Ужас! Раздрай в голове полный! Мысли скачут бешено, только до конца, ни одна доскакать не успевает! Вот кому сейчас, психиатрическая помощь нужна! Вдруг мысль законченная мелькает: «Сокровища то, я так никому, и не передала! Волосок Бет туда положить надо». Зачем?!! Идет, бредет, шатаясь в подвал свой. Помнит, что сундуки слева стоят. Да, вот беда, путается, не в ворота заходит, а в левый коридорчик, что в Гербарий ведет! Идет по багровой дорожке, удивляется экспонатам, сундуки глазами выискивает. Нет их!!! А вот, еще поворот, направо. Ох! Натыкается на взгляд черных глаз пронзительный! Такое мельтешение мыслей в голове начинается, что Умрии не по себе становится! «Выскакивает» из нее, а та, стоит на коленях, перед мужиком с гривой седой и волком воет! Но вот закончен вой, в комнату, для размышлений направляется. Принято так. Как, что непонятное происходит, на бумаге это изложить…

13

«Буртни: Она покончила с собой!!! Неслыханный позор!!! Сегодня вечером кремация!!! Где, тот умный человек, что совет даст? Что мне делать?!!

Ли: Завтра с утра, в поместье безвременно ушедшей, должны собраться самые близкие члены Семьи. Это, ты Курти, как муж. Та, что возглавляет сейчас Компанию, ее дочь, внучка, правнучка и праправнучка. Их мужья могут присутствовать тоже, но это необязательно! Курти!!! Запомни!!! Речь пойдет о Больших деньгах, поэтому не надо тащить на встречу всю Семью!!! Ты встретишься с умным человеком, в семь утра в холле, вы попьете чай и побеседуете. Важно!!! Встреча, должна состояться, до того, как все начнут собираться на завтрак!!! Поместье, должно функционировать, как обычно. Я, про детей и Наставников. Если ты хочешь эти бабки, слушай внимательно, что тебе скажет умный человек. Отбой.

Ардонел: Встреча по плану «А», в три часа ночи».

7.00 АМ. В холле, слышится мерное позвякивание чайной ложечки о стенки фарфоровой чашки. Донг одет во все черное. Со второго этажа, спускается Курт. Он тоже в траурной одежде, правда, она немного помята. По взгляду видно, что вчера, он крепко выпил.

– Привет умному человеку, – здоровается он, присаживаясь рядом и, подливая чай в чашку.

– Привет. Ты все сделал, как было сказано?

– Да, лишних людей нет. Все еще спят. Мы поздно легли вчера.

– Я понимаю. Поговорим о делах. Речь идет о больших деньгах, и это правда. Я готов отдать половину. Я понятия не имею, сколько это, но много, очень много. Взамен, мне потребуется услуга. Она не будет, стоить тебе ничего. Но услуга эта, на века.

– Что за услуга?

– Я не буду говорить о ней, пока. Услуга – пустяк.

– Деньги… Ты говоришь, о возврате половины суммы, что украл у нее?

– Украл?!! С чего бы мне, красть собственные деньги?

– Послушай! Среди людей, так дела не делаются. Ты говоришь: «большие деньги», но не знаешь сколько их. Ты говоришь: «услуга пустяк», но этот пустяк на столетия. Ты говоришь неконкретно. Давай, сделаем так. В доме, находится глава Семьи и все прямые наследницы. Разговариваем все вместе. Сепаратно, в нашем кругу, не принято.

– Твоя доля уменьшится, Курт. А услугу, которую я желаю, можешь предоставить, только ты. Вот почему я…

– Неважно! Доля от нуля, не кажется мне, очень большой суммой. Встречаемся здесь, через полчаса. Не думаю, что это будет приятный разговор, для тебя.

Курт отправляется на второй этаж. Красавец со шрамом до подбородка, видит, как за ним закрывается дверь в кабинет. В холле появляется Наставница, со своим мужем. Донг подзывает их к себе.

– Я знаю, что по условиям вашего контракта, его срок истекает в ближайшие часы. Вы знаете меня. Я год был с вашей хозяйкой. И я знаю вас. Вы можете поступить, в соответствии с пунктом о расторжении договора, в связи с изменениями обстоятельств, но я думаю, что вы захотите поработать еще. Моя уверенность, зиждется на простом расчете. Взгляните на эти две золотые монетки. Одна, может обеспечить ваших потомков, на сто поколений вперед. Что уж, говорить, про две. От людей, которые сейчас, спустятся в холл, вы получите, только причитающиеся деньги по контракту.

