Джером поднялся по скрипучим ступенькам, догадавшись, что голос доносился из его спальни. Войдя, страж увидел, что испанец с бутылкой вина стоит у полочки и рассматривает акварельную картинку – портрет девочки в обрамлении светлых волос.

– Привет, – поздоровался Джером.

– И тебе не чихать, – ответил Токкинс, отхлёбывая из бутылки, после чего повернулся и спросил: – Откуда у тебя портрет маленькой Ирены?

Джером насупился и сел на кровать:

– Это не Ирена.

– Да? А кто? Похожа очень.

– Это моя сестра. Родная, младшая.

Джим снова обратил взор на рисунок, сравнивая черты английской принцессы и девочки из рода Вендеров. Крупные глаза, тёмные ресницы, маленькие губы и крохотный носик – всё это казалось до боли знакомым.

– Надо же какое сходство… – пробормотал Токкинс. – А она знает об этом?

– Нет, – мотнул головой Джером. Поднявшись, он подошёл к другу вплотную, взял из его рук бутылку, отхлебнул и вернул испанцу тару. – И я не хочу, чтобы она знала.

– Почему?

– Не хочу, чтобы Ирена думала, что я привязался к ней только из-за сходства с Лизи.

– Где она сейчас? – указывая на рисунок бутылкой, спросил Джим.

– Она умерла через полгода после того, как был написан этот портрет. Ей было 8 лет.

Токкинс скривил страдальческую мину, выпятив нижнюю губу по-габсбургски[7], и, искоса взглянув на рисунок, отхлебнул ещё глоток вина:

– Понял. Буду молчать.

Лина провела Мейсона самой короткой дорогой до фрейлинского корпуса.

– Если бы она была у себя, это было бы проще, а отдать записку Джерома в руки гвардии я не рискну, – оправдывался страж перед сестрой.

В ответ она только усмехнулась:

– Ладно-ладно, рыцарь, угомонись! Видишь, и тебе иногда бывает нужна помощь простых смертных!

Поднимаясь по ступенькам, сестра Объяснялкина мило улыбалась всем караульным, чем весьма раздосадовала стража.

– Ты чего это так многозначительно на них смотришь? – одёрнув Каролину за рукав, шепнул ей на ухо Мейсон.

– Не твоего ума дело! – поддразнивая брата, ответила девушка и в следующую же секунду указала ему рукой на резную скамью: – Оставайся тут! Во фрейлинские покои мужчинам нельзя!

Страж подбоченился и стал недовольно расхаживать по коридору. Поведение его сестры давно наводило на мысли, что пора бы обуздать её, выдав, наконец, замуж. Но подходящей кандидатуры он никак не мог отыскать… Посмотреть в сторону своих друзей, рыцарей Красного ордена, Кеш не додумывался – их образ жизни мало вязался в его сознании с семейным очагом.

Спустя две минуты тяжёлая позолоченная дверь отворилась, и из неё выскользнула стройная фигурка Марии Рид.

– Чем могу быть полезна, сэр?

– Вот, – почувствовав, как розовеют щёки, ответил Мейсон, опустил взгляд и протянул девушке записку. – Это сэр Джером просил передать лично в руки принцессе Уэльской. Но она уже куда-то умчалась с утра, я не смог её отыскать в Виндзоре.

Мария с книксеном приняла бумагу. Мейсон почувствовал, что девушка смотрит на него, и поднял взгляд. Её внимательные глазки не без восхищения рассматривали золотые локоны рыцаря.

– Мне кажется, мы с Вами лично ещё не знакомы, сэр Мейсон… – улыбнулась девушка.

– Я рад, что это упущение исправлено, мисс…?

– Рид, – подсказала фрейлина. – Мари Рид.

– Вы сестра Стива и Джаспера! – догадался страж.

– Да, – снова улыбнулась дочь Северского.

– У вас отличная семья! – расплылся в улыбке Мейсон. – Мне посчастливилось сопровождать Стивенсона этим летом в Кент к его невесте.

– Это грустная история…

– Да, согласен, – кивнул страж и снова покраснел.

– Я передам записку от сэра Джерома, как только Её Высочество вернётся, – пряча бумагу за корсаж, произнесла Мария. – Обещаю Вам…

– Благодарю! – поклонился Мейсон.

