведная.

– Вы б не ходили без нас, порезвиться охота.

– Куда мы без тебя, придется еще разведку проводить, вдруг что изменилось. А резвиться, Олега, еще долго придется, не один год. Ты кем до войны был?

Богатырь потупил глаза.

– Честно? – спросил он.

– Ну конечно.

– Поваром.

Поликарп засмеялся:

– Ах, ты, засранец, мы тут маемся со стряпчими. А он подготовленный специалист.

– Я никогда эту профессию не любил. Просто, в Архангельске, где я жил, поварское училище находилось напротив моего дома. Да и по специализации я кондитер.

– У тебя семья-то есть?

– Как не быть? И жена, и дочка в наличии.

– Эвакуировались?

– Уехали к родным в Петрозаводск, а его финны захватили. Зря укатили, Архангельск-то устоял. Голодают, наверное. На Белом море круглый год рыбы полно, а в Карелии если охотника в семье нет, то зимовать туго.

– Ступай, я сохраню твою профессиональную тайну. В Карелии речной и озерной рыбы много.

С инструментом строительство пошло споро. У Иллариона появилось несколько бывалых в строительном деле помощников. Вечером командир в прекрасном настроении принимал новую землянку. Была видна рука специалиста, строение просторное, в три наката. Тут на двор въехали четыре сдвоенные подводы с бревнами и вошли пленные советские солдаты, которых привел со своими людьми Великанов. Ковригин, обстукивая накаты землянки, сказал:

– Баня будет попозже, а тут сколотите нары, и будут они жить, – указал он рукой на обессиленных и голодных соотечественников. – Хоть и темнеет, все равно, сводите их к источникам. Надо им малость помыться. Потом ужинаем и всем спать. В семь утра общее построение.

Отряд «Мститель» увеличился на семнадцать человек. Трое из освобожденных великановцами военнопленных были заурядными уголовниками, и в отряд идти отказалось, выбрав вольную жизнь, остальные с радостью влились в ряды борцов с захватчиками. На общем построении командир с каждым из вновь прибывших лично знакомился. Они все оказались бойцами одной стрелковой роты. Кадровых военных не было, мобилизованные, и наспех обученные по курсу молодого бойца, сугубо штатские мужички. Карп решил произнести небольшую речь:

– Задача наша не только гитлеровцам здесь жизни не давать, но и соблюдать правила и устои Советской власти, которую никто не отменял. Не будем взирать на временные неудобства. Красная армия должна знать, что у нее не один, а два тыла, по обе стороны линии фронта. И жители оккупированных территорий должны иметь защиту. Мы обеспечим согражданам такую защиту.

– Так, что особо ничего не изменилось мы, как жили в СССР, так и продолжаем жить. У нас в отряде украинец есть, белорусы, даже азербайджанец имеется, – подержал командира комиссар. – А ты, наверное, узбек? – спросил он у очень маленького росточком человека с узким разрезом глаз, рост которого едва доходил до полутора метра.

– Я бурят.

Сафонов растерялся, он не знал, что такое Бурятия и где она находится, но виду не подал.

– Вот сказал он, у нас даже бурят свой есть. Как зовут?

– Сойжин Табгай.

Михаил Евграфович растерялся еще сильнее.

– Ты точно не узбек?

– Меня все зовут Сашей. Я привык.

– Ты, наверное, охотник, Табгай? – спросил бурята Поликарп.

– У нас дома все промысловики.

– Игнат, – обратился командир уже к старшине, – ну-ка принеси винтовку Мосина и один оптический прицел.

Кравчук обернулся мигом.

– Держи, Саша, будешь у нас снайпером.

Сойжин бережно взял винтовку, а прицел вернул Ковригину:

– Пусть возьмет тот, кому он нужен. Я управлюсь без него.

Все заулыбались. Карп спросил:

– А кто-нибудь желает быть снайпером в нашем отряде?

К его удивлению желающих оказалось несколько, он вспомнил о своем недавнем принуждении партизан к минометному делу. На этот раз картина была обратная.

– Вот тебе охотник и первое задание. Отберёшь двоих лучших из желающих, подучишь. Станем бить немца в глаз. На сегодня план действий такой. Новенькие члены отряда – ваши гимнастерки пришли в негодность. Проще будет их сжечь, вшей у нас своих хватает. Получите другие пожитки у старшины. Савелий, своди их к Анне в баню, источниками тут не отделаешься. Потом Илларион выдаст вам инструмент, землянку придется углубить, чтобы поместились койки в два яруса, их тоже сколотите себе сами. Работаете уже не на немцев, а на себя. Макар, пора сегодня менять дозорных. Пять человек помогают Ларику закончить вторую и начать копать третью землянки. Разгрузите от бревен подводы, одну направьте на большое поле за пустыми бочками, вторую туда же за снарядами. Пора выплавлять взрывчатку. Лошадей прибавилось, следует подкосить сена, еще успеваем. Кравчук, отряди на покос трех бойцов.