– Что мы должны сделать? – страшным шепотом спрашивает Наставница.

– Все, что и обычно. Дети, их кормление, порядок в доме. Если я увижу, что вы стараетесь, награда удвоится. Но об этом, после. Пока же, покормите и разбудите детей. Да, и сюда подайте, что-нибудь на завтрак. Уберите монеты подальше. Не надо, чтобы их видели.

Он выходит в сад, прогуливается по дорожкам, ожидая, когда вниз спустятся члены Семьи. Наконец, Курт окликает его. Донг с достоинством входит в холл. За столом, для чаепития, он видит пять дам и троих мужчин, не считая Курта. Свободных мест нет.

– Дамы и господа! – произносит он печально. – Я пришел, чтобы выразить вам, свои самые искренние соболезнования, в связи, с безвременным уходом вашей ближайшей родственницы. Для меня, это тоже, был очень близкий человек, но это обсуждать, мы не будем. Кроме того, я хотел, исключительно, во избежание превратных толкований, обсудить с господином Куртом, некоторые финансовые вопросы. Однако, прозвучавшие с его стороны слова, вынудили прервать разговор и перенести его на более позднее время. Для того чтобы обсудить его, всем вместе. Слово «кража», которое прозвучало из уст господина Курта по отношению ко мне, я нахожу, крайне оскорбительным, и прежде, чем двинуться дальше, хотел бы получить объяснение по этому поводу.

Одна из дам, не вставая, протягивает ему толстую кожаную тетрадь.

– Прочтите последние абзацы. Полагаю, вам понятно, что это?

Некоторое время, он скользит взглядом по строчкам…

«… И единственное, что Я помнила, свое смутное обещание, передать сундуки и вещи. Всю жизнь Я ждала, все приглядывалась. Напрасно! Но вот, три года назад, когда веселилась на Ассамблее, подошел молодой, черноглазый красавец. Он был весел и остроумен, он Меня сразу отметил, а Я почему-то подумала. Это он!!! (Что имела в виду, Я не знаю). И мы оказались в постели. Он Мне льстил, восхищался, безумствовал. Был нежен и ласков чрезмерно!

Но вот, потом догадался. Что прекрасна, Я только снаружи. А внутри… Эластична? Пластична? Вот вздор!!! Там внутри, пустота и раздор, жалко мерзнут, от старческой стужи! Иногда, взгляд, бросая украдкой, замечала печальную жалость, в его черных глазах, столь внимательных. И вот думая, что это он (кто? кто?? кто???), повинуясь порыву внезапному, в подвал отвела секретный, где сундуки те стояли. Показала все простодушно…

А потом… он исчез внезапно. Обманщиком, вдруг оказался. Недолго о нем Я грустила. На следующей Ассамблее, еще Мне один достался…

А вчера, с Бет прощаясь слезливо, волосок оторвала на память. Дома ж вдруг, накатило желание, положить его, в ящик заветный. Безграничное изумление, испытала, увидев, что подвал Мой пустым оказался! Так, единственное, что я помнила, глупо, пошло, Я не исполнила!

Вот написала, про подлеца этого. А потом, сама не пойму, про что писала. Так зачем понапрасну, бумагу мучить словами?».

Донг печально вздыхает, закрывает тетрадь и кладет ее на стол. Голос его полон грусти, когда он обращается к сидящим за ним людям:

– Из того, что я прочитал, видно следующее. Она «смутно помнила», что должна передать «сундуки и вещи». То есть, не считала их своими. Хм, я «подлец»… Да, я тоже, так считаю. Потому что, видя ее состояние, с каждым днем нарастающую пресенильную деменцию, порою доходившую до маразма, я не выдержал этого и, не попрощавшись, ушел. Я хотел… Я, должен был, быть с ней, до конца, но я… не смог. Не смог, каждое утро ловить на себе, этот полный удивления взгляд. А ты кто такой? И откуда тут взялся? Я подлец, потому что, не смог… Но я полагал, что у нее есть Семья, которая в состоянии позаботиться о ней. Я «подлец», не из-за пропавших денег, а потому что, «исчез внезапно». Так написано. И потом, я вижу, что после моего постыдного бегства, тут жил еще один человек.

– Ну, с человеком, она встречалась последний раз, лет сто пятьдесят назад, – холодно произносит, еще одна дама. – Не будем, развивать эту тему, в столь печальный день. Спасибо вам за слова соболезнования и за ваши объяснения. Мы внимательно и терпеливо выслушали их, и хотели бы, чтобы вы нас оставили. Вы должны понять. У нас горе.