В ответ девушка мягко улыбнулась, сделала книксен и уже затронула ручку тяжёлой резной двери, когда рыцарь вдруг остановил её:

– Мари… Мы увидимся с Вами ещё?

Фрейлина смущённо пожала плечами:

– Приезжайте… Мы часто свободны…

Получив записку из рук любимицы, Ирена, не теряя драгоценных минут, прочла её сразу же в парке. «Всё хорошо, родная, Джон тебе сам расскажет подробности. Жди». Перечитав строчки несколько раз, принцесса вопросительно посмотрела на Марию.

– А кто передал её?

– Сэр Мейсон Кеш.

– Самого Джерома не было тут?

Девушка отрицательно покачала головой.

«Странно… Значит, не всё так просто, коли мой названный брат побоялся лично сообщить мне вести…» – догадалась принцесса.

– Мария, что говорят фрейлины про Мелани Кендбер?

– Всякое, – пожала плечами Рид. – Гадают, кто её папа. Сесиль Бланш уверяет, что это поместье уже лет 20 переходит от одного хозяина к другому. Все стремятся от него быстро избавиться. Проклятое место какое-то…

– Понятно, ничего путного никто не знает, – ответила Ирена, глядя сквозь желтеющую листву косточкового сада на пустующие окна отца.

В последние дни лета погода стояла замечательная.

Едва проснувшись, Джером решил, что он должен поехать в Кент – несмотря на происходящее вокруг, образ Присциллы манил к себе, заставляя забываться. Но чтобы уехать за пределы Беркшира, нужно было отпроситься у командира, и юный страж, оставив едва проснувшегося Джима коротать выходные в одиночку, ускакал в Эшер.

Джон похлопал друга по плечу и разрешил взять маленький отпуск.

Остин Вендер знал, что у него всего два дня – в воскресенье первое звено заступало в дежурство, – но желание увидеть любимую было сильнее разума, и юноша, вмиг вскочив на жеребца, помчался на юг острова.

Бывший в карауле вокруг полянки Крус Маэстро Эрреро[8] услышал топот копыт и напрягся. Всадник ломился сквозь заросли, цепляясь за ветки одеждой. Пара секунд ожидания, и перед ним появилась Мелани верхом на гнедой кобыле. Её взор, как всегда, метал молнии. Лошадь встала на дыбы, но девушка твёрдо держалась в седле.

– Мне нужно видеть сэра Джонатана! – приказным тоном крикнула Кендбер.

– А не слишком ли Вы торопитесь, миледи? – прищурился мужчина и поймал вспененную кобылу под уздцы.

– Не твоего ума дело! – злобно сверкнула на него глазами сестра Джона и пришпорила лошадь.

Крус отпустил повод – что ему ещё оставалось?

Въехав на полянку, Мелани внесла в жизнь стражей суматоху. Её лошадь, не останавливаясь, гарцевала по кругу. На траве расселись около половины лесных друзей – каждый был занят своим делом: кто-то чинил одежду, кто-то варил обед, кто-то упражнялся в метании дротиков и кинжалов, кто-то просто травил байки. При появлении девушки все замерли.

Волосы и юбка Мелани развевались по ветру, а жёсткий голос с металлическими нотками требовательно произнёс:

– Мне необходимо видеть герцога Джинджеффера!

Друзья озадаченно смотрели на неё и не двигались с места. Кто-то хотел ругаться, кто-то удивлялся, как эта девица вообще попала на полянку, но никаких движений, которые могли бы служить ответом для Мелани, никто не совершал.

Находившийся в своей комнате Джон увидел сестру через окно и обратился к сидящему рядом Робину:

– Мэл приехала. Робби, принеси мои документы, пожалуйста.

Юноша кивнул и вышел из комнаты. Доставая бумаги из заветного сундучка, он взглянул в окошко, злобно сверкнув глазами на младшую сестру друга. Тем временем Райт стремительно выскочил на улицу и подошёл к Мелани, которая, едва увидев его, громко и строго произнесла:

– Барон Эшер, граф Мор и Лот, герцог Джинджеффер! Немедленно следуйте за мной!

Красный Джон нахмурился, понимая, что разговаривать придётся с грозовой тучей, и взял лошадь Мелани под уздцы. Посмотрев в холодные глаза сестры, он тихо спросил: